ноги пошли куда-то в сторону, он потерял равновесие и упал бы, если бы не повис у Кристины на плече.

– Тяжелый, – сдавленно сказал она. – И потный!

– Сейчас бы адаптоген для коррекции восприятия, – сказал Кирилл, садясь обратно.

– Где он у тебя лежит? – спросила она.

– Такие таблетки существуют только в Психиконе, – бледно улыбнулся Кирилл. – А вообще, сходи-ка до кофейного автомата, пожалуйста.

Они расположились в кабинете и пили горячий сладкий кофе. Кирилл рассказывал о произошедшем, вращаясь на компьютерном стулу туда-сюда – то делал пометки на канцелярской доске, то барабанил по клавиатуре.

– Все указывает на то, что Аркадий находится в игре, – сказал Кирилл. – Не в настоящей игре, конечно. Он продуцирует схожую с ней субъективную реальность.

– Кстати, я работаю над твоим заданием.

– Ты о чем?

Кристина поджала губы.

– Ты сказал, что надо выяснить, почему Аркадий разорвал контракт и всякое такое. Я всю ночь смотрела записи его стримов.

– А, замечательно. Теперь я уверен, что это пригодится. Продолжай искать и сообщай обо всех странностях.

Он помолчал и сказал:

– Проблема в том, что меня в эту его реальность не пускает.

– Кто? Тот капитан?

– Он лишь проекция, воплощение принципа. Меня не пускает несоответствие. Чтобы создать общий с Аркадием контекст, мне нужна подходящая оболочка внедрения. Раз он в игре, то я должен написать код… – Кирилл нервно рассмеялся. – По сути я должен разработать компьютерную игру!

– Да-а, ты-то у нас любитель поиграть, – сказала Кристина.

– Не в этом дело, – отмахнулся Кирилл. – Ты представляешь объем работы? Это займет у меня годы.

– Долго… Но если в итоге ты вытащишь его, то почему бы и нет?

Кирилл не стал говорить, что у них осталось меньше недели. Не сейчас. Вместо этого он сказал:

– Слишком долго.

Кристина запрокинула картонный стаканчик, шумно высасывая остатки капучино. Наблюдая, как психолог буравит взглядом доску, она медленно проговорила:

– Помимо кода, оболочку внедрения формирует твой разум, верно?

– Да.

– Но твое восприятие слишком отличается от того мира, где находится Аркадий, поэтому ты не можешь туда проникнуть.

– Звучит так, как будто ты поняла, о чем я говорю.

Кристина закатила глаза и продолжила:

– Ты как белый антрополог, рвущийся в сердце джунглей, но духи заповедного места не пускают тебя.

– А вот теперь я не уверен, что ты понимаешь, – засмеялся Кирилл и отвернулся к монитору. Пальцы забегали по клавиатуре.

– Тебе нужен проводник. Кто-то, чей разум создаст подходящую реальность.

Кирилл застыл, пораженный изяществом решения.

Глава 8. Первое прозрение

Мана-личность — это доминанта коллективного бессознательного, известный архетип сильного мужчины в виде героя, вождя, колдуна, знахаря и святого, властелина людей и духов. ... Отныне это мужская коллективная фигура, выступающая на темном фоне и завладевающая сознательной личностью.

Карл Густав Юнг, "Отношения между Эго и Бессознательным".

Все отлично.

Стрим идет.

Сидя с Розет в ресторане Бовангры, я поймал себя на ощущении, что действительно все отлично. Музыканты в глубине зала задумчиво перебирают струны и плавно водят смычками, разливая по заведению приятную ненавязчивую музыку. Публика приличная, все в роскошных фраках и платьях, рыцари – только с полным комплектом орденских колец, служители Культа баалов – сплошь почтенные фламины. Наш столик ломится от изысканных блюд, в бокале Розет сияет сладкое белое вино из Аружских виноградников. Уж советник Капитула может себе позволить отдыхать красиво!

Я, разумеется, спиртного не пил – из-за Ожога Зеленого баала на меня не только зелья не действуют, но и алкогольные напитки вызывают тошноту. Это не мешало мне как следует расслабиться. После напряженного дня я с наслаждением развалился на мягком диване, чувствуя слева не менее мягкий и притягательный бок девушки.

Еще в поезде я пролистал добытые боевой подругой гримуары и выбрал способности для изучения. Теперь я мог призывать возничего духа. Он принимает облик коня и, что особенно важно, не вызывает подозрений в занятии гоэтией. Лишь я вижу потусторонний блеск в его глазах и то, что копыта при галопе не касаются земли.

Теперь, когда Розет доказала свою верность, я мог не скрывать обладание запретными навыками. По пути в столицу мы заглянули в дом де Колы, где я провел свежеизученный ритуал. Как результат, сейчас у меня за пояс была заткнута подкова, опаленная эфирным пламенем: почерневшая и покрытая алыми прожилками, в которых угадывались буквы неведомого языка. Стоит швырнуть ее на землю – и мистический конь тут как тут.

Для освоения второго гримуара я еще недостаточно развил навык Гоэтия. Это удручало и одновременно радовало. Немного терпения – и мне станут