А та, в страхе перед которой подняли на ноги столько солдат, сидела безоружная, безо всякой охраны, на своем баркасе. Он стоял на том самом месте, где когда-то держали в плену Броджешора. Ночь только что наступила. На первый взгляд все здесь осталось по-прежнему, однако это впечатление было обманчиво. Ни лодки, в которой прошлый раз разместилось пятьдесят молодцов, ни самих мастеров по части дубинок теперь здесь не было. Да и на баркасе не осталось ни одного мужчины — ни рулевых, ни гребцов. Деви отослала даже Ронгораджа. Но все четыре паруса были подняты, хотя из-за безветрия они не трепетали, как прежде, а бессильно повисли.

Сама Деви тоже выглядела по-другому — ее роскошный наряд сменило простое сари из сурового полотна, а украшениями служили не драгоценности, а цветы: на голове — небольшой венок, на руках вместо браслетов цветочные гирлянды. Щеки, лоб и руки она натерла сандаловой пастой, распространявшей легкий аромат.

Рядом с Деви сидели две женщины — Ниши и Диба. Все трое негромко беседовали.

— Разве можно увидеть всевышнего? — спросила Диба, женщина необразованная, о чем не следует забывать читателям.

— Увидеть нельзя, — ответила Профулла, — но я совсем не это имела в виду. Я говорила о другом — как его познать, а не увидеть. А это совсем иное дело. Познавать можно по-разному, существует шесть способов. К примеру, с помощью зрения — ты об этом уже говорила, или благодаря слуху. Я произношу слова, а ты их слышишь, потому что твои уши воспринимают звуки. Или возьми запахи. Чувствуешь, как пахнут цветы у меня на руках?

— Да, чувствую, — подтвердила Диба.

— Это происходит оттого, что у тебя есть обоняние. Оно тоже является восприятием, а значит познанием. А если я потреплю тебя по щеке, ты своей кожей почувствуешь мою руку. Это будет другой вид восприятия, которое возникает благодаря способности человека осязать. А если теперь Ниши вздумает есть тебя поедом, то дело дойдет и до языка. Тогда она воспримет твой вкус.

— Что же, — усмехнулась Диба, — она останется довольна. Только ведь всевышнего нельзя ни увидеть, ни услышать, ни на вкус попробовать, ни запах определить. Как же тогда его познать?

— А вот как, — вмешалась Ниши. — До сих пор мы с тобой говорили об органах чувств человека, так? Их у него всего шесть. Глаза, уши, нос, язык, кожа — это пять. Какой же шестой, как ты думаешь?

— Зубы? — предположила Диба.

— Замолчи, негодница! — возмутилась Ниши. — Вот я дам тебе сейчас по зубам как следует, будешь знать.

— У человека существует пять органов чувств, — улыбаясь, разъяснила Деви. — Глаза, уши и так далее. Кроме того, есть пять органов действий — руки, ноги и прочее. Все они, и те и другие, подчиняются разуму. Значит, он и есть наш высший орган. Разум и позволяет людям познать всевышнего. Вот и получается, что и его мы тоже можем воспринимать — благодаря разуму.

— Благодаря особому постижению всевышнего — без прямых доказательств, — процитировала Ниши на санскрите.

Читатели, знакомые с системой санкхья и комментариями к ней, поймут намек, заключенный в этих словах.

— Без прямых доказательств потому, что у автора этого изречения отсутствуют необходимые органы, — заметила Деви тоже на санскрите.

— Оставьте вы свои премудрости, — в сердцах проговорила Диба. — Я всевышнего и в уме никогда не видела.

— Опять ты заладила свое! — строго промолвила Деви. — Говорят же тебе, что видеть можно только глазами, и ничем больше. Видят форму, внешний вид. А умом, разумом — постигают. Поняла? Постигают, а не видят. Всевышнего нельзя увидеть.

— Но ведь я умом никогда его не воспринимала, — настаивала Диба.

— Это и не удивительно, — согласилась Деви. — Естественные возможности человека ограниченны, и без особой подготовки и помощи он не может воспринимать все сущее.

— Почему? — возразила Диба. — Я, к примеру, прекрасно вижу все, что здесь находится, — эту реку, деревья, ветки с листьями, звезды… Никакой помощи мне тут не требуется…

— Ты ошибаешься, — улыбнулась Деви. — Доказать тебе?

Диба недоверчиво посмотрела на нее.

— Ты знаешь, что сегодня англичане решили схватить меня? — спросила ее Деви.

Та тяжело вздохнула:

— Знаю.

— Ну и что же, ты видишь их тут?

— Нет, — ответила Диба. — Но если они появятся, то обязательно увижу.

— А ведь они уже здесь, хотя мы и не можем разглядеть их, — заметила Профулла. — Вот, возьми это себе в помощь и посмотри.

Она протянула Дибе подзорную трубу и указала, в какую сторону следует ее направить.

— Ну а теперь видишь? — поинтересовалась она.

— Вижу посреди реки лодку, а в ней много людей. Очень много, — сообщила Диба.

— Это солдаты. А теперь погляди в другое место. Вон туда.

Она указала Дибе еще на пять лодок, выстроившихся друг за другом.

— Но они стоят у берега, — удивилась Диба. — Почему же англичане не плывут сюда, раз они пришли за тобой?

— Возможно, еще не все солдаты подошли, — предположила Деви. — Вот они и поджидают их. А к нам не спешат потому, что не хотят спугнуть меня раньше времени.

— Но ведь так мы можем убежать от них, верно?

— Они не знают, что у нас есть подзорная труба, и думают, будто мы их не видим, — объяснила Профулла.

— Послушай, сестра, — заволновалась Диба. — Давай уйдем отсюда, пока не поздно. Воспользуемся тем, что солдаты не подошли, и уйдем через джунгли! А со своим мужем ты успеешь увидеться. Будешь жива — встретитесь.

— Как ты думаешь, сидела бы я здесь, если бы заботилась только о своей жизни? Отослала бы отсюда своих людей? У меня ведь тысяча ратников! Зачем бы тогда я отправила их прочь?

— Если бы мы знали о твоих планах, то помешали бы тебе, — растерянно проговорила Диба.

— Не обольщайся на свой счет, — промолвила Деви. — Никто не может ни помешать мне, ни удержать меня, если я что-нибудь задумала. Сегодня я обязательно увижусь со своим мужем, испрошу у него согласия на свой поступок и спокойно пойду на смерть, надеясь встретиться с ним в другой жизни. А вас обеих прошу об одном — уходите вместе с ним. Вы не захотели покинуть меня, когда я отсылала ратников, так уезжайте теперь с ним, в его лодке. Я одна понесу за все ответ, одна пойду на виселицу. Поэтому-то я и отправила всех отсюда. Прошу вас, не откажите мне в этой просьбе — уезжайте.

— Ни за что, — твердо ответила Ниши. — Умирать, так вместе.

— Ну что ж, — заметила Деви, — как знаешь. Однако о чем мы говорили? Да, вот о чем. Для того чтобы ум человека мог познать всевышнего, ему нужна своя подзорная труба.

— Какая еще такая труба? — удивилась Диба.

— Простая. И называется она йога.