А еще то, что на улице поднялся сильный ветер, рьяно сгибающий верхушки деревьев. Но рассерженного неизвестно почему преподавателя абсолютно не пугала надвигающаяся непогода: не сбавляя шага, он упрямо вел меня вправо. Мы прошли мимо клумб и открытого проглядывающегося пространства, и остановились у лавочки за большим можжевеловым кустом.

— Садись! — отрывисто приказал дракон, и меня взяла досада.

— Не буду! — уперла руки в боки я.

— Надо поговорить!

— Можно это сделать и стоя!

Сдаваться в мелочах — значит, проиграть сражение. А я не собиралась поддаваться этому типу и пугаться снова. Пусть только попробует влезть в мою голову — таких гадостей про него надумаю, что покраснеет!

— Почему ты такая упрямая?!! — в сердцах выпалил Вилберн и плюхнулся на деревянную лавку, — Никак не могу понять, что ты есть.

Я опешила. Прозвучавшая формулировка добила окончательно и бесповоротно. Я что ему — неодушевленный предмет? Совсем тут с ума все посходили из-за своей драконьей сущности?

— Кто я есть — так нужно говорить. Я — одушевленное существо, к вашему сведению. И пусть я — всего лишь человек, но у меня тоже есть чувство собственного достоинства и гордость! А ваш приказной тон и беспардонность — грубы и неуместны!

Мне думалось, что после такой тирады нормальная личность устыдится и скажет что-то примирительное, но не сделала поправку на драконов. Чем больше узнаю эту расу, тем меньше она мне нравится — потому что Вилберн сначала серьезно смотрел на меня, как будто вместо моей фигуры, ему демонстрировали фильм, а потом откинул голову назад и рассмеялся.

Причем так свободно и искренне, что я снова опешила.

— Драконам совесть не выдавали?

После моего вопроса Вилберн рассмеялся еще пуще — до слез. Причины такого безудержного веселья я не понимала.

А еще начал накрапывать дождик.

— Ну отчего же!… - отсмеявшись и вытирая слезы из глаз, ответил он, — Выдавали когда-то, но я променял ее на звание. Теперь у меня нет деликатности, так необходимой тебе, и лишних треволнений нет. И я плохо понимаю, как ее должен проявлять по отношению к тебе.

— Почему вы притащили меня сюда?

— Может, перейдем на «ты» — раз я второй раз застаю тебя на месте преступления? — с намеком улыбнулся Вилберн.

На душе заскребли кошки. Я подавила очередную волну дрожи и хмуро спросила:

— Какое еще преступление?!

— Как сообщила мне охранная система, из кладовки, в которой была ты, в неизвестном направлении переместился субъект, укравший документы со стола ректора, — уже серьезней произнес Вилберн, — Понимаю, что вряд ли ты обучилась так быстро пользоваться магией и телепортироваться, но я должен задать тебе несколько вопросов…

Смахнув попавшую в глаз крупную каплю дождя, я перебила дракона:

— Документы, которые принес Юнор?

Секунда испепеляющего взгляда и улыбка окончательно спала с лица Вилберна. Как будто невидимый бог взял и стер ее ластиком.

— Откуда ты знаешь? — напряженно спросил он и поднялся со скамьи. Нависая надо мной черной грозовой

тучей, он неожиданно схватил меня за плечи и потряс, — Признавайся! Тебя подослали?

Пальцы его были грубыми и сильными. И мне стало крайне неприятна эта фривольность. К тому же, от подобных нажатий остаются синяки.

— Нет, дурак! — зло бросила в лицо, — Ясновидящая я!

Вырвать плечи из его захвата оказалось несложно. А вот уйти — мне не дали. Взбешенный мужчина переступил дорогу.

— Врешь! — вскипел он, — Ты знала о похищении. И нападении на студента Академии, очевидно, тоже.

Я взвыла с досады: такое ощущение, будто разговариваю с глухим человеком. Он совершенно не готов выслушать и понять меня.

Сколько же упертости хранится в этой голове!

— Нет! — жестко ответила я. Надоело прятаться и юлить. Избегать этого нахала только потому, что он ведет себя грубо и напористо — тоже, — Я без понятия, что документы украли. Мне нужно было… поправить чулки, вот я и зашла в кладовую. Никого там не видела и документы никому не отдавала. Пойми уже, я тут — ни при чем!

— А это мы сейчас выясним! — хмуро заявил он и перехватил мою руку.

Решимость в его взгляде напугала меня, и я поддалась панике:

— Отстань! Что ты делаешь?!!

— Проверяю твои слова! — рыкнул он и поднес мою ладонь к глазам, — Тихо!

Две большие капли упали мне на нос и подбородок, я недовольно качнула головой.

— Не мешай сосредотачиваться! — рыкнул дракон, вцепляясь в мою ладонь, словно клещ.

«Черт с ним! Постою спокойно, может, быстрее отстанет!» — подумала я и замерла.

Дождь усиливался, дракон не обращал на него внимания. А мне стало уже все равно

— промокну я там, заболею ли… Нужно прояснить вопрос и расставить все точки над и. Если для этого мне следует промокнуть и слечь в первый рабочий день с насморком — то сам виноват. Пусть и объясняет ректору, почему я завтра буду в не кондиции.

Вилберн меж тем внимательно рассматривал ладонь, только что, не пробуя ее на зуб. Глаза зажглись азартом и предвкушением. Думает, что я — преступница, и сейчас он подловит меня на горяченьком. Ну-ну.

Что он там мог видеть — я не понимала. Конечно, как и все земляне, когда-то слышала о такой псевдонауке, как хиромантия, но разве можно ею пользоваться при допросе?

Бред какой-то!

Ладно! — отмер дракон, и я почувствовала, что он слегка расстроен, — Ты непричастна к этому ограблению. Линия судьбы привела к Юнору с какой-то внутренней, то есть личной целью.

Отлично!

Не стала сдерживать победной улыбки. Теперь моя очередь пройтись по чьему-то самолюбию.

— Хм… — ласково улыбнулась я, отнимая ладонь, — То есть сейчас ты принесешь мне извинения?

Его глаза вспыхнули зелеными огоньками.

— За что это? — недовольно буркнул он.

— Как это! — я притворно изумилась, — Ты подозревал меня, честную девушку, в шпионаже, в грабеже, в злом умысле… Не знаю, как у вас, на Земле — это довольно серьезные обвинения. Мне очень неприятно было оправдываться и разубеждать тебя…

— Когда это мы перешли на ты? — дракон отступил, напряженно разглядывая меня,

— И вообще, я не сделал ничего необычного. Мне не за что извиняться. Обеспечение безопасности в Академии, к твоему сведению, моя должностная обязанность…

Я снова мило улыбнулась и сделала шаг вперед.

Ясно, что передо мной тип, ненавидящий извинения и не признающий своих ошибок. Знаю таких, встречалась даже с ними… Тем приятнее будет его добить.