выглядело ужасно, немного подумав, Александр восстановил краску на подъемнике, вернув ей тот цвет, с которым подъемник выходил от производителя. Подъемник был старым, видимо, этот автосервис был далеко не первым, на котором он начал свою работу по подъему автомобилей, но через несколько минут он как заново родился. Обновилась не только краска, но и винтовые стержни и вся электроника в шкафу. Потом пришло дело верстака, поверхность которого не касалась тряпка с самого его рождения. Александру нужен был стол и стул, и они должны были быть чистыми. Верстак преобразился: деревянная поверхность стала гладкой и ровной, все вмятины от брошенных инструментов или еще каких-то неловких движений исчезли.

«Вот это вот настоящий европейский автосервис теперь, все на своих местах, весь инструмент в порядке. Вот это я понимаю, – сказал Александр, довольным взглядом оглядывая помещение. – Это вот место для работы, не то что лес. Теперь только нужно грамотно все продумать. В конце концов, я преподаю «Сопромат» в течение десяти лет на кафедре величайшего из ВУЗов страны, неужели я не справлюсь с задачей, как сделать лучший на планете автомобиль-универсал?»

Александр забрал стопку чертежей и аккуратно положил их на верстак. Была, конечно, самая главная проблема: у Александра в основе была «Тойота», а Сергей Семеныч всю жизнь отработал на УАЗ, и в основе всех его чертежей был УАЗ – 452, в простонародье буханка. Переделать «Тойоту» в буханку означало растворить ее до основания и потом создать заново, чего, в общем – то, не очень хотелось. Увеличить базу, сделать каюту – это одно. Но все-таки даже сохранять лупоглазую форму, пусть и надежного, но все же уродливого автомобиля, Александр не хотел.

«Так, ну давай все-таки двигаться по порядку, для начала нужно довести до ума подвеску, это какой чертеж? Так, вот этот, тут, в общем-то, понятно, вот тяги, которые делаем. Сейчас все снимаем, разбираем, растворяем. Начнем с одного колеса. Потом, если все получится, то делаем все по порядку».

Александр подошел к левому переднему колесу, взял его руками и снял, растворив все соединения и старые рычаги. Дальше он начал создавать детали строго по чертежам, раскладывая их по порядку, по которому планировал крепить. Рычагов и деталей получилось очень много, Александр даже испугался, что не сможет с этим справиться. Но все-таки он разобрался, шайба за шайбой, рычаг за рычагом, подвеска одного колеса была собрана. Когда Александр повесил уже колесо, он не удержался и прикрутил его винты уже вручную, как бы убеждая себя, что тут все будет четко. Он вращал колесо во все стороны. Подвеска действительно была гениальным изобретением Сергея Семеныча, на много лет опередившим свое время. Причем конструктор УАЗА был конструктором советским, надежность всех рычагов была впечатляющей. Сергей Семенович даже продумал, как подвести энергию к колпаку диска, где он и планировал разместить двигатель на антигравитационном устройстве. У него только не было самого двигателя, который был у Александра от СЭО. На своей конструкции, сделанной Александром в лесу, он сделал прямое соединение на проводе, который оборвался сразу, как только колесу пришлось вращаться. Теперь же он сделал систему передачи через вольфрамовые щетки, в техническом описании спецификации было написано, что вольфрам позволит совмещать высокие скорости вращения колеса с одновременным использованием гравитационного двигателя на колпаке.

«Интересно, а для чего это может понадобиться? Чтобы и колесо вращалось, и при этом полетный режим работал? Интересно, как работала фантазия у него, нужно будет пообщаться с ним по этому поводу».

Закончив с левым колесом, правое Александр просто скопировал, и передние колеса были сделаны. С задними было немного сложней, тут Александру все-таки пришлось самому подумать, в чертежах Сергея Семеныча задний привод был от раздатки, через карданный вал, но вот система подруливания задними колесами была его собственная. Александру очень не хотелось повторять привод, так как он был сделан у УАЗа, но систему подвески с подруливанием он хотел оставить.

«А нужен мне вообще задний привод? Переднего вполне достаточно? Или все-таки неплохо иметь задний подключаемый? Но, блин, этот мост, не хочу моста. Придется лезть в интернет, заодно и покушаю».

Александр поднялся в офис, где раньше, видимо, был директорский кабинет. Тут тоже было теперь чисто, ни одной лишней бумажки, он принес сюда остатки еды из ресторана. Теперь нужно было решить задачу подключения к интернету через СЭО, чтобы все-таки забраться в банк данных человечества и научиться им пользоваться.

СЭО был чувствителен к радиоволнам, и подключение было делом простым, по сути, еще ломая банкоматы, Александр блокировал радиосигналы, уже тогда он понял, что может войти в интернет. Теперь оставалось только найти удобный способ коммуникации с мировой паутиной, чтобы мозг Александра не взорвался от этого. В Белоруссии, а именно в городе Несвиж, сеть 4G отсутствовала как класс, но зато была 3G. Приемник, который Александр выстроил из СЭО, смог разобрать необходимый протокол, на внутреннем экране Александр выстроил что-то вроде браузера и дал сразу несколько команд. Первое – это поиск и копирование в СЭО всей маломальской значимой информации, второе – это поиск чертежей задней подвески с приводом, которая подходила бы по параметрам, сформированным Александром по чертежам. Поиск занял больше получаса, но ответ был найден. Пришлось совместить сразу несколько решений от «Ауди», «Мицубиси», «Тойоты» и чертежей Сергея Семеныча, чтобы получить стабильный полный привод с возможностью вращения колеса под нужными углами.

«Да, вот это будет решение, гениально просто. Правда, моего гения тут меньше всего, но все-таки совместить такие решения, чтобы получить такую заднюю подвеску, это ведь нужно все-таки иметь незаурядный мозг. Вот бы сейчас мой отец был бы жив, он бы наверняка сказал, что я молодец».

Перекусив и полазив в интернете, Александр вернулся к машине. Называть ее теперь «Тойотой» было совсем сложно. Закончив с подвеской, Александр перестроил кузов, расширив его и подняв крышу. Оставил только передние два сиденья, а задние сиденья убрал. Он воплотил еще несколько идей Сергея Семеныча, как например двойную стенку, в которой был спрятан дополнительный лист на сервоприводе, которые опускались, закрывая колеса, создавая водяной обтекатель. Также не забыл он и предупреждение про герметичность, укрепив все основные узлы и залив их веществом, которое синтезировал для этих целей. Тут СЭО неожиданно сам помог с выбором материала.

«Вот странный ты все-таки, то даешь мне строение антигравитационного двигателя, то, блин, от тебя простейшей подвески не добьешься. Сейчас вот тоже, материал интересный выдал».

Материал был мягким, как пластилин, до тех пор, пока на него не выдавалось электрическое напряжение, тогда он становился твердым, как сталь, и