— Понял, — перебил мягко и улыбнулся. — Поедим без мыслей о трупах?

— Это лучшее, что ты мог предложить, — прошептала, прикрыв глаза, он сощурился довольно и начал с аппетитом уплетать свой обед, болтая о всякой чепухе.

Я не заметила, как пролетело время, мы вышли на улицу, где медленно падал снег крупными хлопьями, задрала голову и поймала снежинку языком, а когда посмотрела на него, встретила уж слишком хитрый взгляд. Заподозрила коварство, но среагировать не успела: он набрал пригоршню свежего снега и сдул ее со своих ладоней мне в лицо.

— Ах, ты! — возмутилась, опешив от такого нахальства, а потом быстро скомкала снежок и запустила в него.

— Я это начал, — сказал, сдерживая улыбку, — но остановиться невозможно, — и завязалась нешуточная снежная битва.

Мы резвились, как дети на утреннике, он вдруг подкрался сзади, пока я смахивалась с лица снег, пытаясь прозреть, подхватил меня и закружил в воздухе. Я охнула и как будто увидела громилу метрах в десяти от нас, но на следующем кругу на том месте уже никого не было.

Настроение мигом улетучилось, я похлопала Карева по руке и он тут же отпустил меня, сказав:

— Прости, на эмоциях.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — попросила, глядя в сторону, и мы сразу пошли к машине.

Всю дорогу мы молчали, а возле дома он спросил:

— Злишься?

— Нет, — ответила, глядя поверх его плеча, а потом спросила: — Эти девушки… кто они? Тоже из медперсонала?

— Нет, — сказал задумчиво, — думаешь, это важно?

— Сложно думать, не зная вводных. Как любит повторять отец — всегда лучше владеть информацией, чем наоборот.

— Не могу не согласиться, — хмыкнул в ответ. — Продавец в магазине мужской одежды, парикмахер, официантка и горничная в отеле.

— То есть, обслуживающий персонал?

— Большая часть профессий — обслуживающий персонал. Но мысль уловил. Хотя, тут скорее схожий типаж: молодые, привлекательные, я бы даже сказал, красивые, темноволосые.

— Татьяна, полагаю, из того же города, что и они, — сказала задумчиво, а он хохотнул:

— Звучит, как утверждение.

— Разве не так? — спросила с ухмылкой, а он посмотрел укоризненно:

— Это провокация и так нельзя.

— А тискать меня можно?

— А это снова шантаж, — ответил со вздохом, а я хохотнула:

— И снова сработало. Так что?

— Да, из одного, — ответил, усмехнувшись.

— Как и Влад.

— Занимательный персонаж, я над ним работаю.

— Тогда не стоит терять время, — сказала бодро и похлопала его по плечу, как товарища. Он слегка поморщился, а я поспешила выйти.

В подъезде поднялась на второй этаж и встала сбоку от окна, дождавшись, пока он уедет, а потом вышла и села в свою машину, направившись по адресу Людмилы.

Будь я следователем, что бы сделала в первую очередь? Проверила, есть ли на доме камеры, изъяла записи и просматривала бы, в попытке найти машины с номерами нужного региона. Не на поезде же он прибыл… Мог, конечно, взять тут в аренду, чтобы особенно не отсвечивать, но что-то подсказывает, что парню на всех начхать. К тому же, к Людмиле он наверняка приезжал на своей. Потом пошла бы соседям, в надежде на кого-нибудь особенно внимательного. Старушек на лавках расспрашивать бессмысленно, все остальное он пусть делает сам, я же вновь припарковалась у помойки, встала во дворе и осмотрелась, найдя то, что нужно: группу пацанов, играющих в какие-то стрелялки на палках. Надеюсь, это не станет их профессией.

Чтобы не выглядеть, как маньяк, пристающий к детям, я направилась прямиком к двум молодым женщинам, лениво переговаривающимся на лавочке на детской площадке и изредка кидающие взгляды в сторону ребят.

— Привет, — поздоровалась хмуро, а они посмотрели с удивлением, но ответили недружно и растерянно:

— Привет…

— Мы знакомы? — спросила одна, а я отрицательно мотнула головой, продолжив:

— Я извиняюсь, что так бесцеремонно, но нервы на пределе.

— В чем дело? — нахмурилась вторая.

— Мужик у меня козел, — сказала презрительно, — почти уверена, мотается к кому-то из этого дома, — и кивнула головой в сторону Людкиной многоэтажки.

— Точно не со мной, — заявила первая категорично, а я вздохнула:

— Да я ни на что не намекаю… просьба у меня.

— Какая? — уточнила она же, а я сделала жалостливые глазки и сложила руки:

— Можно у ребят спросить, не видели ли они машину его? Тогда уж не отвертится, козлина…

Женщины переглянулись и слегка пожали плечами, подозвав детей.

— При нас, — нахмурилась вторая, а я закивала:

— Разумеется, — присела на корточки и спросила у подоспевшей троицы: — Здоровая чёрная тачка с номерами другого региона, видели?

— Была такая, — важно кивнул самый старший, а те, что помладше, тут же начали поддакивать.

— Номера не помнишь?

— Помню, конечно, — напыжился пацан, а я уточнила:

— Скажешь какие?

— А Вам зачем? — заважничал в ответ, а его мама отвесила ему лёгкую оплеуху, пригрозив:

— Отвечай, когда старшие спрашивают!

— Да три семерки, тупой запомнит, — буркнул мальчик обиженно.

Я прикрыла лицо руками, изображая бурю эмоций непонятного происхождения, тихо всхлипнула и почти бегом кинулась со двора. Села в машину, ухмыльнулась и поехала в автосалон.

У ворот нахально посигналила, открыть мне не пожелали, но через пару минут из двери вышел хмурый Толя и склонился над машиной, облокотившись рукой на крышу. Аудиенция отменялась, я в восторг от такого приема не пришла, но окно открыла, буркнув:

— Номера тачки Влада — три семерки, — он молча кивнул, а я начала медленно сдавать назад.

Выехала на шоссе и набрала Кареву по громкой:

— Как фильм? — спросила весело.

— Какой фильм? — переспросил удивленно.

— Ну, с камер на доме Людмилы, — ответила небрежно, ухмыляясь.

— Откуда ты… — начал ошалело, но сам себя перебил: — А, не важно. Неинтересный.

— А я знаю номер его машины. Интересует?

— Само собой, фильм не просто неинтересный, я трижды чуть не вырубился.

— А ты мне его данные.

— Опять шантаж? — возмутился в ответ: — Чем крыть будешь?

— Какой шантаж, Дмитрий Сергеевич! Обмен! — пришла я в негодование, а он вздохнул:

— Говори.

— Договорились? — спросила деловито, а он хмыкнул: