– Олван выстрелил в тебя. Рана была смертельной. А. Элфи рядом не было, вот я и заморозил тебя, до её появления.

Дворецки покачал головой.

– Криогеника? Только Артемис Фаул мог до такого додуматься. Вы использовали один из холодильников, в которых хранилась рыба?

Артемис молча кивнул.

– Надеюсь, меня не перепутали с какой-нибудь пресноводной форелью, а?

Артемис повернулся, лицо его было серьёзным.

– Возникли некоторые осложнения.

– Осложнения? Артемис собрался с духом.

– Исцеление было сложным, – признался он, – и предугадать результат было невозможно. Жеребкинс предупреждал, что твой разум может не выдержать, однако я настоял на своем.

Дворецки сел в кровати и прислонился спиной к подушкам.

– Артемис, сэр, всё в порядке. Я ведь жив. А это лучший возможный исход.

Покачав головой, Артемис взял с тумбочки зеркальце с перламутровой ручкой.

– Вдохни поглубже и посмотри на себя Дворецки набрал в грудь воздуха и погляделся в зеркало. Подвигал челюстью, потрогал пальцем мешки под глазами.

– И сколько времени я был без сознания? – наконец спросил он.

Трансатлантический «Боинг-747»

Мульч решил, что лучший способ сорвать планы мафии – это свести Мокасина с ума бесконечными придирками и возражениями. У Мульча был талант доводить окружающих до белого каления. Особенно страдал от этого майор Джулиус Крут, который и так был не самым спокойным офицером Подземной полиции.

Две тщедушные фигурки сидели рядом в «Боинге-747» и разглядывали проносящиеся под самолетом облака. Билеты им взяли первого класса – одно из дополнительных преимуществ работы на клан Антонелли.

Мульч неторопливо потягивал из высокого бокала шампанское.

– Итак, Ботинок…

– Мокасин.

– Ах да, Мокасин. Что ты там рассказывал о своих татуировках?

Мокасин закатал рукав, гордо демонстрируя бирюзовую змею с кроваво-красными глазами. Ещё один из рисунков, придуманных им самим.

– После выполнения работы каждый раз я наношу новую татуировку.

– Ага, – догадался Мульч. – Стало быть, покрасил кухню и бегом делать татуировку?

– Я не эту работу имел в виду, дурак!

– Тогда какую же?

Мокасин заскрежетал зубами.

– Тебе произнести по буквам? Мульч ухмыльнулся и сгреб пару пачек орешков с подноса, который проносила мимо стюардесса.

– Зачем? Я и в школу-то никогда не ходил. Скажи, как есть.

– Неужели ты и в самом деле такой тупой? Что-то сомневаюсь. Идиоты у Шпица Антонелли не задерживаются.

– Да что ты говоришь? То-то я и вижу… – насмешливо подмигнул ему Мульч.

Мокасин автоматически сунул руку за пазуху, совсем позабыв, что они не в Чикаго.

– Ну, дай только закончить дело, мелюзга, – прошипел он. – Я с тобой ещё разберусь.

– Ты, главное, сам потом не передумай, Башмак.

– Мокасин!

– Как скажешь.

Мульч закрыл лицо журналом. Как все просто! Гангстер уже начинал сходить с ума. Ещё несколько часов в компании Мульча – и у Мокасина Макгвайра пена изо рта пойдёт.

Аэропорт города Дублин, Ирландия.

Таможенный контроль Мульч и Мокасин прошли без происшествий. В конце концов, они ведь были гражданами Ирландии, вернувшимися домой, чтобы отгулять заслуженный отпуск. Ну кто мог заподозрить в них опаснейших гангстеров? Кто вообще мог подумать, что такие коротышки связаны с организованной преступностью? Никто. Но, может, это всё потому, что Мокасин и Мульч были настоящими профи.

Паспортный контроль предоставил Мульчу очередную возможность поиздеваться над напарником.

Чиновник делал все, чтобы не замечать рост Мульча, вернее, отсутствие этого самого роста.

– Итак, мистер Подкопайли, решили вернуться домой, чтобы повидаться с родными?

– Именно, – кивнул Мульч. – Моя мать родом из Килларни.

– Правда?

– На самом деле её зовут Кривда, но вы почти угадали. Вы с ней знакомы?

– Хорошая шутка. Вам бы на сцене выступать.

– А откуда вы знаете?

Чиновник застонал. Слава богу, его смена заканчивалась через десять минут.

– Да ничего я не знаю… – пробормотал он.

– Ведь я и мой друг мистер Макгвайр, когда у нас на работе празднуют Рождество, всегда выступаем с одним и тем же номером. Из «Белоснежки». Я играю Дока, а он – Растяпу.

– Просто замечательно, – выдавил из себя улыбку чиновник. – Следующий!

Но Мульч вовсе не собирался уходить. Наоборот, он повысил голос, и теперь его слышала вся очередь.

– Мистер Макгвайр ну вылитый Растяпа. Такой же недалекий, вы бы видели, как он пускает слюни…

Мокасин чуть не лишился рассудка от ярости,

– Ах ты, урод мелкий! – заорал он – Ну все, тебе кранты! Ты станешь моей следующей татуировкой! Моей следующей татуировкой, понял?!

Мокасин так разошелся, что с ним едва справились шестеро охранников. Когда его увели, Мульч неодобрительно покачал головой.

– Артистические натуры… – сказал он. – Они так легко возбуждаются.

Мокасина освободили через три часа после тщательного обыска и долгого разговора по телефону с приходским священником из его родного города. Мульч ждал своего напарника в заранее заказанной машине специальной модификации – с удлиненными педалями тормоза и газа.

– Твоя вспыльчивость ставит под угрозу выполнение операции, – с непроницаемым лицом заметил гном. – Если не сможешь взять себя в руки, мне придётся позвонить мисс Фразетти.

– Веди машину, – прохрипел «железный человек». – Давай поскорее покончим с этим.

– Хорошо, но у тебя остался последний шанс. Ещё один такой эпизод, и я откушу тебе голову. Видел мои зубы?

Тут Мокасин впервые обратил внимание на зубы напарника. Это были похожие на могильные камни белые резцы, и их, как ему показалось, было слишком много для одного рта. Неужели Подкопайли и в самом деле способен выполнить свою угрозу?

Да нет, вряд ли. Померещится же… Мокасин помотал головой. Видимо, он ещё не отошёл после допроса таможенников. И вместе с тем в улыбке Подкопайли было что-то странное. Она как будто намекала на скрытые и очень опасные способности. Способности, о которых «железный человек» предпочел бы никогда не знать.

Мульч вел машину, а Мокасин тем временем сделал пару звонков по мобильному телефону. Ему без труда удалось договориться со старыми друзьями о покупке пистолета, глушителя и пары радиоустройств – всё это должны были оставить в брезентовой сумке под дорожным указателем на съезде с шоссе к родовому поместью Фаулов. Друзья Мокасина принимали кредитные карточки, так что не было необходимости ждать ночи, надевать темные плащи и обменивать товар на деньги в безлюдных темных переулках, как это обычно показывают в кино.