Харриет с огромным облегчением вздохнула и упала рядом с его креслом на колени.

— О, Филип! — воскликнула она. — Ты на самом деле потерял интерес к дому — и доходу! — после встречи со мной?

Свободной рукой, не занятой поглаживанием Соломона, он ласково провел по волосам девушки.

— Говорю же, с момента нашей встречи ничто другое меня не интересовало… хотя, возможно, я проявлял свой интерес несколько странным образом! Я стал одержим и принимал все приглашения миссис Эрншо только для того, чтобы быть рядом с тобой.

— Не для сбора сведений о доме?

— Сейчас дом абсолютно безразличен для меня, так как, по-моему, это подходящие декорации для твоей сестры. А подходящие декорации для твоей сестры я считаю неподходящими для тебя и меня. У меня много своих денег, и, если я захочу иметь в округе собственный дом, когда-нибудь его куплю. Но не сейчас! Мне пора возвращаться в Лондон, к своей практике, и, если ты серьезно решила все, о чем говорила мне днем, мы едем вместе. — Филип жадно привлек девушку к себе. — Скажи, что вернешься со мной в Лондон, Харриет… как моя жена!

В блаженной легкости Харриет прильнула к нему. Ей казалось, что у нее гора свалилась с плеч.

— Я люблю «Фалез», — призналась она, — но не буду счастлива, если ты выгонишь Гэй, чтобы в нем поселиться со мной. Я догадываюсь, что твои права бесспорны, но, если ты не станешь их предъявлять, Гэй ничего не грозит.

— А как сводная сестра ты хочешь ее безопасности?

— Похоже, я по-своему люблю Гэй, — призналась Харриет. — А по-своему она меня… — Но, понимая, что будет лучше, если Филип узнает всю правду, добавила: — Знаешь, она решила стать твоей женой! То есть собирается выйти за тебя замуж, если ты намерен отобрать у нее дом, но, даже когда узнает, что дом тебе неинтересен, скорей всего, не прекратит своих попыток. Потому что, по-моему, ты ей очень понравился, — уточнила она, оправдывая решимость сестры. — Как думаешь, следует поставить Гэй в известность, что ты скоро женишься на мне?.. — краснея, с очаровательным смущением закончила она.

— Да. — Доктор Дрю поднял девушку на ноги и, обняв, задумчиво нахмурился. — Думаю, нам не стоит тянуть, поедем в «Фалез» вместе и объявим новость. Если Гэй не поздравит тебя, то меня поздравить не откажется.

— Нет, нет! — воскликнула Харриет. Она была так уверена в ошибочности этого шага, что не на шутку встревожилась. — Дай мне сказать и потом приезжай в «Фалез» принимать поздравления. В конце концов, — проговорила Харриет, мучимая острым приливом сочувствия к сводной сестре, — если она стремилась стать твоей женой из любви к тебе…

— Спасибо, — холодно перебил он, — но ни одна женщина на свете не сможет женить меня на себе! И даже если Гэй снизошла до любви, я не стану с благодарностью бросаться к ее ногам… и не пожертвую своим неотъемлемым правом на свободу. Твоя сестра — расчетливый, коварный, хладнокровный, особенно неприятный мне тип молодых женщин… несмотря на исключительно красивую внешность. И если потребуется поставить ее на место, я не постесняюсь… не забывай, хлыст в моих руках! Я — законный владелец «Фалеза»!

Харриет вдруг стало зябко. Она с ужасом поняла, что у Филипа, оказывается, много общего с Гэй. Если она расчетлива и безжалостна, то он — при определенных обстоятельствах — может, и Харриет не сомневалась в этом, проявить почти такое же бессердечие.

Харриет взглянула на жесткий подбородок, темные беспощадные глаза, сдвинутые брови, и, несмотря на всю любовь, странный холодок волнения пробежал по спине девушки — перед ней был хозяин своей судьбы, презирающий любые угрозы или давление, ни во что не ставящий приличия и условности. Филип Дрю не только внешне напоминал того человека на портрете; вероятно, в сущности своей он походил на предка и характером.

Этот мужчина вернулся в «Фалез» вернуть ускользнувшую от него связь времен и сейчас намеревался связать найденные обрывки крепче прежнего.

Женитьбой на ней, Харриет!

В конце концов, Филип дал себя уговорить и отпустил Харриет в «Фалез» одну — девушка не хотела, чтобы он видел реакцию Гэй.

И правильно делала, потому что, когда Харриет вернулась домой, Гэй уже с нетерпением поджидала ее, и, если бы Филип еще подлил масла в огонь гнева разоблаченной интриганки, произошла бы ужасная сцена — во всяком случае, с точки зрения Харриет. Но с другой стороны, его присутствие избавило бы Харриет от яростной тирады, которой сводная сестра встретила ее сразу в холле.

Гэй бродила по холлу словно холеная раздраженная тигрица с выпущенными когтями. Она напала на Харриет, как только та закрыла за собой входную дверь.

— Где ты была? — прошипела Гэй с такой нескрываемой ненавистью, что Харриет оторопела. — Но учти, мне прекрасно известны все твои маршруты, поэтому не пытайся уйти от ответа!

Харриет собрала все мужество и с достоинством посмотрела Гэй прямо в глаза.

— Ну, если знаешь, к чему лишние вопросы? — молниеносно парировала она.

Гэй приблизилась к сестре. В одном из новых нарядов, на днях купленном в Лондоне, она действительно выглядела дивно-роскошной и обольстительной… но губы кривила злая усмешка, а фиалковые глаза потемнели от гнева. К немалому удивлению Харриет, их зрачки были черны, как крошечные угольки, а в глубине пламенела безудержная ярость.

— По словам кухарки, она видела, как ты входила в дом доктора Дрю, и подумала, что ты пошла за лекарством. Но если у доктора Дрю сегодня короткий день, вряд ли ты забирала лекарство — для меня или себя. Кроме того, час назад я села в машину и проехала мимо докторского дома, твоя машина стояла за воротами. Затянувшаяся консультация или что-то в этом роде?

— Нет. — Харриет села в резное дубовое кресло, потому что внезапно почувствовала слабость в ногах… — Как ты уже сказала, сегодня доктор Дрю не принимает пациентов.

— Но он принял тебя!

— Мы пили чай.

— Что? — Гэй сорвалась на визг. Потом подскочила к сестре, схватила ее за руку и вытащила из кресла. — Почему ты? — вскричала она, ее голос дрожал, а язык заплетался, словно Гэй утратила способность к членораздельной речи. — Давно у тебя вошло в привычку распивать чаи с Филипом Дрю?

— Это только второй раз.

— А первый когда был? — Гэй дернула Харриет за руку и в бессильной ярости разразилась потоком слов: — А он не находит времени посетить меня! Видите ли, слишком занят… Экономка придумывает за него отговорки! Теперь ясно, почему доктор Дрю не хочет со мной встречаться!

Харриет облизала сухие губы. Нет смысла дальше скрывать правду от сестры, решила она.

— Мы с Филипом решили пожениться, — объявила Харриет, негромко, но отчетливо выговаривая каждое слово. — Он хотел приехать со мной, но я решила, что лучше скажу тебе об этом сама.

Гэй ошеломленно уставилась на сестру, сначала с неприкрытым изумлением, но затем выражение ее лица начало меняться с калейдоскопической быстротой. Она побледнела, а потом темно-красное пятно гнева появилось на шее и, медленно разрастаясь, стало заливать щеки.