– Ты хотя бы попробуй…

Бывший досадливо покачал головой и поднялся.

– Попробуешь? – спросила я, тут из кабинета выплыла Агата, поприветствовала бывшего и спросила:

– Чего делите?

– Твоя сестра не может уяснить простую вещь… – начал бывший, но я перебила:

– Все я уяснила: земля не твоя, труп не твой, и фиг с ним.

– Нет, ты подумай, – всплеснул он руками. – Она мне еще мораль читать будет.

– Можете объяснить, чего скандалите?

Я сунула ей в руки папку.

– Наш бомж?

– Он самый, – кивнул Олег, направляясь к выходу. – Чтоб я еще раз… – махнул рукой досадливо и добавил: – Подумаю, что можно сделать.

Дверь за ним захлопнулась, а Агатка сказала:

– Оказывается, ничто человеческое ему не чуждо. А я всегда считала его пройдохой и карьеристом. И чего в тебе мужики находят, дорогая сестрица?

– Я прекрасна, это видят все, кроме тебя.

– Ладно, прекрасная моя, обрисуй суть своих претензий к бывшему.

Я, конечно, обрисовала. Агатка слушала меня, одновременно читая бумагу, которую принес Олег.

– Зря ты на него наехала, – вынесла она вердикт. – Соседи должны дружить, а в чужой монастырь…

– Не занудствуй, – разозлилась я. – Скажи лучше, что делать? Может, обратимся к отцу?

– Тяжелую артиллерию прибережем. Ситуация щекотливая, тут бывший прав. Как ты объяснишь, зачем сделала фотографию и с какой стати вообще в морг поперлась? Тамошним ментам не доверяла? Шериф у нас на подозрении? Для таких обвинений надо туз в рукаве иметь. А у нас что? У нас не туз, у нас девичьи впечатления. Желательно знать, чего парня вдруг из дома потянуло и где он шлялся целый год. Тогда, может, ясно станет, как он на той дороге оказался. А для начала не худо бы убедиться, что он действительно Кочетков, а не Петров и не Сидоров. Адрес тетки есть, придется с ней встретиться.

Вот так с легкой руки Агатки я и отправилась в областной центр, что находился в трехстах километрах от нашего города. Здесь год назад жил наш бомж.

Надо сказать, ехать мы собирались вместе, сестрица вдруг соизволила принять участие в расследовании. Поездку назначили на субботу. Но в пятницу вечером вернулся беглый Тимоха, и Агатка решила для начала ему хорошенько мозги промыть, а потом встретиться с человеком, имевшим отношение к его будущей судьбе, в неформальной обстановке. Это было не совсем корректно с точки зрения адвокатской этики, но кому до этого есть дело? Главное, не нарушать закон, эту заповедь сестрица блюла свято, но умела обходить ее и сзади, и спереди. За что неизменно получала весьма солидные гонорары. В общем, поездку перенесли на воскресенье. Но, проснувшись в субботу, я поняла, что день безделья сулит душевные муки, и рванула на разведку в одиночестве, сестрице об этом не сообщая, так как очень хорошо знала, как она отнесется к моей поспешности.

Триста километров я преодолела за три с половиной часа (здесь тоже мост ремонтировали, что несколько снизило скорость передвижения), перекусила в придорожном кафе и забила в навигатор адрес, что значился в бумаге, полученной от бывшего.

Маршрут закончился в спальном районе возле типовой девятиэтажки. Для начала, конечно, следовало позвонить Берковой Софье Николаевне, именно так звали тетку Дениса, но я предпочла объясняться при личной встрече, а не по телефону. Дома я могла ее и не застать, или она вовсе переехала в другой место, но подобные возможности меня никогда не останавливали. Агатка утверждала, что в моей голове больше одной мысли не удерживается. В общем, я решила справляться с трудностями по мере их возникновения.

Я пристроила машину во дворе и направилась к подъезду, дверь которого была гостеприимно распахнута. Лифт не работал, и на восьмой этаж пришлось подниматься пешком. Дверь мне открыл мужчина громадного роста и с седой шевелюрой, он наверняка ею очень гордился, то и дело откидывал волосы со лба с заметным кокетством.

– Слушаю вас, прекрасная незнакомка, – пробасил он и по-кошачьи улыбнулся. Я изобразила легкий восторг и смущение, тоже улыбнулась и промямлила:

– Софья Николаевна…

– Вам Сонечка нужна? – вроде бы удивился он. – Вы не из газеты?

– Нет, я… – ответить я опять не успела, мужчина отступил на шаг и позвал:

– Соня, тут тебя спрашивают. Проходите, – кивнул он мне. – В этом доме красивая девушка всегда может рассчитывать на теплый прием и чашку чая. Какой, кстати, предпочитаете – черный, зеленый?

В прихожей, куда я умудрилась протиснуться мимо седого говоруна, закрывавшего за мной дверь, появилась женщина лет сорока, с бледным усталым лицом. Невысокого роста, худая, в нелепом платье из темно-зеленого бархата с кружевным воротником. На фоне мужчины она казалась серой мышкой. Он выглядел прямо-таки театрально, а она словно выцветала из памяти за две минуты.

– Здравствуйте, – произнесла женщина, почти прошептала, и тут наблюдалось их явное несходство. – Вы ко мне? – Как видно, ее это удивило еще больше, чем мужчину.

– Напои гостью чаем, – прогремел он. – А я отправлюсь работать над ролью.

Он исчез за ближайшей дверью, а Софья торопливо пояснила:

– Аркадий Самуилович – актер нашего ТЮЗа, сейчас ему предложили роль в сериале. – И добавила: – Это мой муж.

Мы прошли в небольшую кухню, стены украшали вышивки в красивых рамках, везде салфеточки, сшитые вручную куклы, в общем, хозяйка-рукодельница. Она предложила мне сесть, а сама принялась заваривать чай. Я оглядывала кухню, готовилась к разговору, странно, что Софья до сих пор не поинтересовалась: по какой нужде меня черт принес.

– Вы по поводу репетиторства? – спросила она.

– Что?

– Я преподаю английский. – Она вроде бы растерялась, смотрела на меня, держа полотенце в руках.

– Я по поводу вашего племянника, Кочеткова Дениса.

– Господи, – пробормотала женщина. – Его нашли? Где он? Что с ним?

Она так вцепилась в полотенце, точно готовилась его разорвать.

– Для начала я хочу убедиться, что мы говорим об одном и том же человеке, – как можно мягче сказала я. – У вас есть фотография племянника?

– Да, конечно. Я сейчас.

Она стремительно покинула кухню, вернулась через несколько минут с фотографией и протянула ее мне. На фото парнишка лет семнадцати в оранжевой майке, оттопыренные уши, челка закрывает лоб. Серьезный взгляд, он улыбался, но улыбка казалась неестественной на его мальчишеской физиономии, точно мыслями в тот момент он витал где-то далеко, и были они совсем невеселыми. Казалось, между фотографией, что я держала в руке, и той, посмертной, что была в моей сумке, расстояние не год-два, а лет в десять как минимум но, вне всякого сомнения, это один и тот же человек. Наш бомж действительно Денис Кочетков.