Конечно, для Юстэса последние минуты проходили совсем не так, как для Джил. Он слышал ее крик и видел исчезновение. Как и принц, и Хмур, он думал, что ее схватили враги. Он решил, что дыра ведет в другую пещеру, освещенную каким-то жутким светом и населенную неведомыми злыми тварями. Когда он уговорил Хмура подставить спину и ему, выхватил меч и высунул голову, он проявил большую храбрость. Другие бы тоже так сделали, но для них дверь была уж слишком мала. Юстэс был побольше Джил и не так ловок, вылезал он неуклюже, и обрушил вниз целый сугроб. Когда он смог разглядеть хоть что-то, к нему мчались десятки странных существ; удивительно ли, что он стал защищаться?

— Юстэс! — закричала Джил. — Это друзья! Неужели ты не видишь? Мы в Нарнии. Все хорошо.

Тут Юстэс все увидел, извинился перед гномами (они сказали: «Не за что, не за что!»). Множество коротких волосатых рук протянулось к нему. Джил сунула голову в темный проем и крикнула добрую весть остальным. Когда она снова подняла голову, она услышала, как Хмур сказал: «Бедная Джил! Слишком много перестрадала. Повредилась умом… Ничуть не удивлюсь! Вот всякое и мерещится!..»

Юстэсу тоже принесли теплый плащ и горячий грог. Пока они с Джил медленно пили его, гномы очистили весь снег вокруг дыры, так же весело работая кирками и лопатами, как плясали десять минут назад. Здесь на холоде, при лунном свете, под крупными нарнийскими звездами (они там ближе, чем у нас), среди добрых веселых лиц трудно было поверить, что где-то существует Подземье.

Грог еще пили, когда появилось с десяток заспанных и недовольных кротов. Едва они поняли, в чем дело, они охотно включились в работу. Даже фавны помогали, отвозили землю в маленьких тачках. Белки скакали туда и сюда, медведи и совы давали советы, уговаривали детей пойти в пещеру и поужинать у огня. Но дети и слышать не хотели об этом прежде, чем их друзей освободят.

В нашем мире никто не может так хорошо рыть землю, как гномы и кроты в Нарнии. Правда, они не считают это работой, они любят копать. Очень скоро в холме открылась большая дыра. Из темноты на лунный свет вышло длинноногое созданье в остроконечной шляпе (те, кто не видели кваклей, могли бы испугаться). За ним, ведя в поводу лошадей, следовал принц Рилиан.

Когда появился Хмур, со всех сторон раздались крики: «Да это же квакль! Хмур с Восточных болот! Как поживаешь, старина? А тебя ищут! Лорд Трам издал указ, назначил награду!» Но все смолкли в один миг, едва увидели принца — так замирает шум в классе, если заглянет директор. Все сразу поняли, кто это. Многие звери, гномы, дриады и фавны помнили его, а те, кто постарше — и самого короля в молодости (принц был очень похож на отца). Но его узнали бы все равно. Он был бледен, растрепан, утомлен, в черной пыльной одежде, но что-то было в его лице. Это есть у всех славных королей Нарнии, правящих волей Аслана и восседающих в Кэр-Паравеле на троне короля Питера. Все сразу обнажили головы и преклонили колена. А в следующий миг запрыгали, закричали, стали кувыркаться, целоваться, обниматься, так, что у Джил даже слезы выступили на глазах.

— Ваше высочество, — произнес старший из гномов, — мы просим вас отведать вон в той пещере наш скромный ужин, приготовленный по случаю Снежного Танца…

— Охотно, — ответил принц. — Наверное, ни один принц, рыцарь или медведь не были так голодны, как мы.

И все двинулись к пещере. Джил слышала, как Хмур говорил своим ближайшим спутникам:

— Нет, нет, моя история подождет. Ничего особенного со мной не было. Я хотел бы услышать новости. И не пытайтесь ничего приглаживать, прикрашивать, лучше узнать все сразу. Королевский корабль потерпел крушение? Сгорели леса? Прилетели драконы?

А все громко смеялись и говорили:

— Ах, квакли, квакли…

Дети падали с ног от усталости и голода, но тепло пещеры, огонь очага, отблески, пляшущие по стенам, и деревянный стол, как на ферме, и каменный пол, и разноцветная посуда оживили их. И все же они задремали, пока готовился ужин. А пока они дремали, принц Рилиан рассказывал об их приключениях старейшим зверям и мудрейшим гномам. Теперь все было ясно: и как злая Колдунья (конечно, та самая, что заморозила некогда Нарнию) убила королеву, а потом заколдовала самого принца; и как она вела подкоп под Нарнию, собираясь разделаться с ней и править от имени принца; и как он даже не подозревал, что земля, где он должен стать королем (лишь по имени, конечно), — его собственная страна. Судя по тому, что случилось с детьми, Колдунья была в сговоре со злыми великанами Харфанга.

— А урок из этого, ваше высочество, можно вывести такой, — сказал самый старый гном. — Ведьмы всегда хотят одного и того же, но в каждом столетьи действуют иначе!

Когда наутро Джил проснулась, она думала одну страшную секунду, что вернулась в Подземье. Но заметив, что лежит на вереске под пушистым плащом, и увидев, что огонь трещит в очаге (словно его только что разожгли), а в пещеру светит солнце, она все вспомнила и обрадовалась. Ей показалось, что пахнет жареными колбасками. Накануне она прекрасно поужинала, хотя и очень хотела спать, и сейчас ей смутно припомнилось, как гномы толпились у orня с огромными, больше них, сковородками, и жарили колбаски — не школьные сосиски, где сои больше, чем мяса, а настоящие, сочные, румяные. И жареную картошку она ела, и каленые орехи, и печеные яблоки, набитые изюмом, и мороженое, а пила шоколад.

Джил присела и огляделась. Хмур и Юстэс спали неподалеку.

— Эй, вы, вставать не собираетесь? — крикнула она. И услышала сонный голос где-то наверху:

— Фух-фух! Кто это спит до двух? Ух!

— Мне кажется, — сказала Джил, взглянув на большой пушистый ком перьев, громоздящийся на старинных часах в углу пещеры, — мне кажется, это наша Сова!

— Так, так! — зашумела Сова, вынимая из-под крыла голову и открывая один глаз. — Я прилетела сказать принцу то, что сообщила белка. Он уже отправился в дорогу. Вам нужно поспешить за ним. Доброго пути! — И голова ее вновь исчезла.

Больше Сова говорить не собиралась. Джил поднялась и стала искать, где бы ей умыться и как бы позавтракать. Тут в пещеру вошел маленький фавн, цокая козлиными копытцами по каменному полу.

— А, ты проснулась, дочь Евы, — сказал он. — Разбуди сына Адама, вам нужно отправляться в путь. Двое кентавров любезно предложили доставить вас в Кэр-Паравел! — и тихо добавил: — Вы, конечно, понимаете, что это особая, неслыханная честь — ехать верхом на кентавре. Ждать им не пристало.

— Где принц? — спросили Юстэс и Хмур, едва проснувшись.

— Отправился в Кэр-Паравел, чтобы встретить отца, — ответил фавн, которого звали Оррунс. — Корабль его величества вот-вот прибудет в гавань. Кажется, король повстречал Аслана — во сне или наяву, — и тот велел ему плыть назад и обещал, что в Нарнии он увидит сына.