— Не знаю, — честно признался Рихард, повернувшись на спину и глядя на низкие тучи. Пальцы ног онемели от холода, зубы начинали стучать. — Думаю, из собаки будет легче достать навку, чем из человека, но я не хочу облажаться. После короткой смерти мое тело примет тьму легче.

— Ты помнишь, как долго тебе пришлось приходить в себя после того раза? — насупился Уго. Он бродил вдоль реки, собирая свои вещи, сброшенные впопыхах. — Но там это было понятно, ребенок. А тут — собака! Ты совсем не бережешь себя, Харди!

— Теперь у меня есть Карна. Приду домой, посмотрю в ее ясные очи… — сказал Рихард, садясь и кутаясь в пальто. — Где моя одежда?

— Там, где ты ее оставил. Или я должен был собрать твое бельишко, а уже потом вытаскивать тебя из воды?

Рихард посмотрел на Уго и виновато улыбнулся. Тот не успел толком раздеться и ходил перед ним в майке без рукавов и панталонах, туго обтягивающих зад. Пар поднимался от шерстяных плеч, а волосы ощетинились, как иголки у ежа.

— Я вижу твой хвостик, — ухмыльнулся Рихард, поднимаясь. — Всегда хотел спросить, как на него реагируют женщины.

— По-разному, — нехотя ответил Уго. — Надеюсь, Карне понравится.

— Она его никогда не увидит, — заявил Рихард.

— Это мы еще посмотрим.

— Я тебя уделаю. До моста наперегонки? — спросил Рихард и, не дождавшись ответа, рванул вперед.

Рихард вернулся к ужину. Взбудораженный, взъерошенный, провонявший и своим, и чужим потом, и еще какой-то тухлятиной. Уго одарил Карну улыбкой и исчез, чему она несказанно обрадовалась. А ловец, спустившись на кухню после душа, молча набросился на пирог, будто не ел по меньшей мере три дня.

— Приятного аппетита, — сказала Карна, садясь напротив. Рихард промычал что-то в ответ и откусил еще. — Как прошли ваши… занятия с Уго?

— Нормально, — ответил Рихард. — Это что, оленина в пироге? Жестковатая начинка. В следующий раз возьми другое мясо. Крольчатину, к примеру.

— Следующего раза может и не быть, — ответила она, вздернув подбородок. Взгляд Рихарда прошелся по ее блузке и снова вернулся к лицу. Темные глаза, бездонные провалы, две кротовьи норы, в которых можно пропасть навсегда. — А ты мог бы сделать над собой усилие и поддержать беседу, а не отделываться этим твоим «нормально».

— Как умер Эдмон?

Карна ахнула от негодования, сжала вилку.

— Полегче, — сказал ловец, слегка отпрянув, — ты ведь не собираешься ее в меня воткнуть? Сама хотела побеседовать.

Она поднялась, стул громко проехал ножками по полу, будто тоже выражая негодование. Окинув ловца взглядом, в котором он должен был прочесть разочарование, гнев и осуждение, Карна пошла прочь из кухни.

Рихард слышал звук ее шагов, поднимающихся по лестнице, потом все стихло. Он задумчиво дожевал кусок пирога. Хорошо, что она ушла. Его темная сторона натуры сейчас явно брала верх над светлой. А Карна будто нарочно его провоцировала. Эти голубые глазки, белая кожа. На ней наверняка остаются красные следы даже после обычных поцелуев. И блузка с рядком крохотных пуговичек-бусинок. Такие невозможно расстегнуть. Он бы потерял терпение уже после пятой. Такую блузку надо срывать, чтобы пуговки брызнули по всей кухне… Наверху хлопнула дверь, вторая, в ванной зашумела вода. Похоже, сейчас Карна как раз раздевается.

Рихард закрыл глаза, вызвал в памяти образ Уго — волосатые плечи, туго обтянутый майкой живот… Выдохнув, потянулся за следующим куском пирога. За окном быстро темнело, и давно можно было отправляться к Мирабелле, но Рихард малодушно доел весь пирог и лишь потом пошел собираться. Он взял кинжал и пистолет лишь по привычке: оружие ему сегодня не понадобится. Мелькнула мысль — подняться к Карне и попросить прощения, но он ведь не сказал ничего предосудительного. Надо бы и вправду выяснить, что там за умерший муж, и какие тайны еще она скрывает. Но он займется этим потом.

Луна на небе округлилась еще немного. Совсем скоро полнолуние, и оборотни будут сидеть в полицейском участке вместо того, чтобы нести патруль вдоль Червы.

Рихард быстро пошел вверх по улице, удаляясь от тихого дыхания реки, чей запах ему так и не удалось смыть с кожи. А еще этот голос… Он толком не понял — то ли услышал его снова, то ли потерял сознание от удушья, и это ему лишь померещилось.

Мирабелла ждала его у порога с раскрытой дверью. Кутаясь в длинный мужской халат, она кивнула и посторонилась, пропуская Рихарда в дом.

— У вас есть пистолет с серебряными пулями? — спросил Рихард.

— Конечно, — кивнула она.

— Если после… процедуры я стану вести себя неадекватно — стреляйте.

— В вас? — уточнила Мирабелла. Рихард кивнул. — Определите точнее — что значит «неадекватно» в вашем понимании.

— Рвану на кухню обжираться, выхлебаю виски из бара или полезу к вам целоваться.

Мирабелла усмехнулась.

— Так я могла бы перестрелять половину мужского населения страны.

— Вы поймете, — сказал Рихард. — Но я искренне надеюсь, что ваш пистолет нам не понадобится. Где собака?

— Миклос! — зычно выкрикнула женщина.

— У вас очень сильный голос, — поморщился Рихард.

— Я, знаете ли, певица.

— До последнего сомневался.

— У меня будет пистолет, вы забыли?

Усатый мужик уже спешил к ним со смотанной пеленками Фифи на руках. Они прошли в кабинет. Мирабелла вынула из шкафа пистолет, спрятанный в одной из «Историй Рывни» в красной обложке, села в кресло, закинув ногу за ногу. Усатый ревниво проследил за оголившимися ножками и по-хозяйски поправил ее халат, спрятав округлые коленки Мирабеллы. Понятливо усмехнувшись, Рихард взял у него Фифи и поднес к себе.

Собачка была все еще здесь. Он видел яркий огонек ее души, словно далекий костер в ночном лесу. Но в ее глазах жила и тьма, становясь плотнее, обретая силу.

— Я вижу тебя, — произнес Рихард, и мрак быстро устремился к нему, протягивая темные щупальца, как спрут.

— И я вижу тебя, ловец…

* * *

Карна долго не могла заснуть: все прислушивалась к звукам дома, ждала, когда вернется ловец, а в итоге провалилась в сон. Когда в дверь постучали, Карна подхватилась, вскочила с кровати, зачем-то взяв фотографию Эдмона.

— Открой, Карна! — послышался голос ловца.

— Что случилось? — выкрикнула она, поставив фото назад. Обернувшись, взяла со спинки стула халат и быстро его надела, завязав пояс потуже.

— Карна, мне нужна твоя помощь.

— Ты в порядке? — она подошла к двери и сдвинула в сторону шпингалет, приоткрыла. Ловец стоял там, опершись рукой о косяк. — Ты прогнал жруна?

— Типа того, — хрипло ответил Рихард и быстро вошел в комнату.

Карна не успела и ахнуть, как он прижал ее к стене, обхватив шею пальцами. Она вцепилась в его ладонь, пытаясь оторвать ее от своей шеи, двинула кулаком в плечо — все равно что сбивать руки о камни. Лицо его во мраке комнаты казалось бледным пятном, черные глаза — два бездонных колодца.