litbaza книги онлайнНаучная фантастикаЧисло зверя - Роберт Хайнлайн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 192
Перейти на страницу:

– А как он относился к Девятнадцатой[46] поправке?

– Хильда, избирательное право для женщин дедушка Зак поддерживал. Помню его слова: если женщины такие идиотки, что хотят взвалить на себя бремя ответственности, то надо им это позволить – все равно больше вреда, чем мужчины, они стране не принесут, Лозунг «право голоса женщинам» его не раздражал, его раздражали девять тысяч других вещей. Он жил в состоянии медленного кипения и в любой момент мог закипеть ключом.

У него было одно-единственное хобби: он коллекционировал гравюры на стали.

– Гравюры на стали? – переспросила я.

– Портреты покойных президентов, моя принцесса. Особенно портреты Маккинли, Кливленда и Мэдисона – но он не гнушался и Вашингтоном[47]. У него было чувство момента, которое так необходимо коллекционеру. В «черный четверг» тысяча девятьсот двадцать девятого года у него не оказалось на руках ни единой акции: он все распродал в самый последний момент. К тысяча девятьсот тридцать третьему году все его деньги, кроме разве мелочи на текущие расходы, оказались в Цюрихе в швейцарской валюте.

Вскоре гражданам США было запрещено иметь в собственности золото даже за границей. Дедушка Зак перебрался в Канаду, подал прошение о предоставлении ему швейцарского гражданства, получил его и с тех пор жил попеременно то в Европе, то в Америке, неуязвимый для инфляции и конфискационных законов, которые в конце концов привели нас к необходимости создать нью-доллар, отхватив у старого доллара три нуля.

Так что умер он богатым, в изумительном месте – Локарно: мальчишкой я провел там у него два лета. Его завещание было сделано в Швейцарии, и американская налоговая служба не могла наложить на него лапу.

Условия завещания были известны наследникам задолго до его смерти, иначе меня не назвали бы Зебадией.

Потомки женского пола получали свою долю без всяких оговорок, но от наследников мужского пола требовалось, чтобы их имена начинались с буквы «З». Впрочем, даже при выполнении этого требования никто все равно не получал ни единого швейцарского франка: имелось еще одно условие. О дочерях Закария считал нужным позаботиться, но сыновья и внуки должны были лезть из кожи вон и добывать деньги сами, без какой-либо родительской помощи, пока не заработают, не накопят, не раздобудут каким хочешь способом – лишь бы законным – сумму, равную причитающейся им доле завещанного капитала. Только тогда они получали право вступить во владение этой долей.

– Это сексизм, – сказала тетя Хильда. – Неприкрытый, бесстыдный сексизм. Любая феминистка на таких условиях начихала бы на его паршивые деньги.

– А ты как, Шельма? Отказалась бы от наследства?

Я?! Зебби, милый, ты что? Я бы заграбастала его, не медля ни секунды. Я за права женщин, но я не фанатичка. Шельме нужно, чтобы ее холили и нежили, на то и мужчины, это их естественное предназначение.

– Папочка, помочь тебе ее приструнить?

– Нет, сын. Мне нравится холить и нежить Хильду. Кстати, я что-то не заметил, чтобы ты обижал мою дочь.

– Я не решился бы: она беспощадно применяет карате. Ты сам мне говорил.

действительно владею карате, папа заставил меня научиться драться по-крутому. Но не драться же мне с Зебадией! Если когда-нибудь мы с мужем, не приведи бог, разойдемся во мнениях, я поступлю иначе: надую губки и разревусь.)

– Когда я кончил школу, мой отец имел со мной серьезный разговор. «Зеб, – сказал он, – пора начинать. Если хочешь, я оплачу твою учебу в любом университете, где пожелаешь. А хочешь, возьми свои сбережения, действуй на свой страх и риск и попытайся скопить достаточно, чтобы претендовать на свою долю дедушкиного наследства. Решай сам, я не собираюсь тебе ничего навязывать».

Ну, тут я задумался. Младшему брату отца было уже за сорок, а он все еще не заработал себе право на наследство. Такое уж было завещание: изволь разбогатеть самостоятельно, тогда сразу станешь вдвое богаче. Но теперь не дедушкины времена: попробуй тут разбогатеть, если в этой стране большая часть населения живет за счет налогов, которые платит меньшая часть.

Пойти учиться в Принстон или в Массачусетский технологический на папины деньги? Или пуститься делать деньги, не имея за плечами ничего, кроме школы? Но я же в школе ничему не научился, я специализировался на девочках.

Так что я стал думать и думал очень долго. Секунд десять. На следующее утро я тронулся в путь с чемоданом и с какими-то грошами за душой.

Обосновался я в одном университете, потому что там имелись две вещи: отделение вневойсковой подготовки офицеров резерва, где можно было получить аэрокосмическую специальность хотя бы частично за государственный счет, и факультет физвоспитания, где меня готовы были муштровать даром – за шрамы и ушибы, ну и за то, чтоб выкладывался на матчах и соревнованиях. Я на все это согласился.

– В чем ты выступал? – поинтересовался мой отец.

– Футбол, баскетбол и легкая атлетика. Они бы на меня навесили и другие виды, если бы сумели придумать как.

– Я думал, ты назовешь фехтование.

– Нет, это другая история. Денег все равно не хватало, и я нанялся в столовую официантом. Жратва была такая дрянная, что тараканы повымирали. Но зато я мог оплачивать обучение. А еще я давал уроки математики. Так я и начал зарабатывать себе право на наследство.

– Неужели репетиторством можно хоть что-нибудь заработать? – усомнилась я. – Я пробовала, пока мама была жива. За час платили просто крохи.

– Это были уроки другого сорта, принцесса. Я учил юных обеспеченных оптимистов не зарываться, набрав «стрит», учил, что законы математической вероятности в покере не играют роли, зато в костях – еще как, и броски кубика подчиняются математическим законам, над которыми безнаказанно не посмеешься. Как говорил дедушка Закария: «Тот, кто ставит на людскую жадность и нечестность, внакладе не останется». Жадных игроков поразительно много, а обыграть бесчестного игрока куда проще, чем того, кто играет честно… как правило, они плохо представляют себе, какие у кого шансы при игре в крэпс, особенно на побочных ставках, или как подсчитывать шансы в покере, в частности, как эти шансы меняются в зависимости от числа играющих, от того, кто где сидит и как на них влияет расклад.

Кстати, именно с тех пор я не пью, дорогая, кроме как по особо торжественным случаям. В любой «дружеской» партии кто-то проигрывает, кто-то выигрывает. За игру нельзя садиться ни пьяным, ни усталым, если собираешься выиграть. Папочка, тени становятся длиннее – по-моему, никому уже не интересно, как я получил свою пустопорожнюю ученую степень.

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 192
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?