Она специально меня провоцирует, подумала Анна.

– Я не привыкла поворачивать назад, – ответила она.

– Тогда – вперед. – Она отворила дверь.

– А маску вы не станете одевать? – остановил ее насмешливый голос Райковой.

Анна поспешно натянула маску на лицо. И неожиданно немного успокоилась, все же она идет в бой уже не с открытым забралом.

Она вошла в дом. В первые мгновения ничего особенного она не увидела. В комнате находилось человек пятнадцать или немного больше, примерно половина из них была в масках. Анна узнала нескольких из тех, у кого лицо не было закрыто. Один был крупный бизнесмен, другой работал чиновником на среднем посту.

Какой-то мужчина в маске подбежал к Анне. Из его рта вырывался сильный алкогольный аромат. Она невольно поморщилась.

Мужчина довольно грубо схватил ее за руку.

– Пойдем со мной, детка, предадимся радостям любовных утех.

Хотя мужчина был в маске, но он произвел на нее отталкивающее впечатление. Толстый, с выпирающим брюшком, руки потные и жирные. От одной мысли, что они будут обнимать ее, ласкать ее тело, Анне стало противно.

– Отстаньте! – резко выдернула она руку. И оглянулась. Ее спутницы нигде не было, и Анна поняла, что ей теперь придется надеяться только на саму себя.

Но мужчина не унимался. Он явно был обижен нежеланием Анны согласиться на его заманчивое предложение.

– Да ты взгляни, детка, какой он у меня.

Анна даже не успела понять, о чем идет речь. Мужчина сделал все просто мгновенно, демонстрируя завидную выучку. С невероятной скоростью он расстегнул брюки и явил миру свой член.

Анна аж вздрогнула. Вид члена одновременно притягивал и отталкивал ее. Ей хотелось его потрогать и одновременно убежать куда-нибудь подальше. Второе желание одержало вверх, и она устремилась в прямом смысле, куда глаза глядят.

Внезапно она почувствовала, как ее обхватили чьи-то руки. Но на этот раз объятия были не более чем дружественны. Она остановилась.

За столом сидел мужчина. Он был в маске.

– Садитесь, – предложил он.

Анна села. И голос, и фигура показались ей очень знакомыми. Да, это же вице-губернатор, Гусаров, Александр Павлович.

– Ал…

– Никаких имен, – резко прервал он Анну.

– Извините. – От смущения она даже закашлялась.

Он налил ей воды.

– Выпейте.

Анна послушно сделала несколько глотков.

– Вам лучше?

Анна была уверенна, что в голосе вице-губернатора прозвучало участие. Она кивнула головой.

Гусаров наклонился к ней.

– Не волнуйтесь, никто не скажет, что вы тут оказались.

А он хороший человек, подумала она. До сего момента их знакомство было весьма поверхностным, Гусаров в том числе курировал и правоохранительные органы, и они несколько раз встречались. Но это были чисто служебные встречи.

Анна припомнила, что у Гусарова жена и трое детей. Интересно, что знают в его семье про эти посещения?

– Вы часто тут бываете? – поинтересовалась она. Анна не была уверена, что ей следует задавать такой вопрос. И вообще, она смутно представляет, какие вопросы тут следует, а какие не следует задавать.

Вице-губернатор сквозь маску посмотрел на нее.

– Иногда бываю. Вы хотите узнать, зачем?

Анна утвердительно кивнула головой.

– Даже в моем возрасте возникает желание встряхнуться. Иногда просто задыхаешься от повседневных дел. И не важно от тех, что на службе или дома. Вы меня понимаете?

Кажется, ему шестьдесят лет, – вспомнила Анна. Он самый старый в команде губернатора.

– Понимаю.

– А как дела у него?

Он спрашивает о Миловидове, поняла Анна.

– Плохо, он совершил серьезные преступления.

– Я знал, что он этим кончит. А жаль.

– Почему?

– В нем есть то, чего нет в большинстве из нас.

– И что?

– А вы разве не знаете?

– Еще не разобралась, – не до конца искренне произнесла Анна.

– А я так думаю, что разобрались. Иначе, почему вы здесь?

– Я пытаюсь понять.

– Только не говорите, что…

– Я не говорю, – сердито произнесла Анна. Ей не нравилось, что этот малознакомый мужчина так глубоко видит в ее душе.

– Все мы это проходили, – вздохнул Гусаров. – Вот очередь дошла и до вас.

– Не правда! – резко возразила Анна. – Мне надо знать, что происходит. Как далеко все зашло.

– Я вам не верю, – вдруг весело сказал Гусаров. – Вы ищите самооправдания. А зачем? Это всегда ложь. Хотите выпить?

– Хочу.

Он налил ей полный бокал вина.

– Я столько не выпью.

– Выпейте. Вам так будет проще.

«Может, он прав», – подумала Анна. Она стала пить вино.

– Вам тут быстро понравится. Вы освоитесь.

– Я здесь не за этим, – упрямо гнула Анна свою линию.

– Даже если не за этим, все равно освоитесь. – Гусаров придвинулся к ней вплотную. – А вы знаете, мне всегда ужасно хотелось вас трахнуть…

От этого признания Анна едва не упала со стула.

– Что? – вырвалось у нее.

– А вы не догадывались?

– Даже близко.

– Ну да, я старался смотреть на вас с вожделением лишь тогда, когда вы на меня не смотрели. Я был уверен, что у меня нет ни малейших шансов. Я все же значительно старше вас. Да и внешне далеко не красавец. К тому же, вы известная в городе крепость, которую невозможно взять даже после долгого приступа. Но теперь…

«Пора ретироваться», – сказала себе Анна.

– Спасибо за компанию, но я пойду дальше.

– Но разве вы не за этим сюда пришли?

Но Анна уже поспешно удалялась от вице-губернатора.

Внезапно раздалась музыка. И только сейчас Анна обнаружила, что на небольшом балкончике, нависающим над залом, расположились несколько музыкантов. Анна узнала их, это была популярная в городе группа. В прошлом году она выступала на концерте, посвященном их профессиональному празднику. И они тут!

Однако почти тотчас Анна забыла о музыкантах, ибо началось нечто невообразимое. Люди бросились в пляс. Но то были странные танцы. В эпоху темных средних веков их бы непременно назвали сатанинскими и некоторых особенно неистовых танцоров вполне могли бы сжечь на костре.

Несколько мужчин и женщин под громкие крики стали срывать с себя одежду. Среди стриптизеров Анна заметила и Райкову. Она вся отдалась действу, и уже через минуту осталось совершенно голой. Она скакала по полу, выделывая немыслимые па. Какой-то также обнаженный мужчина понесся за ней, подражая ей в танце. Он догнал женщину, обхватил ее и стал целовать. Ласки быстро перешли в соитие. Музыка нагнетала темп, танцоры окружили пару и стали аплодировать. Аплодисменты перешли в овации, когда любовники достигли оргазма. Об этом всех собравшихся известили их громкие победные крики.