– Куда старуха приехала, я ее чемоданы видел!

– Петь, ты что?

– Ничего! У них «БМВ», черный!

– Ну и что? Мало ли сейчас в Москве черных «БМВ»?

– А чемоданы? Я их сразу узнал!

– Где ты их видел?

– В одной из комнат.

– Петь, но так не бывает!

– Все бывает, Стасик!

– Но они ведут себя как ни в чем не бывало!

– Они просто еще не знают…

– Как они могут не знать, если она пропала?

– Мальчики, – раздался голос Ирины Яковлевны, – вы не обидитесь, если я приму вас на кухне? Если честно, мне просто лень таскать все в комнату!

– Ну что вы… – смутился Стас.

– Тогда идемте! Как хорошо, что мы снова встретились… Столько перемен, могли вообще никогда в этой жизни не увидеться… Обязательно передай папе самый нежный привет!

– Мама, он же еще не уходит! – засмеялась Милка.

Кухня была очень просторной и оборудованной по последнему слову техники. Круглый стеклянный стол был красиво сервирован. И умопомрачительно вкусно пахло. Они уселись за стол.

– Ешьте, мальчики, не стесняйтесь! Петя, тебе положить вот этот салат?

– Да, спасибо.

– А я вот ломаю голову: ты, Петя, ведь помоложе Стаса, я не ошибаюсь?

– Нет, не ошибаетесь, – улыбнулся Стас. – Петро учится в одном классе с Дашей, и мы вместе дружим!

– Ой, а примите меня в свою компанию! – закричала Милка.

Стас и Петька промолчали. Что на это скажешь? В компанию не принимают просто по первой просьбе.

На столе стоял какой-то странной формы кувшин. Желтое стекло было оклеено резной тончайшей кожей, крышечка была деревянная, а прозрачный носик прикрыт колпачком на цепочке.

– Какая странная штука! – сказал Петька. – Что это?

– О! Это всего лишь оливковое масло! Из Испании!

– Что, так прямо продается? – полюбопытствовал Петька.

– Я не знаю, – ответила Ирина Яковлевна, – это нам привезла родственница мужа со своих плантаций. Масло и впрямь потрясающее.

– Со своих плантаций? – поперхнулся Петька.

– Да, у нее там оливковые рощи и маслодавильни свои, – кажется, это так называется?

– Значит, она плантаторша? – уточнил Петька.

– А черт ее знает, плантаторша или не плантаторша, но довольно-таки богатая старуха.

Петька под столом пхнул Стаса ногой. Да, теперь уже и Стас поверил, что в этой жизни бывает всякое.

– Интересно было бы взглянуть на живую плантаторшу, – сказал он.

– Думаю, у вас еще будет такая возможность, – улыбнулась Ирина Яковлевна. – Она остановилась у нас, но вчера уехала к своей сестре и пока не вернулась. Ну да Бог с ней! Стасик, а вот скажи…

И она перевела разговор. Видимо, Ирина Яковлевна не была в восторге от родственницы мужа.

«К сестре? – подумал Петька. – Значит, в пятом подъезде Лавриного дома живет сестра этой старухи. Узнать бы, в какой квартире она живет, многое могло бы проясниться». Петька почувствовал, что ключ ко всей истории – умершая или убитая старуха. Но опять возвращаться к этой теме нельзя, это может вызвать подозрения. И тут же его посетила одна совсем не дурная мысль… Надо только улучить момент и остаться наедине со Стасом. Но это будет еще не скоро, судя по всему. И он попытался передать свою мысль Стасу телепатически.

– Слушай, Милка, – начал вдруг Стас, – приходи к нам завтра! Я тебя познакомлю с сестрой, да и вообще посмотришь, как мы живем…

«Удалось!» – пришел в восторг Петька. Именно эту мысль он внушал Стасу.

– А вы далеко живете? – поинтересовалась Ирина Яковлевна.

– Да нет, недалеко! – И Стас назвал адрес.

– Что ты говоришь? Неужели? Но в этом доме живет и сестра нашей плантаторши! Подумать только, какое совпадение!

– Да, а в какой квартире? – с невинным видом поинтересовался Стас.

– Понятия не имею, – ответила Ирина Яковлевна. – Я просто слышала, как муж говорил адрес дома кому-то, помню, что пятый подъезд, а номер квартиры… Нет, не знаю.

Стас уже собрался спросить фамилию сестры, но тут зазвонил телефон. Ирина Яковлевна взяла трубку и вышла из кухни. Через десять минут она вернулась бледная-пребледная.

– Мама, что случилось? – встревожилась Милка.

– Милочка, несчастье… Плантаторша… она умерла!

– Как умерла?

– Звонил Ростислав… Ее нашли мертвой на Тверском бульваре… Без документов… Какой кошмар! Боже мой, Ростик просто в ужасе! Да сейчас такое начнется…

– А он откуда узнал?

– Говорит: ему позвонили из милиции… Господи, вот несчастье так несчастье…

Стас и Петька сидели, едва дыша. Они понимали, что сейчас надо подняться и уйти, но… это было выше их сил.

– Мальчики, извините, – начала Ирина Яковлевна.

И тут Стас вскочил.

– Нет, это вы извините нас! Мы пойдем!

– Боюсь, что завтра у нас ничего не выйдет, – чуть не плача, сказала Милка. – Но я теперь знаю твой телефон, я обязательно позвоню!

– Ирина Яковлевна, может, вам нужна какая-то помощь? – спохватился Стас.

– Нет, Стасик, я не знаю… Я так растерялась… Что теперь будет… Но вы идите, не беспокойтесь, муж все устроит…

Стас и Петька оделись, смущенно потоптались в прихожей, выражая соболезнования, и наконец распрощались с гостеприимными хозяйками.

– Да, история… – проговорил Петька, когда они вышли на улицу. – Как ты думаешь, Стас, отчим этой Милки тут не замешан?

– Почем я знаю? Но скорее всего, нет. А вот тот тип на «копейке»… Он очень подозрительный! Очень! Зачем, спрашивается, он приезжал в Шереметьево? Похоже, просто убедиться, что старуха прилетела. И тут же смылся. Теперь, кстати, понятно, почему они не стали искать в мусорке веер. Не до того было!

– Постой, постой, Стас! Но ведь нам никто не сказал, что ее убили! – охладил его пыл Петька. – Так что тот тип, может, и ни при чем, хотя… Эх, узнать бы, своей она смертью померла или нет…

– И что тогда было бы?

– Стас, пойми, тип на «копейке» каким-то образом связан с пятым подъездом, и Алиса оттуда что-то вынесла… Там какое-то гнездо… Но ты подумай, мы никак не можем выяснить, в какой это квартире происходит! Просто чушь какая-то… Нет, это надо поломать. Я не я буду, если сегодня же не выясню, что это за таинственная квартира.

– Как ты собираешься это выяснить?

– Методом исключения!

– То есть?

– Возьму Хованщину, и мы пойдем с ним по этажам. Он покажет мне все квартиры, хозяев которых он знает. Может, что-то подвернется… А если мы исключим из списка подозреваемых хотя бы десяток квартир, нам уже будет гораздо легче. Ты согласен?