– Почему?

– Видели бы вы его лицо, когда он рядом стоял! Скорее уж это я чашу украл, страдая от лунатизма, чем Тарасюк. Значит, я взял ложный след.

Пообедав, Петя вернулся к своему ватману и стал смотреть на нарисованный музей. Ему казалось, что его музей более настоящий, чем тот, что находится за стеной. И вообще Пете порой чудилось, что фигурки оживают. Возле каждой фигурки он ставил плюсы, минусы и вопросительные знаки. Это были разного рода наблюдения, свидетельствующие как «за», так и «против».

– Карабас? – бубнил он. – Шесть плюсов, что преступник он! Кристина? Три плюса, что она, два минуса, что нет. Святослав Кузин? Хм… пять плюсов, что он, два вопроса и один минус… А если предположить, что все они одна шайка?

– Слушай, – сказала Катя. – Мало тебе одного Тарасюка? Хочешь, чтобы за тобой еще Кристина, Кузин и Карабас с охранником в туалет ходили?

– Ты меня пугаешь своими фантазиями! – сказал Петя, но было заметно, что он вздрогнул.

Всё же расследования он не прекратил. Саша, постоянно находившийся рядом с Петей, прерывался лишь на то, чтобы покормить своих насекомых. При этом многие насекомые поедали друг друга. Особенно отличались этим богомолы и пауки. «А вот тараканы все же не питомцы. Нельзя одними питомцами кормить других. Но я так люблю тараканов», – говорил Саша, натирая им морковку.

Костя ревновал Сашу к Пете. Раньше Саша был только его. Сашу можно было догонять, хватать, драться с ним, обижаться на него, а тут все это счастье доставалось Пете. Поэтому Косте пришлось переключиться на Риту. В какой-то момент, когда папы и мамы не было дома, Рита забрала у Кости прыгунчик и забыла, куда его спрятала. Костя вышел из себя и погнался за визжащей сестрой, чтобы припечатать ее маминым шлепанцем.

Рита с визгом побежала спасаться к Пете и Саше. Пете некогда было разбираться с Костей. Он взял и посадил его на холодильник.

– Пусть сидит и думает над своим поведением!

– Он упадет, – засомневался Саша.

– Я прослежу! – сказал Петя и велел Косте думать. Костя сидел на холодильнике, стучал по дверце пятками и назло Пете кричал:

– А я не думаю! А я не думаю!

В приоткрытую дверь кто-то заглянул. Просунулись головы Нины, Серафима и Андрея Моховых.

Нина подошла к Петиному ватману и некоторое время смотрела на него.

– Да-а-а, огромная работа! – оценила она. – Не один час на это убит! Не хотите на море сходить?

– Ну пошли! – согласился Петя.

Гавриловы быстро собрались и отправились на пляж. Пришлось брать с собой и Риту и даже Костю спускать с холодильника. «А я так и не подумал!» – победоносно заявил он.

По дороге на море Саша гонялся за Костей, а Андрей довел Серафима до слез, доказывая ему, что Бога нет. Братья Моховы если и спорили, то только по важным поводам, чем отличались от Гавриловых, которые вечно спорили из-за всякой ерунды.

– Чудес нет! Есть только факты! – заявил Андрей.

Пока братья Моховы рассуждали о чудесах и о фактах, Рита размахивала пакетом, который несла в руках. Это был пакет Нины. ЧПОК! Пакет ударился о столб, и звук вышел неожиданно громким. Совсем не таким, как звучат пакеты, в которых одно лишь пляжное полотенце.

– Мой смартфон! – побледнев, воскликнула Нина.

Она отобрала у Риты пакет и с ужасом обнаружила, что у смартфона треснуло стекло. Наискось через весь экран шла большая трещина, а от нее во все стороны разбегались маленькие, так что получалась елочка.

– Ничего! – утешил Нину Петя. – Я знаю человека, который отлично меняет стекла! Кстати, марка у тебя распространенная, так что такие стекла у него, скорее всего, есть в запасе.

– Святослав Кузин? – догадалась Катя. – Ты же называл его великим махинатором?

– Допустим, называл. Потому что он и правда махинатор! – признал Петя. – Но телефоны он хорошо чинит.

Через четверть часа они уже звонили в дверь к Кузину. Слышно было, как звонок в доме раз за разом повторяет мелодию. Открыла бабушка Святослава, маленькая верткая женщина с ядовито-оранжевыми волосами. Каждое утро, даже зимой, она ездила на велосипеде на море купаться. А еще бабушка хорошо готовила блинчики. Вот и сейчас в руке у нее была сковорода.

– Тшш! Проходите, только тихо! – сказала бабушка, поднося палец ко рту. – Ох, как вас много! У Святочки урок!

– Какой урок? Он что, репетитор? – поразился Петя.

– Тшш! Святочка ругаться будет! – умоляюще повторила бабушка.

Держа на ладони искалеченный смартфон, Петя на цыпочках прокрался мимо бабушки и, скользнув в комнату, спрятался за стеллажами. Под ногами у него что-то пискнуло. В коробке, окружив похожую на пластиковую шляпу поилку, сидело с десяток цыплят. Комната была заставлена ящиками с рассадой, завалена процессорными блоками, распотрошенными ноутбуками и мониторами. Рассада и цыплята – это было явно бабушкино царство, а блоки и мониторы – царство Кузина.

Правда, заставлена и завалена была не вся комната. В той ее трети, что примыкала к окну, царил офисный порядок. Там даже обои не отвисали. На фоне увешанной дипломами в рамках стены сидел Святослав Кузин и давал урок по скайпу.

Святослав был в идеально белой рубашке с небрежно оттянутым на сторону галстуком, как это делают уставшие от бизнеса нью-йоркские акулы. Стол, за которым он восседал, не был захламлен компьютерными деталями. Не прыгали на нем и цыплята. На столе лежали лишь айфон и несколько деловых журналов, попадавших в тщательно продуманный кадр.

Петя беззвучно хихикнул. Едва ли тот, кто разговаривал со Святочкой по скайпу, подозревал, что ниже уровня стола та часть тела Святочки, которая не попадала в кадр, в трусах и в шлепанцах, а рядом на стуле стояла миска с семечками.

Кузин, дававший урок, Петю пока не замечал.

– Сложнее всего заработать свой первый миллион долларов. Мы, молодые финансисты, называем его «техническим миллионом». Заработать «технический миллион» непросто. Честным путем часто даже и невозможно, ведь на что-то приходится еще и жить. Дальше вы инвестируете в стратегические проекты, делаете ставку на опережающие технологии – и ваши деньги растут как снежный ком, – ленивым голосом крупного финансиста наставлял Кузин.