и тишина вокруг.

– Бьянка? – Рихт все-таки появился.

– Нет, – сказала Ория, откидывая капюшон.

На лице тролля мелькнуло легкое разочарование.

– Ты знаешь, кто я?

– Конечно, ваше величество, – ответил тролль. – Решили прогуляться?

В его голосе было мало почтения. Он даже усмехнулся и собрался исчезнуть в тумане, но Ория остановила его:

– Так значит, ты и есть Рихт? Что же… я рада твоему возвращению.

– Не думал, что вы вообще обо мне знаете.

– О нет, я знаю. Видишь ли… одна моя ведьма… Бьянка очень хотела, чтобы ты вернулся.

Его глаза опасно сузились.

– Да, твой перевод был так некстати. И потом, она так волновалась, что ты подвергаешься излишней опасности. Вдруг пришлось бы участвовать в битве, где тебя могли ранить… или даже… не приведи магия, убить, – голос Ории лился, как жидкий мед, но в каждом слове была порция отравы.

Я услышала, как скрипнули зубы тролля.

– Действительно, – ответил он. – Могли.

– Надеюсь, ты рад вновь вернуться к нашему замку. Тут замечательный воздух, – Ория сделала глубокий вдох, ноздри ее раздулись. – Тихо. Безопасно. И мои ведьмы не причиняют никакого беспокойства. Почти.

Рихт не ответил. На этот раз он ушел в туман.

Глава 15

Я успела проснуться и привести себя в порядок, когда заскрежетал ключ в двери и на пороге появилась тролльчанка. Она была разодета в яркие шелка и больше походила на причудливую птицу с ярким оперением. Ее кожа была темного серого цвета, но при этом сияла, напоминая о темном драгоценном жемчуге. Должно быть, тролльчанка об этом знала, потому что розовые, почти красные волосы, чуть тронутые сединой, собранные в высокую сложную прическу, обвивала жемчужная нить. В уголках глаз залегли едва заметные морщинки, а на веках золотая краска, губы, полные и неестественно красные, блестели от нескольких слоев помады. Определить возраст на вид было сложно.

– Что тут у нас? – мурлыкнула она.

Ее голос звучал мелодично и очень женственно.

Я молчала, с тупым упрямством продолжая таращиться на незнакомку.

Она же прошла в комнату и встала напротив.

– Так-так… вот, значит, с чем мне предстоит работать. Но не все так плохо, как мне описали.

– Кто вы?

– Как это кто?! Твоя наставница, конечно. Меня зовут Атали. Что ж… задачка. За короткий срок сделать из тебя образцовую наложницу.

Тут краска бросилась мне в лицо. Я правда думала, что смогу быть спокойной и благоразумной, как предупреждал Йотун. Но все во мне противилось этому. Да еще ее улыбка… такая понимающая и сочувственная.

– Вы зря теряете время, – грубо перебила я ее. – Мне не нужна наставница, потому что я не собираюсь становиться никакой наложницей!

Она всплеснула руками, отчего объемные рукава ее платья взметнулись, обнажая тонкие запястья, украшенные браслетами. Они грустно звякнули.

– И напрасно. Для человека… весьма завидная должность. Стать официальной наложницей… да что там говорить, многие тролльчанки из незнатных родов посчитали бы такое за честь. Тем более, ты будешь принадлежать Йотуну. Он разве тебе не объяснил?

– Объяснил.

– А ты строптива. Может, для сговорчивости стоит побить тебя палкой?

Тон ее был дружелюбный, но в глазах читалась решимость исполнить обещание.

– Знаю, о чем ты думаешь, Йотун будет недоволен и не позволит. Но он сейчас занят другими делами и как никто заинтересован в том, чтобы из тебя получилось что-то приличное. Так что главное результат, а уж методы выбираю я.

Я понимала, что она права. И хуже будет только мне.

– Мне бы правда этого не хотелось, но я предоставлю выбор тебе, – она вытянула руку, открыв ладонь кверху, в приглашающем жесте.

– Не нужно бить меня палкой.

Моя гордость была уничтожена. Бунт подавлен, не успев начаться.

– Мудро, – без тени улыбки сказала Атали. – В шкафу висит платье. Будь добра, надень его.

Она села на стул и стала ждать. Видя мое замешательство, наставница пояснила:

– Заодно я хочу на тебя посмотреть.

Все это до ужаса напоминало Башни Пепла. Первое впечатление совпадало со вторым.

Она внимательно следила за тем, как я раздеваюсь. Но свои выводы держала при себе.

Я торопилась. Завязки плохо слушались.

– Позволь помочь.

Атали поднялась и подошла. Ее ловкие пальцы играючи справились с завязками.

– Девушки, которые тут обучаются, не говорят на человеческом наречии, – сказала она. – А теперь идем. Поешь и посмотришь на будущих наложниц. После, не откладывая, начнем наши занятия.

Тут я поняла, что она говорит со мной на людском, а не на тролльем. Я так привыкла понимать, что различия между языками в моей голове медленно стирались.

Мы покинули комнатенку и отправились в глубь дома. В один момент мы как будто перешагнули невидимую границу и оставили позади строгие, даже суровые комнаты и коридоры, оказавшись в покоях, наполненных украшениями и безделушками, с элегантной обстановкой.

– Видишь, – сказала Атали, – наш мир разделен. Роскошь всегда рядом с бедностью, как напоминание, что можно подняться высоко… но при этом… можно и пасть. Если не следовать правилам, быть строптивой, несговорчивой и грубой. Но твой выбор показывает, что ты не безнадежна.

Она улыбнулась.

– Хорошая наложница понимает, когда обстоятельства сильнее.

Я искоса взглянула на тролльчанку. Похоже, она не подшучивала, а говорила серьезно.

Атали привела меня в комнату, где за столом уже сидели пять девушек. Они были одеты в одинаковые платья. Такое же сейчас было на мне.

Несколько мгновений мы рассматривала друг друга.

– Это Мальта, – сказала наставница. – И она…

– Человек, – вставила очень миловидная тролльчанка.

– Это очевидно, Винга. Нет. Мальта – будущая яло эманта, как и я надеюсь, каждая из вас.

Девушки ответили на это заявление смешками.

Атали сцепила тонкие пальцы в замок и уставилась на воспитанниц тяжелым немигающим взглядом.

– Так вы серьезно, дорогая Атали?

– Совершенно.

Я заметила, что у Винги удивительно красные ногти. Они блестели и напоминали лепестки яркого цветка.

Появилась служанка. Серое лицо, серое платье – как будто по комнате двигалась отделившаяся от стены тень. Не поднимая глаз, она принялась составлять с тяжело груженого подноса тарелки с едой.

– И кто же? – спросила другая ученица.

У нее были удивительные светло-зеленые глаза, на контрасте с вишневыми волосами.

– И кто же из благородных решился на такое?

– Это воля самого короля!

Вздохи удивления и возмущенно-недоверчивые фразы со всех сторон:

– Нет. Невозможно!

– Чтобы сам король… взял…

– Быть того не может!

– Не сам, – сказала Атали. – Но весьма высокопоставленный маг.

Теперь меня рассматривали с еще большим интересом.

– Кто? – прошептала Винга. – Умоляем, дорогая Атали, скажи нам, кто он? Мы же с ума сойдем от любопытства.

Но наставница только улыбнулась и покачала головой.

– Принимайтесь за еду. А то ваши наставницы будут не рады, если вы опоздаете на занятия.

Она легонько подтолкнула меня в спину в сторону стола, где я заняла единственное свободное место.

– Ах да, Мальта не говорит на тролльем, так что не надейтесь вытянуть из нее подробностей.

Атали ушла.

Если бы взгляды обжигали, то плохо было бы мое дело. Я кивнула девушкам и потянулась за едой, про себя решив, что буду делать вид, что не понимаю их.

Естественно, ученицы, немедленно принялись обсуждать услышанную новость.

– Нет. Это неправильно. Человек! Как она может быть наложницей? – спросила очень симпатичная тролльчанка, ее губы скривились. – Разве что служанкой.

– Ее присутствие может плохо отразиться на всех нас, – хмуро сказала тролльчанка с синими волосами, уложенными волнами.

– Я не думаю, что нашей репутации что-то угрожает. Если у мага достаточно высокое положение, то… ему позволено все, – Винга пожала плечами и улыбнулась.

– Во всей этой ситуации ничего хорошего. А что если все маги решат брать себе человечек в наложницы? – колыхнулись синие волны.

– Ужасно!

– Нет. Это невозможно.

Все девушки пришли в невероятное волнение, одна только Винга осталась спокойной. И это очень не понравилось синеволосой.

– Тебе все нипочем, Винга!

– Я пока не вижу повода для волнений, Тира.

– Не видишь. А зря. Слепота может дорого стоить. Она уже отняла у кого-то из нас одного мага!

Винга покачала головой.

– Не стоит завидовать. И тем более беспокоиться о магах. Они не какие-то бездумные чудовища, чтобы управлять ими, дергая за нити.

– Завидовать? – Тира тряхнула