Ответа не было. Я достал миникарту, но кошку нигде не обнаружил. Ничего нигде не обнаружил. Правда, Пончик оставалась в меню партии, и это означало, что она жива. Мне стало легче, но совсем ненамного. Я снова позвал её, уже громче, и наконец-то что-то услышал. Повизгивание. Далёкое, но из соседней комнаты. На моей карте тут же появилась оранжевая точка. Монго. Монго тоже был жив.

Успокойся. Глубокий вдох. Подумай минуту.

Что случилось? Я попытался вспомнить. Мы разговаривали. Только-только вышли на главную дорогу. Мобов не было, да и Монго не предупреждал о нападении. Но меня ошеломили, парализовали, а потом я потерял сознание.

По-видимому, ИИ решил, что я вот-вот умру, потому что процитировал строки из «О мышах и людях»[41]. В школьном детстве я трижды читал эту книгу. Потом, во взрослом возрасте, держал экземпляр у себя в кровати. Я эту книгу перечитывал и перечитывал. Она была одной из моих любимых, и не потому что мне нравился сюжет, а потому что ощущалась родной, как любимая еда.

Какое же паскудство со стороны ИИ её цитировать! Хотя знакомые строчки меня как будто успокоили.

Карл: «Мордекай, я только что очнулся. Что произошло – не знаю. Не знаю, где Пончик. Где я – тоже не знаю».

Мордекай: «Ох, слава богам. Ты связан? В клетке? Или опутан сетями?»

Карл: «Я на диване. Не связан, и все мои вещи при мне. Правда, здесь темно. Я ничего не вижу».

Мордекай: «Хорошо. Я вижу, что Пончик жива. Где она – не понимаю. Если ты сейчас не спишь, может быть, скоро и она проснётся. Тогда увидишь её на карте, если только она не чересчур далеко. Потрать несколько минут, порыскай вокруг, собери всю информацию, какую сможешь, и дай мне знать, что видишь».

Хронометр обратного отсчёта времени существования уровня отсчитал довольно много. Получалось, что я пролежал без сознания пятнадцать часов. Дерьмово, и очень. Удар в зубы. Даже если я выберусь из всего этого (что бы «это» ни было), я, мать вашу, потерял пятнадцать часов. Не шутка, скажу вам, когда каждая секунда дорога.

Я просмотрел свои уведомления, надеясь найти подсказку. Пришли три достижения. Одно – за ошеломление, второе – за обездвиженность, и третье:

Новое достижение! Лазарь!

Вас ударили мощным заклинанием выше 15 уровня, а вы выжили! Факт, что вы не валяетесь сейчас дряблым куском мяса на полу Подземелья, подтверждает вашу голую удачу. Или это, или вы сейчас бьёте продюсера.

Награда: вы получаете платиновый ящик везучего паскудника!

О том, что это было за заклинание, не говорилось, но когда я читал этот текст, у меня не было сомнений: я точно знаю, кто применил это заклинание.

– Повелительница печатей, – произнёс я, – вы здесь?

– Вы ранили мои чувства, – прошептала она мне на ухо.

– Тьфу!

Я почувствовал тёплую ладонь на верхней части своей ноги, между спортивными трусами и наколенниками, и чуть не выскочил из собственной кожи. Меня удержала её твёрдая, сильная ладонь. Что, она всё это время провела рядом со мной? По коже побежали мурашки.

– Вы назвали меня дрянью, – продолжила она, едва не кусая моё ухо.

Я затылком чувствовал её горячее дыхание и старался не дрожать. У неё шестидесятый уровень. Захоти она меня убить, у меня не будет и шанса.

– Вы пытались сбежать. А ведь обещали, вернуться…

– Где Пончик? – спросил я.

– В безопасности. Не надо волноваться. Я даже спасла её дорогого маленького динозавра. Ваша подруга ещё спит. И будет продолжать спать.

– Мне нужно её видеть! – потребовал я.

– Конечно-конечно, – сказала эльфийка. – Мы увидим её, когда будем выходить.

– Без Пончика никуда не пойду, – заявил я.

– Вы будете делать то, что скажу я. Я следовала за вами и слышала сегодня утром вашу любимицу. Хотела посмотреть, сдержите ли вы свое обещание. Но… вы мне солгали, Карл! Я едва удержалась от желания растопить вас обоих на месте. Однако я умею прощать. У меня отходчивая натура. Моя мать была наядой и учила меня, что от милости нельзя отступать даже перед лицом предательства.

– Чувствуется, ваша мать была очень умной наядой, – сказал я. – Но я заберу свою кошку, и мы уйдём прямо сейчас.

Её рука всё ещё лежала на моём бедре в тёмной комнате. Я чувствовал неестественные колебания ладони, как будто под кожей что-то двигалось.

– Я уже сказала: ваша кошка спит. А мать учила меня не только милости. Она учила меня магии. Это фамильная магия, она самая сильная. Заклинание называется Кувшинка. Разве не красиво? Ещё до того, как конфедерация узурпировала корону, мама была принцессой. Я стала бы царицей, не будь я полукровкой. Когда-то я рассказала об этом Гримальди. После этого он изменил моё имя на Повелительницу печатей.

Спаси меня и помилуй, да ведь эта гадина безумна.

– Как действует ваша Кувшинка?

– Разумеется, она усыпляет. И вы не проснётесь до тех пор, пока я не сниму заклятие. Если я умру, ваша подруга тоже умрёт.

Меня накрыла новая волна ужаса.

– Чего вы от меня хотите?

Эльфийка улыбнулась.

– Чтобы вы выполнили обещание. Это всё.

– Я обещал, что мы поможем вам справиться с цирком. Без Пончика я не смогу этого сделать.

– Придётся попробовать. Это моя часть сделки. Моя милость. Так вы отыграете у меня свою жизнь.

Нижний этаж дома Повелительницы представлял собой пустой остов. Три стены из четырёх были разрушены. Солнце совершило полное путешествие по небу и уже зашло за дальние дома. Пончик лежала посередине комнаты на гниющей подушке мягкого кресла, единственного предмета в этом помещении, за исключением большой клетки, в которой сидел Монго. Увидев меня, динозавр принялся подпрыгивать и визжать.

– Пончик!

Я кинулся к кошке, опустился на колено и погладил мягкий мех. Вспомнилось, как я причёсывал её. Тяжело было видеть Принцессу в