желал совершенно, так что пришлось активно блокировать её действия, зажав её ноги своими. Теперь волшебница могла только крутить головой, злобно сверкая белками глаз на тёмном лице.

— Почему ты так со мной? — неожиданно спросила Грейнджер-Уизли таким голосом, что я понял — она вот-вот готова расплакаться. — Чем я тебе не угодила? Почему ты… ты… такой… такой дурак?!

Ничего себе! Это что вообще здесь происходит? Мало того, что она драться начала, так я ещё и виноват в итоге?! Это с какого это перепугу?!

— Почему ты не обращаешь на меня внимание?! — прокричала Гермиона прямо мне в лицо. — Зачем ты признался мне в любви, чтобы потом просто игнорировать? Я же тоже люблю тебя!

Вот это заявление! Удивила, ничего не скажешь! А как же бедняга Рон?

— Просто потому что ты не Эмма Уотсон, — отвечаю я.

Услышав это, волшебница оскалила зубы, демонстрируя мне неожиданно длинные и острые клыки, тёмное лицо её ещё больше почернело, а потом эта ведьма попыталась укусить меня! Я увернулся, не в силах осознать происходящее, а в следующее мгновение почувствовал резкую боль, когда лоб Гермионы с треском врезался мне в переносицу.

* * *

Я резко сел на кровати, экстренно вылетев из состояния сна в обычный режим. Успеваю заметить, как с меня с протяжным визгом слетает что-то маленькое и белое. Котоко! Несмотря на визг, на кукольном личике моей помощницы сейчас застыло очень довольное выражение. Другим, посторонним, это ни за что не понять, но я-то её за эту неделю изучил довольно хорошо! И к тому же, способен читать её чувства, даже тогда, когда она сохраняет на своём маленьком личике покерфейс. Котоко вообще получила все свойства характера оригинального персонажа из мультфильма. Такая же спокойная и рассудительная внешне, но со скрытым моторчиком в пятой точке, который заставляет её искать приключения на эту самую пятую точку. Так что я ни секунды не сомневался, что это она меня сейчас ударила. Теперь бы узнать ещё — за что?

Перехватываю эту проказницу ещё в воздухе, пока она не успела куда-нибудь заныкаться. А то потом выманить её будет не так-то просто. Вот теперь можно и расспросить эту плутовку, и возможно, если у неё сейчас хорошее настроение, то она соизволит рассказать о причинах своих действий.

Смотрю на зажатую в моей руке крохотную девушку. Внимательно смотрю, изучающе так. Та в ответ так же внимательно смотрит на меня. Вскоре мне надоели эти игры в гляделки:

— Котоко?

— Да, мастер?

Блин! Это она явно от Мигеля подцепила!

— Зачем ты меня ударила?

— Мастеру снился кошмар, — пожала плечами девушка, и её бубенчики мелодично звякнули в такт её движениям. — Я пыталась разбудить мастера, но он не просыпался. Пришлось ударить моей силой — это сработало.

М-да… и не подкопаешься! Да и если говорить по совести, то кошмар действительно был. Причём очень жуткий! И вовсе это не от того, что мне не нравится Гермиона. Просто отношения с ней противоречат моим принципам — она замужем! А не крутить шашни с замужними девицами — это основной мой принцип, против которого я не попру ни в коем случае!

Вообще, я подумал, что с того времени, как я сюда попал, то я уж очень сильно влипаю в истории связанные с девицами. Сами посудите: это и Гермиона, что вечно пытается меня дрессировать, это и Нимфадора, которой я всё больше восхищаюсь, это и Диаманта, которую не любить просто невозможно. А сейчас у меня есть ещё и Котоко, от которой отвязаться вообще невозможно. Да и хочу ли я этого?

— Мастер, вы проснулись? — напомнила о себе эта Дюймовочка. — Может, мне заказать вам завтрак, пока вы умываетесь?

«Хм… а неплохая мысль!» — понял я, прислушиваясь к урчанию в своём животе.

Котоко кивнула, реагируя на мою мысль быстрее, чем я успел облечь её в слова, и тряхнув чёлкой, отчего бубенцы в её причёске выдали резкий перезвон, исчезла. Интересно, а Мигель уже встал, или она тоже разбудит его, шарахнув по нему электричеством? Надо бы замерить сколько вольт в импульсе, выдаваемом Котоко. Тем более что приборы и материалы у нас уже заказаны и должны прийти буквально на днях.

Я вспомнил как мы составляли список с Диамантой. Тогда у меня не было ещё такой хорошей помощницы, как Котоко. А когда она появилась, то это буквально перевернуло всю мою жизнь. Я до сих пор помню как всё это произошло.

* * *

А-хре-неть! Вот чего-чего, а этого я точно не ожидал! Это же персоком Котоко из аниме «Чёбиты»! Завести кого-то подобного — это ж моя давняя мечта! Я даже писа… пытался написать что-то подобное. Программку ИИ типа яндексовой Алисы. Но мне тогда не хватило ни знаний, ни ресурсов, да и художник, нанятый мной, кинул меня на полпути. Да и фигурка на экране — это совсем не то, что двигающаяся фигурка на столе. И вот что я хочу сказать: если во всём этом, что сейчас произошло, виновато моё подсознание, то я ему премного благодарен!

Котоко тем временем уселась передо мной на манер праздничной куклы, что выставляют в домах японцы на праздник Хина Мацури, и стала терпеливо ждать. А я вдруг понял, что совершенно точно знаю, что она там может прождать очень долго и её это нисколько не затруднит! Я просто знал всё это так, словно она была естественным продолжением меня, одним из моих органов, вроде третьей руки. Да что там говорить — мне с ней для того чтобы общаться, не нужно было слов! Всё наше общение происходило на уровне мыслей! Вот я просто пожелал — и Котоко встала, сделала поклон, а потом выдала несколько па из японского народного танца Бон-Одору, что традиционно танцуют на празднике О-Бон. Это выглядело очень мило. С той стороны, где стоял Гор, раздался ироничный смешок.

— Чего? — повернулся я к нему.

— Да так, — отмахнулся он. — Это было очень мило. Просто не переборщи с этим.

— О-кей! — киваю я.

И я действительно не собираюсь злоупотреблять, работая с Котоко. Ну а как иначе? Зачем нужны тогда специалисты, если не прислушиваться к их советам?

— Ну что, Котоко, поможешь мне с одной железкой? — спросил я у помощницы.

— Конечно, хозяин, я готова! — ответила девчушка, кланяясь полным поклоном.

— Эм… — я почесал я затылок. — Котоко, давай ты не будешь называть меня хозяином?

— Это будет неуважением, — возразила Котоко. — Или… это приказ?

— Считай как хочешь, — буркнул я.

— Тогда я буду звать вас по имени,