Я провела ручкой над линиями, которыми Адам сам соединил крестики на карте.

– …они образуют Древо Сефирот.

Оливер кивнул.

– Конечно, это не дерево в прямом смысле слова, а нечто вроде ковра для игры в «Твистер»[13], но мистического, – пояснил Оливер. – Когда найдем голову, узнаем, где окажется десятая Сефира.

– «Десять Сефир Небытия, десять, но не девять», – изрекла Айрис. Пока я гадала, из какого источника она взяла эту цитату, моя тетя повторила: – «Десять, но не одиннадцать». «Сефер Йецира», или «Книга Творения»[14].

И Айрис подвинулась вместе со стулом ближе к брату. А меня осенило. Вот он, наш День благодарения. Нормальные семьи уплетают праздничный тыквенный пирог, индейку и печеный ямс. А мы собрались вокруг карты Саванны и расследуем жуткое убийство.

– Извини, но я по-ведьмовски не понимаю, – пробормотал Адам.

– Бог вечен и неделим, – произнесла Эллен, откидывая волосы назад. У нее были красные глаза, но, похоже, тетушка уже протрезвела. – Бог совершенен.

Она посмотрела на Адама в упор.

– Там, где есть Бог, нет нужды в переменах и росте. Но чтобы творить, Ему пришлось предоставить путь изменениям. Бог создал десять пустых мест внутри Себя, но в то же время вне Своего Существования. Эти десять точек образовали великую пустоту, из которой родилось все сущее.

– Значит, Книга Бытия – всего лишь сиквел?

– Да, – с жаром кивнул Оливер. – Именно так.

Хорошо хоть ссора Адама и Оливера утихла. Мне не хотелось, чтобы они ругались, особенно из-за меня.

Адам отошел в сторону, чтобы изучить карту с другого ракурса.

– Ладно, но как эта философия соотносится с текущей конкретной проблемой?

– Мы действуем, исходя из гипотезы, что убийство и расчленение тела суть попытка исполнить магическое заклинание, – заговорила Айрис. – Попытка использования симпатической магии, чтобы дать чарам энергию.

– Мы считаем, – продолжил Оливер, – что заклинание направлено против Мерси, вероятно, с целью причинить ей вред, чтобы ослабить грань.

– Получается, что главный кошмар окончился? Ведь всем заправлял этот прохвост Тиг?

– Нет, – вздохнула я. – Осквернение могилы Хило, заклинание одержимости… Вряд ли Тиг причастен к убийству. По крайней мере напрямую. Тиг хотел защитить грань. Он никогда бы не стал сознательно участвовать в атаке на нее. Могу предположить, что ситуация с Сефирот связана с ним, но косвенно, а может, все наоборот, и это – обычный отвлекающий маневр.

– Некто расчленил невинную женщину лишь для того, чтобы заморочить нам головы?

– Кто знает? В любом случае, мне надо побывать на тех улицах, где обнаружили части тела. Я уверена, что их выбор неслучаен. Я бы взглянула на них, не забывая о Древе Сефирот. Если мы выясним, какое заклинание пытаются сотворить, то найдем и преступника.

– А как ты думаешь, кто заказчик? – спросил Адам. Простой и логичный вопрос, который никто из присутствующих не осмеливался задать.

– Это зависит от цели заклинания. Эмили пребывает на свободе, но я нутром чую: она не стала бы использовать мертвеца в качестве куклы для того, чтобы нанести мне удар. Сомневаюсь я и в том, чтобы она решила потратить магию, оставшуюся в могиле Хило. Правда, если цель заклинания в том, чтобы навредить мне, но не разрушить грань, кандидатов наберется не меньше сотни. У меня много недоброжелателей, взять, к примеру, недовольных ведьм, которые тайно делают свои делишки… Уж они-то, конечно, не хотят, чтобы по всей грани завыл сигнал тревоги!

– А по-моему, ведьмы здесь ни при чем, – мягко возразила Айрис, обращаясь ко мне. – Я чувствую, что ты не можешь принимать этот факт на веру, но Джессамина изрядно зла на нас.

Я ничего не ответила.

– Она – внучка папы, как и ты, Мерси. Представляешь, сколько же в ней заключено энергии? Кстати, я тоже люблю Хило, но ты и Оливер подвергли матушку воздействию Древа Жизни. Вообрази, какой силой Хило могла поделиться с Джессаминой? Вполне вероятно, что девушка сама осквернила ее могилу.

– Даже не начинай…

Айрис жестом призвала меня к молчанию.

– Я не утверждаю, что Хило намеренно сделала нечто негативное для Тейлоров, но не забывай о Джессамине! Вдруг она услышала случайно брошенную фразу, а то и несколько?

Я откинулась на спинку стула и насупилась. В голове роились мысли. Что же мне делать? Смогу ли я сказать ей то, что думаю? Мне не хотелось оскорблять тетю, но я не могла позволить ей делать столь недальновидные выводы.

– Прости, но мне кажется, ты желаешь, чтобы Джессамина оказалась виновна.

Айрис окаменела, будто я ее ударила.

– У меня нет желания взвалить вину на невиновного, но…

– Но отчасти ты стремишься поквитаться с Джессаминой: она все-таки лишила тебя чувства собственного достоинства, уважения к нашему отцу и дала нам повод узнать, что мама провела в заточении в геенне больше двух десятков лет, – вымолвил Оливер, положив руку сестре на плечо. – Джессамина, виновна она или нет, перевернула твой мир. И ты пытаешься наказать ее…

– Как ты мог, Оли? – прошептала Айрис.

– Я ведь тоже мучаюсь, сестренка, – ответил Оливер.

– И я, – упавшим голосом произнесла Эллен. Прижала пальцы к вискам. У моей тети начиналось похмелье. Целительский дар гарантировал, что оно не продлится долго, но я понимала, что ей скверно.

Внезапно дверь распахнулась, и в кухне появилась Мэйзи. Мы сразу напряглись и занервничали, а Мэйзи тихо подошла к столу и села, не смея глядеть нам в глаза. Ее лицо напомнило мне фотографию раненого солдата, вернувшегося с вьетнамской войны домой, где никто не испытывал к нему благодарности. Она хотела спасти меня, а я отвергла ее, сочтя убийцей. А если грань действительно хранила и воспитывала Мэйзи, вернув мне ее для того, чтобы она стала моей защитницей? Никто из присутствующих, в том числе и я, не смог бы действовать против Тига с такой отчаянной решимостью, как Мэйзи.

– Я не говорю, что Джессамина невиновна, – произнесла я наконец. – Но нам надо докопаться до истины и расследовать дело, не руководствуясь предубеждениями.

– Верно, Конфетка! – с энтузиазмом воскликнул Оливер. – При условии, что ты готова выслушивать мнения других по поводу теории с Древом Сефирот.

Он подмигнул мне, и я вспомнила то, как меня неоднократно вызывали к ректору, который твердил, что такая талантливая девушка, как я, достигнет успеха лишь тогда, когда научится сосредотачиваться.