в глаза, и через закрытые веки придавал молодому сну всё новые, яркие, радостные картины. Наконец, в унисон трепетанию солнечного луча весело застрекотал будильник, и Владимир открыл глаза. Повернулся на бок, рассматривая на стене прыгающие пятна света. Почувствовал пробегающий ветерок…

Хорошо! Быстро сел на кровати, взглянул на окно, на пёстрые, разноцветные верхние стёкла – и вспомнил: Елена! У неё такое же платье, как эти стёкла. И сама она такая же, с ярко-зелёными глазами… Вчера допоздна продолжалось веселье в клубе, и она так легко и просто с каждым общалась, откликалась на каждое слово, каждую шутку… А как она играла на пианино, пела! Под конец вечера к ней, окруженной со всех сторон, было просто не подойти, и он смотрел на неё издалека, опершись на подоконник… И она заметила его! Подошла, спросила:

– А вам, Володя, что же – не нравится, как я пою?..

Тут он и разглядел её глаза, её всю… Русые волосы, ясный взгляд… Но, вообще-то, боялся смотреть: красивая – милая!

В их небольшую воинскую часть, на самой границе, в Прибалтике, Елену прислали недавно. Война только что закончилась, и все ходили ошалевшие: от свободы, тишины, солнца, наступающего лета. Особенно молодые офицеры. Скоро домой, а там… Жизнь! Друзья, родные – и девушки, в лёгких платьицах – и кто-то станет женой! И вдруг такая девушка – здесь. Вся… какая-то такая – и не такая… Молодая. Красивая. Умная… Знает два языка, немецкий и английский – потому и прислали в их отдел. Теперь – рядом с ним, каждый день. Елена…

Владимир отбросил одеяло, выскочил во двор прямо в трусах, запрыгнул на мотоцикл – и рванул. Хорошая дорога, новый немецкий мотоцикл – и рёв мотора сливался с рёвом ветра в ушах, а зелень вокруг стояла сплошной стеной. Но вот в зелени замелькали просветы – озеро. Потихоньку съехал к воде, слез с мотоцикла. Постоял, потянулся. Над водой плыли клочковатые облачка, в кустах пели и трещали невидимые птички – и ни души вокруг. Снял трусы, бросил на сиденье, зашел по колено – и кинулся вперёд, разбивая воду, тишину, зеленую гладь. Даже облачка испуганно дёрнулись в стороны – и он, разом кидая руки, поплыл на другой берег. На середине остановился, лёг на спину, потом опустил ноги, огляделся… Держался он на воде легко, в их деревне есть и речка, и озеро… Купался, плавал, возился в песке целыми днями. Как же давно это было – а вроде, и недавно. Но столько всего произошло за несколько лет! Офицерские курсы, и повоевать пришлось, хоть и недолго, и мир повидал, и в Германии, Австрии был, и вот теперь здесь. По виду глухомань – ан нет! Война и здесь прошла, но всё вокруг чисто, опрятно, дороги хорошие. И живут люди по-другому, и сами люди совсем другие, чем в России: строгие такие, неразговорчивые. Непонятные…

Доплыл до другого берега, как уже было заведено – и сразу назад. Пролетел той же дорогой – и вот она, еще одна радость для молодой души, молодого тела! Спортивный городок. От одного гимнастического снаряда – к другому, от одного – к другому! Даже «солнышко» покрутил на турнике. Скрипело железо под сильными ладонями, легонько, как будто восхищенно ухали-вздыхали столбы турника – и само небо, появляясь в каждом перевороте, смотрело, расширяя голубые глаза.

Наконец, спрыгнул на землю, присел, отдышался. Огляделся – да, хороший начинается денёк. И еще одна примета ясного денька: девушки в купальниках вокруг их воинской части. Сама часть находится в низинке, окружена колючей проволокой, а за ней, на пригорках – поляны с одуванчиками, куда уже подтянулись девушки, кто с книжкой, кто с вязанием, а кто и просто так лежит, загорает. Усмехнулся: вот тебе и строгий народ! Другого места, что ли, не найти?

Однако, пора на службу. Быстро – на мотоцикл, быстро – к дому, где квартировал, быстро – в дом, одеваться! На ходу перекусил, и уже спокойно, в полной форме, подошел к служебным дверям, козырнул в ответ часовому.

– А-а, Петров, – приветствовал его капитан Желахов. – Видел, видел, как ты здорово на снарядах кувыркался. И уже приглядел, поди, какую? – он кивнул в сторону пригорка.

Желахов, и еще несколько семейных офицеров, жили в доме, типа барака, на территории части.

– И на озеро смотался-искупался? Счастливец, – вздохнул капитан.

Володя в ответ только улыбался.

Зашла Елена, поздоровалась, прошла на своё место – Володя поймал себя на том, что взглянул на неё малость оторопело, настолько жив был в нём вчерашний вечер – и эти утренние цветные стёкла… Она всё время была в нём – думал он о ней, или не думал…

Собрались все, и пошла работа – последнее время всё больше бумажная. Много бумаг приходило к ним, много уходило от них. Что-то надо и перепечатать – печатала на машинке Елена – быстро и без ошибок. Но работы у неё всё-таки было поменьше, чем у других, и частенько она просто сидела, читала книжку, с разрешения начальства – «Войну и мир».

Так прошло несколько дней, когда однажды вечером Елена вдруг объявила: завтра у неё день рождения. Мужчины радостно зашумели, посыпались поздравления, кто-то даже крикнул: ура-а! Вскоре и начальство оказалось в курсе предстоящего события. Подполковник Ребров поскрёб подбородок: это надо отметить… Где? В столовой, где же еще… А может, в клубе?

– А если на природе? Пикничок?.. – Володя вот и места подходящие знает, – блестя глазами, бодро потирая ладони, произнёс майор Евстрахин.

Тишина… С майором уже случались разные истории, и недавно жена его тряпкой на крыльце отхлестала, пьяного, чуть не при всех. А что будет на природе – на свободе, хоть и при жене…

– Да нет, я предложил… Как народ скажет…

– Пикник, пикник! – неожиданно подхватила именинница. – Лето же наступает!

Утро следующего дня выдалось радостным, жарким, весёлым. Офицерские жены бегали на кухню помогать – советовать повару, командирский «Опель» съездил в город – поискать-прикупить к столу чего-нибудь эдакого… И даже обычная туманная дымка, что всегда висела в воздухе, даже и в жару, показалась Володе лёгкой пеленой, скрывающей красивую загадку… Наконец, всё необходимое для праздника погрузили в кузов грузовика, и мужчины забрались туда же, а перед Еленой, как виновницей торжества, командир галантно распахнул дверцу «Опеля». Разобрались, кому как ехать, двинулись потихоньку. Заметили просторную поляну возле озера, свернули, остановились. Постелили брезент, поставили кастрюли и котелки, разложили провизию, бутылки с водкой заботливо прикопали у воды…

– Красненькое, вроде, охлаждать не надо? – осведомился