– Колонна транспортов по курсу двенадцать-два-пять, – флегматичным тоном произнес старший артиллерист.

– Все носовые башни нацелить на них. Заряды осколочные и осветительные. – Роджер еще больше обрадовался возможности немного подкорректировать свою же собственную схему. – Остальным продолжать держать свои цели, начинаю отсчет.

Тишина мгновенно охватила боевую рубку. Тихий голос капитана, вполголоса отсчитывающий мгновения до наступающего апокалипсиса, казалось, еще больше подчеркивал эту давящую атмосферу. Весь корабль застыл в предвкушении ожидаемого момента. Казалось, что внутри каждого человека возникло по одной тугой, сжатой пружине, и лишь один человек мог заставить ее развернуться.

– Залп! – рявкнул Роджер, и в ту же секунду крейсер открыл огонь. Два торпедных аппарата, расположенных с противоположных бортов, четко и синхронно одну за другой выпустили по пять торпед по направлению к цели. Часть офицеров инстинктивно активировали свои секундомеры. Расстояние до так и оставшегося безымянным авианосца составляло порядка пятисот метров. Тяжелые торпеды покрывали эту дистанцию примерно за десять секунд, и даже если кто-то сумеет их засечь, времени для адекватной реакции почти не оставалось.

Прошло, наверное, около пяти секунд, когда от вражеского корабля внезапно отделилась полоска трассеров, направленная в сторону приближающихся торпед. Похоже, что кто-то из зенитчиков добросовестно нес свою вахту и, сумев разглядеть приближающуюся угрозу, поспешил выполнить свой долг всеми доступными способами. Надо заметить, он даже смог добиться успеха.

Мощная вспышка на мгновение вырвала из темноты мрачный корпус авианосца, и в боевой рубке «Давыдова» раздался стон Герхарда Кнута. Старший артиллерист отчаянно ударил кулаком по броне, неистово выкрикнув:

– Одну сбили! – Но его эмоциональное выступление прервал спокойный голос старшего офицера:

– Есть попадание! Еще одно!

Корпус корабля одна за другой озарили еще четыре вспышки. Цели достигло меньше половины торпед, но в данном случае этого вполне хватало. Уничтожение большей части летных контуров всегда приводило к тому, что парящие суда моментально переходили в разряд падающих, и судя по тому, как корпус авианосца начал постепенно оседать, эта участь его не миновала.

Но торпедирование главного корабля было лишь частью общего плана. Роджеру даже не требовалось отдавать приказ. Команда знала свое дело, и в течение последующих секунд произошло сразу несколько вещей. Носовые башни дали дружный залп по приближающейся колонне транспортников снабжения. Пара осветительных снарядов обеспечила достойную иллюминацию, а взрывы осколочных добавили драматизма. Одновременно все прочие орудия обрушили град снарядов на близлежащие корабли, обеспечивающие прикрытие, в то время как связист, такой же уроженец конфедерации, как и Роджер, забивая все волны, орал благим матом:

– Линкоры альянса по курсу двенадцать-два-пять!

Общая паника моментально передалась всей флотилии, и по невезучим транспортникам открыли огонь не менее полудюжины кораблей. Те явно пришли в изумление от подобной встречи и недолго думая дали ответный залп, благо четверка эсминцев сопровождения явно знала свое дело. Вспышки разрывов свидетельствовали о имеющихся с обеих сторон попаданиях.

Но сам экипаж «Давыдова» уже не обращал внимания на творящуюся вакханалию. Перед ними стояла более серьезная задача – уйти с курса падающего авианосца, попутно найдя укрытие в плотном слое мистерия. Механики, заранее настроенные капитаном, сумели развить такую скорость, что со стороны казалось, будто вниз падает не один корабль, а два, что, впрочем, на фоне царящего безумия не выглядело чем-то странным.

Рулевому пришлось приложить все усилия, чтобы уйти от удара. Пылающий корабль прошел в какой-то сотне метров по левому борту, разбрасывая во все стороны шлюпки и матросов в спасательных поясах. Последних, учитывая внезапность нападения и скорость гибели корабля, насчитывалось не так уж и много. Роджер не преминул проводить очередного разбитого врага своим хищным взглядом. Авианосец с каким-то глухим стоном вошел в мистерий, до которого самому «Давыдову» оставалось не более трех секунд полета. Офицеры зачарованным взглядом смотрели, как на их глазах исчезает один их крупнейших боевых кораблей нынешнего времени. И тем больше был их шок, когда его падение замедлилось и сквозь мглу тумана промелькнул ряд вспышек взрыва.

– Это скала! – рявкнул капитан, в очередной раз демонстрируя свою реакцию. – Полный назад!

Но остановить разогнавшуюся многотонную махину был не так-то просто. Крейсер сумел сбавить ход, но мерцающий туман все равно приближался со страшной быстротой, скрывая под своим покровом каменную смерть. Рулевой отчаянно маневрировал, пытаясь выровнять полет, и ему это почти удалось, когда весь корабль погрузился в плотную мглу.

– Похоже, пронесло, – пробормотал старший офицер через несколько секунд, когда корабль практически сбавил ход. – Видимо, это был небольшой кусок и… – Скрежет и удар прервали его слова, заставив ухватиться за ближайший угол, чтобы избежать падения. Скала, скрывавшаяся в мистерии, оказалась не настолько уж и небольшой.

Ночь прошла относительно спокойно. Игорь сумел найти пещеру, доступ в которую находился на высоте нескольких метров, что позволяло надеяться на то, что их не смогут застать внезапно. Имелся даже запасной выход в виде трещины, расположенной прямо над пропастью. Но наличие веревок и спаспоясов позволяло надеяться на возможность использования ее в качестве экстренного выхода. Это позволило им провести несколько часов в относительном покое, но ближе к утру ветер донес лай собак, и беглецам срочно пришлось покинуть убежище, устремляясь все выше в горы.

Сатоши бежал изо всех сил, но даже ему, никогда не жаловавшемуся на физическую подготовку, приходилось тяжело. Лишь осознание факта, что с ними сделают «Гончие» в случае поимки, заставляло его выкладываться на полную. Особенность гор качественно передавать отдаленные звуки также подстегивала его. И хотя он знал, что от погони его отделяет пока еще довольно солидное расстояние, темпа сбавлять он не собирался. Попутно стрелок продолжал восхищаться Игорем, даже не думавшим сдаваться.

Его командир использовал все доступные ему знания, дабы запутать следы. Он посыпал дорогу каким-то порошком, вызывающим жгучие ощущения в носу, шел вброд против течения ручья, ходил задом наперед по влажной почве, создавая иллюзию, что сбитые пилоты шли совсем в ином направлении. Но каждый раз лай за спиной лишь ненадолго отдалялся, и охотники вскоре вновь нащупывали верный след.

Пару раз они оставляли на тропе растяжки, но взрывов так и не последовало. Преследователи на порядок превосходили разгромленный накануне отряд, и подобными трюками их подловить было крайне сложно. Сатоши постепенно начинал осознавать, что судьба предоставила ему довольно тяжелое испытание.

– Это бесполезно, Игорь-сан, – пробормотал он, видя, что командир и не думал прекращать своих попыток по запутыванию врага. – Они все равно будут сидеть у нас на хвосте.