– Не переживайте, Сергей Андреевич, никуда ваша Москва не убежит. Чуть не тысячу лет простояла и ещё столько же простоит. И в Москве побываете, и в других городах нашей необъятной родины. Вот как только паспортом обзаведётесь, езжайте, куда хотите, хоть на Колыму… Нет, ну, с Колымой я малость погорячился, но мысль вы мою, надеюсь, уловили.

Добавил, что в области проживает несколько Губернских, всем им предъявляли фотографию, за исключением малых детей, но никто опознать меня на фото не смог. Так что либо я не Губернский, либо приехал из другого региона великой и необъятной родины. Тут я снова вспомнил, что где-то на пензенских просторах обитает мой будущий отец. Не иначе, и он тоже принял участие в опознании, но откуда же ему знать, что это его будущий сын через сорок лет.

Неделя наблюдений у Льва Моисеевича завершилась постановкой диагноза, вкратце звучавшего так: «Ретроградная амнезия с полной потерей памяти и заменой личности». На руки диагноз профессор мне не выдал, объяснил, что обязан передать заключение напрямую посыльному от Митрофанова.

Следующая неделя прошла без происшествий. Дома пару раз подходил Ринат, интересовался, что у нас с поисками новых поставщиков материала и фурнитуры для пошива джинсов. Но после происшествия с цыганами мы с Валей решили на какое-то время затаиться. Кто знает, может, этот Коля и догадывается, кто был тем неизвестным, огрёбшим его металлической трубой по голове. Вполне вероятно, что той же Жанне он и его друзья устроили допрос с пристрастием, интересуясь, знает ли она что-то и как нас найти. Не исключено, что за мной и Валентиной уже идёт слежка и наши недоброжелатели лишь ждут удобного случая расправиться с нами. Хотя вполне вероятно, это всего-навсего разыгралось моё воображение. Валентина вон вроде спокойна, даже и не вспоминает тот случай, словно ничего с нами и не происходило не так давно в Ухтинке.

Было бы здорово, если бы после моего удара по черепушке у Коли вообще отшибло память. То есть у меня – понарошку, а у него по-настоящему. Это во многом облегчило бы нам жизнь. Но я также надеялся, что цыган не получил и слишком серьёзных повреждений. А то вдруг лежит в больнице в состоянии овоща, мычит и слюни пускает. Не хотелось брать такой грех на душу.

Как бы там ни было, а на следующей неделе в магазине раздался телефонный звонок. Трубку взяла Татьяна, она и окликнула меня, когда я сидел на чурбачке у чёрного входа, грелся на майском солнышке и лузгал семечки.

– Сергей Андреевич? Добрый день, это Соловьёва, секретарь подполковника Митрофанова, вас беспокоит. В других областях поиск также пока не дал результатов, и товарищ подполковник дал команду оформить вам паспорт гражданина СССР. Завтра вместе с Валентиной Александровной к десяти утра зайдите в паспортный стол Ленинского района. Это рядом с РОВД, Московская, семьдесят. Пройдите к начальнику паспортного стола Елене Владиславовне, она в курсе. И не забудьте временное удостоверение личности. Фотографии? Не беспокойтесь, мы уже передали Наталье Георгиевне всё, что нужно. Что? Зачем нужна Валентина Александровна? Ну, если она соглашает ся прописать вас на своей жилплощади, там же напишет заявление, а у вас в паспорте будет соответствующий штамп. До свидания.

– Йо-хо! Ес-с-с! – Именно так я отреагировал, когда положил на рычажки трубку телефона.

Встревоженная непонятными звуками Татьяна выглянула из торгового зала и вопросительно посмотрела на меня.

– Радуюсь вот, – немного смутившись, объяснил я. – Завтра в паспортный стол приглашают, надеюсь, за паспортом.

– Поздравляю, – улыбнулась женщина. – Валя тоже будет рада. Кстати, что-то она задерживается на овощебазе. Уже должна бы приехать… О, а вон и она, кажется. Ну, иди, Серёга, радуй свою ненаглядную.

Увидев мою улыбающуюся физиономию, Валентина и сама не смогла сдержать улыбки:

– Чему так радуешься, будто в «Спортлото» машину выиграл?

Я пересказал телефонный разговор, немного смущённо упомянув, что и её просили подойти в связи с пропиской. Но у моей любимой даже и в мыслях не было отказываться. А следующей фразой она окончательно вогнала меня в краску.

– Конечно, идём вместе! И не забивай себе голову, ты мне ничем не обязан. Наоборот, это я должна благодарить судьбу, что встретила тебя.

В паспортном столе всё прошло как по маслу. Начальник лично заполнила документ, прервавшись лишь затем, чтобы спросить, какой датой вписывать день рождения. Посовещавшись с Валентиной, мы пришли к выводу, что нужно ставить дату 18 апреля 1940 года. 18 апреля я появился в этом мире, но сейчас объяснил это таким образом, будто очнулся в этот день на лавочке, вот и давайте считать 18 апреля днём моего рождения. Год я предложил исходя из того, что мне якобы по моим внутренним ощущениям тридцать пять.

Наконец все формальности были соблюдены, и Елена Владиславовна вручила мне паспорт со словами:

– Поздравляю, теперь вы являетесь гражданином Союза Советских Социалистических Республик! Кстати, не затягивайте с военкоматом. По возрасту вам срочная служба уже не грозит, но на учёт встать всё же нужно.

И как бы невзначай добавила, что, когда одна из моих книг (не иначе Митрофанов уже насплетничал) выйдет из печати, она обязательно купит экземпляр, а я поставлю на книге автограф.

– Ну, теперь можно и в «Пензенскую правду» метнуться за гонораром, – довольно констатировал я, когда мы поднимались по Московской в сторону овощного. – Надеюсь, он всё ещё меня дожидается в кассе редакции. А пятого числа в «Молодой ленинец» уже идти. Мелочь, как говорится, а приятно.

Только мы вернулись на рабочее место, как Вале позвонила начальник отдела кадров «Плодовощторга». Мне велено было прийти за новенькой трудовой книжкой или сегодня до 18 часов, или завтра с девяти утра.

– Серёжа, у тебя просто праздник сегодня! – всплеснула руками Валентина. – Вечером нужно будет обязательно отметить! Через час у нас последний приход, разгрузишь – и можешь бежать в отдел кадров. Я тебе адрес напишу сейчас и объясню, как добраться.

А вечером мы обмывали мои новенькие корочки. По такому случаю купили бутылку «Алиготе», коробку конфет «Птичье молоко» Пензенской кондитерской фабрики, кое-какую закусь и с чувством, под романтические композиции Рафаэля и нежный аромат «Красной Москвы» отметили мой долгожданный статус полноправного гражданина СССР. Закончился же вечер жаркими объятиями и вольной борьбой на жалобно скрипевшей кровати.

Везти рукопись «Марсианина» я запланировал в следующий вторник. Предварительно снова созвонился. Оказалось, что редакция журнала «Вокруг света» принадлежит издательству «Молодая гвардия». То есть место уже, как говорится, прикормленное.

Перед поездкой забрал в «ПП» свой гонорар в размере полутора рублей. Не фонтан, ну да ладно, можно сказать, начало положено. С работы пришлось отпрашиваться уже официально, поскольку я являлся полноправным сотрудником «Плодовощторга». Но заявление мне подписала Валентина, как мой непосредственный начальник. Она же и собирала меня в дорогу, и даже приехала провожать на вокзал Пенза-I.