заплатить штраф за утерю, но с меня деньги не взяли, постеснялись. Сказали, что это за счет «Подснежника».

— ключи от дома, который тебе забронировала в этот раз фирма? — догадался он.

— издательство — уточнила она — и в прошлый раз мне бронировала номер. — она засмеялась — кто-то в издательстве решил от меня избавиться?

— почему ты смеешься?

— смешно. Кому это надо? Никому. Письмо прислала Валентина Кисилева. Если бы она желала мне … ммм… смерти, то не подставляла бы свое имя.

— правильно. — согласился Кирилл.

— Опять же, она такая приятная женщина, вернее девушка, — задумчиво продолжила Настя — в издательстве недавно работает, мы с ней не ругались, из-за последнего куска торта не дрались. Зачем ей желать мне зла? Нет, что-то тут не то. Никогда не поверю, что на меня покушались. И тем более Валентина Киселева.

Они подъехали к воротам, когда уже стемнело, Кирилл с пульта открыл их и въехал во двор, остановил машину, но они не спешили выходить — нужно было все решить сейчас, а не в доме. Он повернулся и через плечо, направил пульт на ворота, нажал на кнопку. Кирилл задумчиво смотрел как ворота медленно задвигаются, потом повернулся к Насте. Толи от усталости, то ли от страха она растерянно теребила ремень безопасности и смотрела перед собой.

— Настя, посмотри на меня. — попросил он.

Она перестала ерзать пальцем по ремню и повернулась к нему, в ее глазах он прочитал беспомощность.

— все дороги ведут в издательство. Они бронируют тебе номер, кстати, ключи от которого ты якобы потеряла в прошлый свой заезд. Администрация по неосторожности, либо от жадности вообще не поменяла замки. Тебя выманили на территорию «Подснежника» под предлогом встречи с читателями, которой вообще не намечалось. Этот человек все продумал — от имени администрации заносит в домик, когда постояльцев в нем нет, вино и виноград. Вино со снотворным начинает действовать быстро и человек снаружи поджигает дом. Но этот человек не знал, что прежние постояльцы решили остаться еще на один день, потому что встретили там знакомых, а тебе предоставили другой номер.

— то есть этот человек полагался на удачу. Мы ведь могли и не пить вино. Кстати именно так бы я и поступила. Я бы не стала пить вино.

— а виноград? Стала бы есть?

Настя на секунду задумалась и с сожалением ответила.

— да. Виноград я очень люблю.

— из всех фруктов на столе ты выберешь виноград.

— да. От куда ты знаешь?

— я просто предположил. Но об этом кто-то очень хорошо знает.

— но кто?

— вопрос. А твой муж?

Она внимательно на него посмотрела.

— конечно он знает об этом, но его не надо подозревать.

— почему?

— он на это не способен. Я его сто лет знаю. Это не он. Не надо, Кирилл, его подозревать.

— хорошо. — согласился Кирилл— Завтра едим в издательство, я не знаю как, но я должен пройти внутрь с тобой.

— там ведь не секретный объект государственной важности. Пройдешь без проблем. Я скажу, что ты со мной.

Сказала она и поняла, что он не это имел в виду. Скорей всего он имел в виду, как она его представит, но выкручиваться было поздно.

— хорошо — устало вздохнув, сказал он — я возьму сумки и зайду в дом, а ты иди.

* * *

В дом она зашла, чуть постояв на улице на пороге, собрала свои расстроенные чувства в кулак, глубоко подышав, и настроившись на позитивную встречу с детьми. Дети и Татьяна Сергеевна не должны видеть ее в таком разбитом состоянии. Дети, конечно, могут и не понять ее настроение, а вот от бдительной Татьяны Сергеевны ничто не ускользнет. Опять будет утверждать, что у Насти вид пристукнутой пыльным мешком из-за угла.

Поняв, что лучше, чем она уже есть, себя не сделает, она вошла в дом.

— мама приехала — весело кричали дети, обнимая, прыгая и целуя ее.

Татьяна Сергеевна вышла из кухни встретить Настю

— Настен, ты же сказала, что скоро приедете, чего так задержались?

— так получилось — ответила она и поцеловала Соню и Сеню — мои хорошие, соскучились. Я тоже так соскучилась.

— вот — грозно сказала Валентина Васильевна — все это ваше воспитание.

При виде своей грозной учительницы, дети быстро ретировались в зал, там, по их мнению, было безопасно, лучше стать невидимым и дождаться, когда она уйдет совсем.

Учительница была чем-то недовольна, об этом говорил не только ее тон, но и поза. Она стояла прямо, и как-то в напряжении, Татьяна Сергеевна деликатно попятилась обратно на кухню и изо всех сил и последними доводами уговаривала себя не встревать в конфликт, зная свою несдержанность и правдолюбие, она могла нагрубить, о чем потом могла долго сожалеть и корить себя.

— ну знаете ли, — недовольно продолжила учительница — с этим надо что-то делать.

— добрый вечер — поздоровалась Настя — с чем?

— с вашим сыном.

— а что с Сеней? — спросила Настя и заглянула в кухню — что случилось.

Татьяна Сергеевна пожала плечами

— ничего особенного.

Кирилл прошел между женщинами, неся в руках все сумки и чехол с платьями, он аккуратно положил его на диван и дал пять Сене — поздоровался, а Соне сказал:

— привет, принцесса.

Дети кинулись к нему обниматься, попытались усадить на диван, но ему удалось от просмотра мультфильмов отнекаться и сбежать на кухню к Татьяне Сергеевне.

— что тут у вас происходит? — спросил он шепотом.

— ай — махнула рукой та.

— я — не сбавляла обороты гувернантка — таких детей еще не встречала.

— что значит таких? — уточнила Настя.

— Анастасия Андреевна, вы что сами не видите? — возмутилась Валентина Васильевна — Мало того, что он сидеть на занятиях не хочет, так он еще и шум поднимает, игрушки разбрасывает, планшет из рук не выдернешь, что это такое. Числа путает, буквы пляшут, вы им совсем не занимаетесь? Что происходит, мне нужно еще и вам домашнее задание давать, чтоб вы вечерами не книжки свои писали, а с ребенком занимались. Сонечка хорошая девочка, ничего плохого сказать не могу, а Сеня просто кошмар какой невоспитанный.

— просто Сеня более эмоциональный — защищала ребенка Настя.

— эмоциональный? — удивилась Валентина Васильевна — эмоциональный? Знаете, как он меня сегодня назвал на уроке?

— нет — ответила Настя, ожидая самого худшего.

— грымза. Представляете? Грымза!!!

На кухне Татьяна Сергеевна шепотом призналась Кириллу.

— это мое выражение.

— от куда он таких матерных слов нахватался? — возмущенно эпатировала Валентина Васильевна — Что у вас дома происходит, Анастасия Андреевна, я вас спрашиваю. Вы понимаете, что