Непонятный предмет передвинулся в воздухе и навис как раз над его кустом. Джонни сжался в комок. А вдруг это создание наверху может проследить за ним после вступления в контакт?

Большие могли бы это сделать с помощью машин, так же, как превращали контролируемых людей в то, чем они были все время – в животных.

Он прикрыл образовавшееся в листве оконце, потому что не знал, как слышит или видит тот, наверху. Он не собирался встречаться с ним, справедливо полагая, что такая встреча может закончиться пленом.

Он припал к земле и встал на колени. Звук, производимый летающим «жуком», не исчезал. Он не становился громче или тише – возможно, чужак следил за Джонни.

Он побоялся снова вступить в контакт и решил полагаться только на слух. Он припал к земле и пополз в траве под кустами, чтобы его не увидели с корабля – это был единственный выход. Вперед, на юг, туда, где сел космический корабль – полоса леса, окруженного морем травы, уходила именно в том направлении.

Секунды шли и шли, а корабль все висел над ручьем, ожидая, что Джонни выйдет из убежища. Лес вокруг был необычно тихим. Все живое в нем затаилось в ожидании, как и сам Джонни. И он старался, чтобы его продвижение вперед было абсолютно бесшумным.

У него не было теперь никакого ориентира, он не знал, в какую сторону ему двигаться. Он переползал от дерева к дереву, опасаясь, что делает бесполезные круги по лесу. Сломанная ветка – он чуть не споткнулся об нее – значит, здесь был Народ. Он увидел, что плоды на ней оборваны. Ветка была высоко, сам бы он до нее никогда не дотянулся. Может быть, это работа Боака! Он осмотрел землю, но следов не было, хотя многие ветки вокруг были обломаны, плоды с них сорваны, и некоторые из них валялись в траве. Это было совсем недавно, потому что из слома все еще тек сок, а плоды не успели засохнуть. Он пополз дальше, прямо перед ним была поляна. Трава в некоторых местах была вырвана с корнем, и в этих местах виднелась черная земля. Он стал разглядывать свидетельства происшедшей здесь борьбы, на этом месте Народ был неожиданно атакован грозным противником. Джонни не обнаружил следов крови, зато увидел кучу полураздавленных фруктов, которые валялись в траве, привлекая к себе мошек.

Летающий «жук»!

Он не рискнул выйти на открытое место, ему и так все было ясно. Конечно, ползти в лесу страшно неудобно, но зато его не заметишь с корабля. В этот момент «жук» снова стал кружить над открытой поляной – местом битвы, как теперь понял Джонни.

Потом, к его невероятному изумлению, с неба послышался голос:

– Джонни-и-и…

Его имя, только как-то странно произнесенное, прозвучало, словно свист.

Откуда они могли узнать, что он тут, а так же, что его зовут Джонни? Это было еще страшнее, чем светящаяся красная колонна в пещере и все, что он увидел в каменной комнате. Голос с неба требовал именно его – такого маленького и слабого, спрятавшегося в траве.

– Джонннни-и-и-и…

Опять этот крик, этот голос!

Вдруг это новый тип контроля мозга, который заманивает свою жертву с помощью ее собственного имени? Если они решили, что он попадается на это, значит, считают его способным управлять чужой волей. И кто были те, что вели себя так, словно прошли подготовку у Больших в клетках?

Опять этот голос… У него снова вспыхнуло желание попробовать новый контакт, попытаться заставить корабль сесть, чтобы все разузнать. Вдруг пришла мысль, что они поймали Мабу или брата, а, может быть, и обоих, и теперь хотят поймать и его – их старшего брата. Из этого мира, такого привычного, ушла безопасность. У Джонни теперь ничего не было, и не на что было рассчитывать – только на свои руки, свой мозг, свое оружие.

Он был в одиночку, но вооружен и не был дураком, чтобы думать, будто сможет победить их своим оружием, как убил птицу вур. Эта новая птица была из железа.

«Жук» изменил направление полета: раньше он летел на юг, теперь круто повернул на север – все еще ищет его?!

Джонни оставался в своем укрытии до тех пор, пока шум от «жука» не пропал в небе. Если Эти поймали Мабу и Джорджи, а, может быть, кое-кого из клана, то он должен узнать обо всем сам. Значит, теперь надо идти на юг, к тому месту, где приземлился корабль. У Джонни больше не было надежды найти клан и предупредить всех. Все, что он хотел бы сказать, теперь не имело значения, все уже было ясно и без него.

Он не стал строить гнездо для отдыха, просто еще глубже зарылся в траву. Усталость… У него болели ноги и хотелось пить. Еда немного подкрепила, но ненадолго. Джонни уснул, все же крепко прижимая к себе оружие.

И опять вернулись давние страшные сны…

Он снова был в каменных пещерах и подходил к каменной женщине. Это происходило только с ним, только один Джонни должен и может это сделать. Однако он боялся того, что будет потом, не зная, что из всего этого получится.

Подойдя к фигуре, он снова приложил руку к ее ладони, которая была больше его руки. Его тело содрогнулось. От этого прикосновения возникало пламя, оно не сжигало его, наоборот, оно давало ему власть и силу, которую надо сохранить, не растрачивая, до нужного часа.

Наполненный этой властью и силой, все еще повинуясь приказу, которого не понимал, Джонни пошел дальше по длинному проходу между каменными деревьями, отыскивая Спящего. Посмотрев вниз на прозрачное покрывало, он увидел, что рука поднялась и пытается сорвать маску. На этот раз там уже было не его собственное лицо. Это была Маба. Не такая, какой он видит ее теперь каждый день, но какой она станет в будущем – похожей на Рути. Она не протянула ему стержень, а вместо этого махнула рукой, чтобы он помог ей выбраться из коробки и встать на ноги. Он должен был это сделать. Она сбросила с себя прозрачное покрывало, которое тонко зазвенело, и улыбнулась ему, но не так, совсем не так, как улыбалась Маба. Она улыбнулась так, точно знала о своей власти и была готова применить ее.

Джонни шагнул вперед. Он не собирался брать красный стержень, а только хотел вырвать у нее из рук эту вещь, чтобы та была как можно дальше от них обоих. Нельзя позволить ей выполнить то, что было у нее на уме! Он это понимал.

Она просто отвела его руку, с легкостью, словно его здесь не было вовсе. Улыбка стала еще шире. Она рассмеялась и кончиком стержня показала ему на грудь, а ее голос прозвучал властно и сердито:

– Животное! Как ты посмел встать?

В ту же секунду вокруг горла Джонни обвилось что-то страшное. Он закричал и схватился за ошейник, не желая лишаться свободы. Раньше ошейник был ему велик, теперь – как раз. С ошейника свисала длинная полоса, точно повод. Что-то сильно прижимало Джонни к земле, желая, чтобы он стал на четвереньки – несмотря на его упорное сопротивление.

Женщина, которая была Мабой, притянула к себе конец повода. Она снова рассмеялась и вышла из прозрачной коробки, где так долго спала.

– Ты видишь, – прошептала она, – нельзя быть одновременно и человеком и животным. Человек приказывает, животные исполняют то, что им велят. – Она слегка потянула за повод, но этого движения было достаточно, чтобы он вынужденно последовал за ней. Она шла вперед по каменному ручью, не глядя на Джонни, не обращая на него внимания, и он ковылял за ней следом на четвереньках. Он был животным, которое посадили на цепь…