В это воскресенье Хуго Юнкерс проснулся очень поздно. Когда он открыл глаза и оглядел свою большую спальню с высоким потолком, его взгляд остановился на широком окне. За тонкими прозрачными шторами было видно, как бушующий осенний ветер гнул верхушки уже почти голых деревьев. И только сейчас Хуго снова пронзило это гнетущее чувство тяжелой утраты и обиды, которое давило его последние несколько дней – мы позорно проиграли эту войну и сдались на милость победителей. Как и все немцы, Хуго считал такой финал крайне несправедливым.

Сейчас, лежа под невесомым пуховым одеялом, он размышляет о мирной жизни. Надо перестроиться. Теперь он по инерции еще строит свои боевые самолеты, но очень скоро их производство прекратится. А что же делать? Чем загрузить конструкторское бюро и опытное производство самолетов на заводе JCO? А куда девать полторы тысячи рабочих серийного завода, когда они закончат постройку уже заказанных самолетов? То, что это катастрофа для строителей боевых самолетов в Германии, Хуго Юнкерс не сомневался. И хотя он неплохо заработал на военных заказах, ему так же, как и остальным, грозит банкротство.

Но он создал такой замечательный коллектив конструкторов и производственников, который уже набрал большой опыт и стал лидером в строительстве дюралевых самолетов. И что же теперь? Отказаться от постройки самолетов и ограничиться выпуском газовых колонок и разработкой новых двигателей? В Дессау у него уже работает современная аэродинамическая труба, которая позволит найти оптимальные формы будущих самолетов. Прямо возле завода он выбил большой участок земли, где уже начал функционировать аэродром с длинной полосой, на котором можно проводить летные испытания будущих самолетов. А целая армия мастеров по металлу, медников и жестянщиков, которые появились на заводе, не только освоили выпуск гофрированных дюралевых очень тонких листов, но и множество других металлических деталей.

Нет, он будет бороться за свои будущие самолеты. Они нужны не только ему как средство престижа и заработка, но они необходимы его Германии для развития ее авиационной техники и индустрии на высоком уровне. И это очень пригодится Германии в будущей войне. То, что эта война будет и позволит взять реванш за теперешнее поражение и унижение, Хуго не сомневался. С этими мыслями он решительно откинул одеяло, встал у окна и, потянувшись, набрал полную грудь воздуха и резко выдохнул. Это означало, что решение принято.

Хуго Юнкерс не отличался богатырским телосложением. Он был среднего роста, худощав, неширок в груди, и его более чем скромная мускулатура выдавала человека, не занимающегося физическим трудом. Немного костлявые кисти рук наглядно свидетельствовали, что их пальцы большую часть жизни держали только карандаш и указку.

Через пару месяцев ему исполнится шестьдесят, и его скромная шевелюра поменяла цвет и стала седой. Он сбрил свои когда-то шикарные усы, и глубокие складки от крыльев носа к уголкам его губ теперь подчеркивали озабоченное выражение его лица. Его нервная система всегда была очень ранима, он все принимал близко к сердцу и страдал от этого. Тереза никогда не забывала о его нервном срыве в 1906 году после преждевременной смерти его старшего брата Макса, как она выхаживала его на швейцарском курорте Бад Рагац. Она и теперь следит за ним как за ребенком, принудительно заставляя отдыхать, и вовлекает в любые развлекательные мероприятия с положительными эмоциями.

В большом доме Юнкерсов для Хуго был создан режим наибольшего благоприятствования. Когда он приезжал домой, все должны были только улыбаться и говорить только о хороших новостях. Если папа уходил в кабинет, дети не позволяли себе шумные игры. Это все Тереза, порядки в доме устраивает она. Но когда в доме одиннадцать детей от двух лет до двадцати, это дело не из легких. Со старшими – Гертой, Аннелиз и Вернером – Хуго любил беседовать о делах в школе и колледже. Младших – Гудрун и Гюнтера – усаживал на колени, когда семья собиралась в гостиной.

Чем больше Юнкерс думал о конкретных шагах для спасения своей компании, тем яснее и реальнее вырисовывался путь создания самолетов для воздушных перевозок, в том числе и пассажирских. Еще перед войной у Хуго была мысль проработать конструкцию четырехместного одномоторного пассажирского самолета. Он даже рисовал эскизы вариантов облика. Но с началом войны эта идея отпала сама собой. Сейчас же для начала проще разработать конструкцию переделки боевого самолета в гражданский. Его двухместный многоцелевой больше других подходит для этой цели. Заднюю открытую кабину стрелка с турелью для пулемета надо переделать в комфортную закрытую кабину для единственного пассажира.

Мадер и Райтер отнеслись к заданию Юнкерса со всей ответственностью. Они понимали, что начинается новая эпоха в их профессиональной судьбе – они создавали первый пассажирский самолет Юнкерса. Пусть он только для одного пассажира, но этот пассажир не должен испытывать оглушающий шум, изматывающую вибрацию набегающего потока воздуха и леденящий холод.

Гражданский вариант Юнкерса J-10, 1919 г.

Переделка серийной боевой машины в гражданскую включала удаление круглой рельсовой окантовки задней кабины, по которой двигался пулемет, и углубление выреза в борту для удобства посадки. Вместо противокапотажной фермы перед задней кабиной установили большой обтекаемый козырек. За вырезом кабины возвышался заголовник в форме суживающегося гаргрота. Пространство между козырьком и заголовником, где сидел пассажир, закрывалось створкой с застекленными боковыми окнами, которая на петлях откидывалась на правую сторону. В целом получился фонарь пилота, как у истребителя Мессершмитта через двадцать лет.

Когда чертежи гражданского варианта передали в цех, Хуго дал задание своим проектировщикам во главе с молодым Райтером разработать новый цельнометаллический пассажирский самолет под индексом J-12, который будет первой послевоенной машиной его самолетостроительной компании.

А пока приготовление к первым для Юнкерса пассажирским перевозкам шло полным ходом. Внутри компании Junkers Flugzeugwerk A.G организован отдел воздушных сообщений во главе с опытным летчиком Ёханесом Вивегером. Пробивается разрешение на открытие коммерческой линии воздушных перевозок между Дессау и Веймаром. В этом городе собралось Национальное учредительное собрание для принятия новой конституции Германской республики. Там собралось много богатых людей и политиков, которым была нужна быстрая доставка по воздуху важных персон и документов.

Немецкая авиакомпания «Люфт-Ридерей» (DLR) оказалась первой в мире, начавшей коммерческие пассажирские перевозки в послевоенное время рейсом Берлин – Веймар 5 февраля 1919 года. Через три дня французская авиакомпания Фармана начала пробные рейсы на линии Париж – Лондон. Авиакомпания «Люфт-Ридерей» эксплуатировала бипланы, переделанные из двухместного штурмовика и доставшиеся ей от производителя – компании АЕG. На их рулях направления красуется круг, внутри которого летит стилизованный журавль. Это лого придумал профессор Отто Фирле. Потом эта эмблема достанется Люфтганзе. Истории компаний АЕG и Юнкерса очень похожи. Allgemeine Elektrizitats Gesellschaft (AEG), успешно выпускавшая электрооборудование, завела у себя самолетное производство и в 1910 году построила свой первый биплан. Во время войны она выпустила сотни бронированных бипланов-штурмовиков АЕG J.II, аналогичных штурмовику Юнкерса J.I, и с тем же мотором. После капитуляции Германии АЕG быстро выпустила переделанный в гражданский АЕG J.IIK c задней кабиной для одного пассажира, прикрытой аляповатой коробкой тента, без брони и вооружения. Такой пассажирский самолет и открыл перевозки из Берлина в Веймар.