жизни. Когда маленький ребенок изображает маму, папу, доктора, полицейского или летчика, это позволяет ему лучше почувствовать, что из себя представляют эти взрослые роли. Проигрывание ролей помогает ребенку справиться с новыми ситуациями и отношениями со сверстниками и взрослыми. Например, пятилетней Джилл предстоит через несколько дней лечь в больницу для удаления миндалин. Играя со своими братом и сестрой, она говорит: «Ларри, ты будешь доктором. Джоанн будет маленькой девочкой, а я буду мамой. Маленькая девочка боится и плачет. Мама говорит: “До свидания, я вернусь завтра и принесу тебе мороженого”. Доктор говорит: “Пора спать. Когда ты проснешься, твое горло будет сильно болеть”». К тому времени, когда произойдет настоящая операция, Джилл преодолеет многие из сопутствующих ей страхов и тревог с помощью фантазии.

Невозможно подготовиться ко всем травмирующим событиям, но ролевая игра может помочь «вынуть у них жало». Когда моей дочери было около четырех лет, она упала и сильно поранила руку о ржавую банку. Рана была глубокой и сильно кровоточила, и я была очень перепугана, когда мы принесли ее в переполненный пункт «скорой помощи». В течение последующей недели, когда у дочери начались ночные кошмары и она стала очень пугливой, мы играли в «больницу» каждый день. Мы использовали кукол-марионеток для изображения испуганной девочки, истеричной мамы, глупой медсестры, которая без устали повторяла: «Не плачь, ты уже большая», и усталого доктора, который ничего не объяснял. Это проигрывание помогло преодолеть страхи.

6. Фантазия – необходимая составляющая творчества

Безусловно, важно, чтобы ребенок хорошо различал фантазию и реальность, но если бы это различие когда-нибудь стало слишком четким, человеческий прогресс остановился бы. Ученый должен представлять себе невозможное, художник должен помочь другим это представить, а все влюбленные доказывают, что невозможное возможно! Фантазеры изменяют мир.

В прелестной детской книжке Марджери Вилльямс «Плюшевый кролик» кролик спрашивает лошадку: как узнать, настоящий ли он, нужно ли его для этого разобрать? Игрушечная лошадка отвечает: «Ты настоящий не потому, что из чего-то сделан, а потому, что с тобой что-то происходит. Когда ребенок долго-долго тебя любит, не просто играет с тобой, а любит тебя по-настоящему, ты становишься настоящим».

В конце концов, существует неизбежная и необходимая связь между фантазией и человеческой способностью к любви – и это самое важное из всех фактов человеческой жизни.

Когда ребенок всему говорит «нет!»

Если вы нормальные родители, то вы были невероятно довольны и горды, когда ваш ребенок впервые узнал себя в зеркале, но вы были готовы свернуть ему шею, когда в возрасте двух с половиной лет он встречал все ваши привлекательные и разумные предложения громким и решительным «Нет!». На первый взгляд может показаться, что первое событие стоит того, чтобы его отпраздновали, а второе указывает на наступление тяжелых времен и вызывает, по крайней мере, легкий ужас, если не ярость.

В этих двух стадиях развития странно не то, что они отличаются, а то, что они представляют собой одно и то же. По-своему каждое событие свидетельствует о наиболее волнующем и загадочном чуде: у ребенка развивается осознание себя как личности.

Стать личностью – это суть всего развития, и многое в этом процессе открытия себя приятно для родителей. Нам нравится, когда Джонни говорит: «Джонни хочет», и мы еще более довольны, когда у него возникает представление о себе, достаточное для того, чтобы сказать: «Мне хочется». Когда он доходит до драматического момента «Я хочу», мы бурно радуемся его развитию.

Беда в том, что «я хочу морковку» должно по законам природы рано или поздно превратиться в «я не хочу никакой морковки». Быть личностью означает иметь свое мнение и представление о вещах.

Конечно, замечательно говорить «да» жизни и миру, но когда ты очень мал, все эти «да» относятся к вещам, которые за тебя решает кто-то другой. Первое «нет», вероятно, самое громкое заявление, которое когда-либо может сделать ребенок, потому что это момент возникновения его как личности, которая говорит: «Я должна начать сама управлять своей жизнью».

Ребенок, который упивается вновь обретенной властью, вводит родителей в сумеречное состояние; выйти из этого состояния им поможет хладнокровие, если они поймут, какое невероятное мужество требуется от него, чтобы перейти к стадии отрицания. Вот ты, маленький и хорошенький, живешь припеваючи, и все счастливы, стоит тебе только улыбнуться, немножко поворковать и дать взрослым возможность все за тебя решать. Нет проблемы: надеть синий или зеленый костюмчик, не нужно планировать свой день, не надо принимать серьезных решений типа этого: есть или нет яйца всмятку. Просто посиживай себе на солнышке без единой заботы в голове. Затем постепенно возникает какое-то странное, навязчивое ощущение, что можно жить как-то иначе, чем в этом состоянии праздности, что от тебя ждут, чтобы ты хоть немного двигался вперед. Это же ты, а не мама, не папа, не тетушка и не сестра, терпеть не можешь синюю пижаму, но любишь пирог с черникой и можешь слезть с горки сбоку, хочешь пожарную машину и не любишь, когда тебя укладывают спать раньше всех. По-видимому, уже пора объяснить это всему остальному миру, а тем самым и себе самому: существует личность, с которой надо считаться.

Первое «нет» почти всегда вызывает реакцию паники, оцепенения и перегруппировки в стане противника. У мамы расширяются глаза и сжимаются губы, у папы краснеет лицо, и в его глазах читается: «Мне хочется тебя отшлепать», няня грозится больше не приходить, бабушка говорит: «Это не мой милый мальчик». Это «нет» – довольно опрометчивая шутка. Какое-то время кажется, что, когда ребенок говорит «нет», это только означает, что он хочет заявить о своем «Я», и это приводит родителей в замешательство. Мать говорит: «Дорогой, хочешь ли ты твое любимое пирожное с кремом?», и этот ненормальный ребенок, к которому она обращается, кричит «Нет!» таким голосом, как будто ему велят сесть на электрический стул. Это «нет» относится и к омлету, и к походу в магазин, а кроме того, ко всему, что он не любит. Когда ребенок очень мал, кажется, что говорить «нет» и быть личностью – это одно и то же.

Конечно, это не так, и это недоразумение скоро прояснится, если родители не впадут в крайности. Если то, что ребенок говорит «нет» в 90 % случаев, действительно страшно вас огорчает, если вы понимаете, что это уже дело принципа, если вы образуете два вооруженных лагеря, которые прекращают все попытки общения друг с другом, тогда ваш противник должен считать делом своей чести продолжать борьбу за самостоятельность таким несовершенным способом, поскольку у него нет времени попробовать другие.

Если же, напротив, родители способны уважать то мужество, которое требуется ребенку, переживающему первый кризис