– Ша, девки! Время тянем! Совсем без денег останемся! – И начала говорить первой: – Подошел, «снял» без всяких сусю-мусю и сразу предупредил, что, если у него ничего не получится, то платить он не будет. Скажу прямо, я согласилась из чисто спортивного интереса, потому что мы все уже знали, что он никакой. Вот я и решила попробовать – вдруг у меня получится. Не получилось, да и ни у кого бы не получилось. Полный ноль.

– Но вас он не бил? – спросил Никитин.

– А за что? – удивилась она.

– Понятно, – кивнул Володя и повернулся к ее соседке: – А у вас что было?

– Все то же самое, – пожала она плечами.

– И у меня тоже, – сказала третья девушка. – Да мы даже поспорили на него и по двести рублей скинулись, только так они невостребованные и лежат.

– Уже не лежат, а вместе с Катькой уплыли в неизвестном направлении, – язвительно вставила самая нахальная, которая в этот момент строила Никитину глазки и поигрывала оголенным плечиком, заставляя того смотреть в стол. – Она нас в это дело втравила, а сама…

В этот момент она получила от своей товарки такой подзатыльник, что даже зубами клацнула. Ну, вот он, этот момент, и наступил! Девка расслабилась и прокололась!

– И что же это за Екатерина такая? – поинтересовался Володя. И пусть щеки у него сейчас были по-прежнему розовее, чем нужно, но вот взгляд стал совсем другой, уже не смущенного мальчишки, и все это мгновенно почувствовали. – Сказавший «а», должен сказать и «б». Итак, я слушаю!

– Дура ты! Договорились же молчать! – зло процедила самая старшая из девушек, а потом вздохнула и сказала: – Ладно! Делать нечего! Короче, все с Катьки и началось! Зайцев первой ее «снял»! Как она потом говорила, он ей сказал: «Делай что хочешь, но я должен почувствовать себя нормальным мужиком! Я тебе двойную цену заплачу! У меня от этого вся жизнь зависит!» Билась она с ним, билась, а он никак. Только все просил ее, чтобы она еще как-нибудь попробовала, а она… Ну, ее тоже можно понять! Работа у нас нервная, клиент разный попадается, вот она и не сдержалась, сказала ему, что импотент он тотальный, и хоть роту баб пригони, если чего нет, так уже и не будет. Он тогда взбесился, пощечину ей влепил, оделся и ушел, так и не заплатив.

– Он ее сильно избил? – спросил Володя.

– Да нет же! Я ведь сказала: пощечину дал и все! Катька, конечно, разобиделась: мало того, что уйму времени на него потратила, так еще и деньги не заработала. Ну, нам, естественно, все рассказала. Мы еще тогда над ней посмеялись, мол, рукомеслу учиться надо. А она нам в ответ, что мы все, вместе взятые, ничего не смогли бы сделать. Вот мы тогда поспорили и скинулись, а деньги ей оставили. Потом стороной узнали про него, что сапер он, в Чечне раненный и контуженный, что в гвардии нашей был, что жена с детьми от него ушла – город-то у нас небольшой.

– Вы с кем-нибудь из посторонних, я имею в виду не ваш круг, а клиентов, подруг, знакомых и так далее, Зайцева обсуждали, рассказывали о нем?

– Да что ж, нам вне работы поговорить больше не о чем? – удивилась она, и все ее товарки, как одна, согласно закивали.

– Сидите, вспоминайте, думайте! – настаивал Володя. – Это очень важно!

Раскрашенные лица проституток живо отобразили непривычный и поэтому очень тяжелый для них мыслительный процесс, а потом все дружно помотали головами.

– Да зачем нам о нем говорить? – выразила общее мнение старшая из девушек. – Ну, поржали между собой, посмеялись!.. А потом, как он исчез, забыли.

– А где сейчас Катя? – спросил Никитин.

– Не знаем, – пожала она плечами. – Как в субботу на работу не вышла, так с тех пор о ней ни слуху ни духу. Сотовый телефон не отвечает, а домашнего у нее нет. Забежала я к ней, чтобы у ее матери спросить, где она, а та говорит, что не знает, куда дочь сбежала.

Никитин посмотрел на Константина, и тот тут же откликнулся:

– Уже понял! Найдем! Небось ее куда-нибудь к родне отправили!

– Желательно побыстрее и живую, а то возможны варианты, – сказал Володя.

Девицы разом ахнули и потускнели, а Костя и его товарищи стали подталкивать их к выходу, приговаривая:

– Бабоньки! На работу! Вторая смена началась!

На улице девицы шустро куда-то смылись, коллеги Кости, прыгнув в машину, отправились искать Катю, а Володя с Константином пошли обратно в управление.

– Жрать-то как хочется, – сказал Никитин.

– Ничего, у нас в столовой сейчас поедим, – успокоил его Костя.

– Да ты на часы посмотри – двенадцать скоро.

– Так она теперь временно круглосуточно работает, – объяснил Константин. – Как и все мы. И лаборатория, и экспертиза, и криминалисты… Словом, осадное положение! Между прочим, мэрия с областной администрацией тоже спать ложиться не собираются!

– Да уж, лихорадит город, – согласился с ним Никитин. – Слушай, раз они все до сих пор на месте, я могу запросить у них личные дела Королева и Багрова?

– Проще простого – снять трубку и позвонить, – кратко ответил Костя. – Пока будем есть, их и принесут! Только Багров-то тебе зачем?

– Пострадавших двое? Двое! Вот ничего исключать и нельзя, – объяснил Володя.

– Смотри, тебе виднее, – пожал плечами Константин.

Они вошли в здание управления, и он кивком показал Володе на телефон дежурного:

– Можешь прямо отсюда позвонить.

– А номер телефона?

– Дай справочник, – попросил Костя дежурного и, найдя нужную страницу, пододвинул его Володе.

Никитин набрал номер и, когда ему ответил раздраженный немолодой женский голос, вежливо сказал:

– Здравствуйте! С вами говорит капитан Никитин. Мне нужно посмотреть личные дела мэра Королева и его заместителя Багрова.

– А с какой стати я должна их кому-то показывать? – взвилась женщина.

– Но мне они нужны…

– Да пошел ты! – взвизгнула она, и в трубке раздались короткие гудки.

Никитин растерянно посмотрел на Костю, и тот мигом все понял:

– Кажется, тебя послали. – И повернулся к дежурному: – Объясни капитану, где у нас тут столовая, а дела я сейчас сам привезу.

Он выскочил за дверь, и Володя понял, что разборку тот устроит этой скандальной даме неслабую. Следуя указаниям дежурного, Никитин прошел в столовую, неожиданно в этот час совсем не пустую, и, немного смущаясь под любопытными взглядами как персонала, так и посетителей, подошел к стойке. Особого разнообразия блюд не наблюдалось, но выбор все равно был. Набрав себе полный поднос, причем раздатчица все порывалась сама его обслужить, и он еле отбился, Володя сел за ближайший столик и наконец-то нормально поел, а потом, купив пачку сигарет про запас, пошел к себе в кабинет.

В коридоре напротив его двери с самым невозмутимым видом стоял Костя, а рядом с ним – немолодая, но сильно молодящаяся женщина. Она рыдала так, что, казалось, еще немного, и слезы у нее, как у клоуна, будут бить струйками из глаз. Одной рукой она прижимала к своей груди две папки, а другой постоянно прикладывала к глазам платок со следами размазавшейся туши, да еще и мокрый до того, что его можно было уже выжимать.