Пришелец, который подхватил Мабу, положил ее на землю, бегом бросился обратно на корабль, но два его товарища не последовали за ним, вместо этого они прошли к «жуку» и влезли в него, точно боялись нападения и нуждались в укрытии.

Джонни решил, что они почувствовали его контакт с Мабой, и что теперь они снова будут его искать. Он повернулся к Отику, не зная, как объяснить ему, что само присутствие Джонни среди клана опасно для них. Он стал делать знаки, вкладывая в них все силы.

– Эти знают, что я с вами – они станут охотиться – они могут проследить путь.

Отик слегка покачал головой, он показывал полное безразличие к жестам Джонни.

– Никто не может заметить их, когда Народ предупрежден, – ответил он.

– Они могут, – теперь Джонни стал наблюдать за «жуком». Они стали закрывать верх, потом «жук» взлетел.

– У них есть путь. – Заставил ли он слушать себя? Если нет, то клан ожидает та же судьба, что и Йаа, Боака и тех, кто попал в корабль.

– Ты идешь в эту сторону.

К радости Джонни, Отик отпустил лозу и концом металлической палки показал в сторону, противоположную той, где был лагерь.

Джонни побежал. Он не надеялся, что Народу удастся выиграть битву, если на них нападут. Но однажды ему удалось приказать Большому, и, может быть, это получится с новыми врагами, которые прилетели к ним?

Если ему удастся уйти незамеченным, а он был теперь уверен, что так и получится, он вернется обратно в каменные пещеры, найдет там самое страшное оружие. Но что толку гадать? Ведь Маба им все рассказала, и они будут там первыми.

Почему же Маба помогала этим захватчикам? Ведь ее мозг не был под контролем.

Его преследовал этот вопрос, но у Джонни не было времени обдумывать его. Он должен попасть внутрь этого «жука», использовав любую возможность, а между тем жужжание «жука» над головой становилось все громче! Вокруг него теперь было много деревьев, но попадались и вымытые дождем из земли камни. Он дважды поскользнулся и упал в грязь, но быстро поднимался и бежал вперед. У него не было времени оторвать от ошейника лозу: споткнувшись, он задел ее ногой, упал, и ошейник опять больно впился ему в шею…

Он продолжал прятаться, используя все свое умение, приобретенное годами жизни в тесном соседстве с птицами вур.

Только жужжание не прекращалось – они, очевидно, легко нашли его и, несмотря на все его попытки, видели каждое его движение, каждый жест…

А потом…

Джонни споткнулся неожиданно, потом еще раз. Ноги отказались держать его уставшее тело. Появилось чувство собственной слабости, точно он уже не бежит, а едва переступает ногами. Он попытался еще раз поймать свои разбегающиеся мысли… и потерял сознание.

…У Джонни болела голова, это было то, в чем он был уверен, придя в себя. Такая боль, что она разламывала не только его голову, но и все его маленькое тело. Он не пытался пошевелиться, и боль стала отступать.

Он открыл глаза. Потом тут же зажмурился – необычайно яркий свет ударил ему в глаза – не как солнечный свет над головой – и сделал головную боль еще более сильной… Звуки… Джонни старался сосредоточиться теперь на звуках. Ветер в траве и шорох листьев? Нет. Этот голос словно мурлыкал над ним, но он никак не мог заставить себя понять слова, которые журчали у него над головой.

…Запахи, запахи…

Тело Джонни снова сжалось, теперь уже забытого было страха. Давным-давно в прошлом он уже чувствовал такие запахи… в лаборатории у Больших. Он опять там, там! Он задрожал от страха всем телом.

Видеть, он должен видеть! Он заставил себя открыть глаза и перестал обращать внимание на ту боль, которую ему это причинило. Над ним что-то темнело, но это было не небо! Он, должно быть, в «жуке» или в корабле!

С прежней силой вернулась к нему ненависть к клеткам. Он лежал теперь на чем-то мягком, а, повернув голову, увидел рядом странные предметы…

Нет!

Возможно, что он слишком громко пробормотал это, потому что в поле его зрения появилась чья-то фигура. Кто-то стоял перед ним, вне пределов досягаемости его рук. Над ним наклонилось лицо – это не было лицо Большого или лицо контролируемого человека. Слишком умными были эти глаза, выражение лица было тревожным, знающим. Один из пришельцев – Джонни сразу понял это.

– Как ты себя чувствуешь?

Джонни закрыл глаза. Он понимал слова, правда, у них был легкий акцент, они звучали чуть иначе, чем говорила их Рути, но он понимал. И близнецы понимали – эти люди такие, какой была сама Рути.

Стараясь заговорить и, наконец преодолев этот барьер робости, Джонни произнес в ответ:

– Кто… вы… такие?

Тот кивнул, словно способность Джонни говорить пришлась ему по душе.

– Я – Джарат, врач.

– Я в корабле, – голос Джонни звучал ровно. Он признавал этот факт, как случившийся не по его вине.

– Да, в изоляторе для больных.

– Маба, Джорджи?

Он облизал губы и задал последний вопрос, который мог, как ему казалось, возбудить подозрительность этого человека:

– Народ?

– Маба и Джорджи в безопасности, с ними все хорошо, – ответил на это Джарат. Но он ничего не сказал о Боаке и Йаа и остальных – а вдруг они мертвы?

– Как он тут? – сзади Джарата возник еще один пришелец, и тоже стал смотреть на Джонни. – Он уже может говорить?

– Дай ему чуть прийти в себя, Пэтор. Ты же знаешь, как действует усыпитель…

Но тот, к кому он обращался, был нетерпелив, подумал Джонни. Задать ли ему вопросы о Народе? О каменной местности? В тот же момент он решил не отвечать ни на какие их вопросы, до тех пор, пока не убедится, что с Народом не сделали ничего плохого. А вдруг и он тоже стал пленником в этом месте? Он стал смотреть прямо на них, упрямо сжав рот. Они не могли, как ему казалось, одобрить принятое им решение, но второй ушел, оставив его наедине с Джаратом.

Джарат сунул ему в губы какую-то трубку.

– Соси, – сказал он, и голос прозвучал как из тумана. Джонни, не отвечая, стал сосать, и ему стало лучше – голова прошла, тело перестало ныть.

Джарат, улыбаясь, смотрел на него, потом протянул ему какую-то квадратную штуку:

– Возьми одеяло. Когда ты проснешься, тебе будет уже совсем хорошо. – Этот человек командовал им так, точно Джонни был под контролем мозга. Но его глаза и в самом деле слипались, тело просило: спать, только спать!

На этот раз ему уже больше ничего не приснилось. Когда Джонни опять открыл глаза, над ним по-прежнему был все тот же яркий свет. Но голова больше не болела, он чувствовал себя отдохнувшим, каким уже давно не просыпался.

Приподнявшись на локтях, он стал пристально осматривать свою тюрьму. Вокруг его ложа были почти такие же предметы, какие он видел в своей старой тюрьме, на корабле у Больших, но все было гораздо меньших размеров. И тут не стояло клеток!