лбу ученической деревянной линейкой. Вспомнил: в прошлый раз я наблюдал эту сцену, глядя поверх Алининой головы. Сегодняшний день не в первый раз отклонился от известного мне сценария. Сперва это случилось, когда меня на лестничной площадке встретила Кукушкина. Второй сюрприз преподнесла соседка по парте: выбилась из графика. Что могло сегодня задержать Алину Волкову, я представлял: не только что, но ещё и кто – Барсик и его лужи.

Понял, что почти наверняка угадал, когда Алина вошла в класс.

Волкова подошла к парте, поставила на неё сумку и сказала:

– Крылов, сегодня же заберёшь своего котёнка!

Заметил на запястье Алины пару свежих царапин, очень похожих на те, что украшали руки и ноги Лены Кукушкиной. Подумал: мне повезло, что котёнок не оставил и на моём теле подобные метки. Мысленно похвалил Барсика: «Соображает мелкий, с кем лучше не связываться». Я взглянул на лицо Волковой. Скользнул глазами по небрежно собранным на затылке в хвост волосам. Снова рассмотрел шрам на правой брови, веснушки и крохотную впадину на подбородке. Увидел чуть опухшие веки; голубые глаза, в которых отражался яркий прямоугольник окна. Снова отметил, что лицу Волковой будто недоставало яркости: его преобразило бы даже минимальное присутствие косметики. Задумался над тем, сохранились ли на щеках девицы ямочки (на картинке в книге они выглядели симпатичными). Повод, чтобы Алина улыбнулась, не придумал.

Волкова склонилась над партой, упёрлась в столешницу ладонями – посмотрела мне в глаза.

– Ты меня слышал, Иван? – сказала она. – Сегодня же заберёшь своего Барсика! Сразу после уроков.

Я вздохнул, откинулся на спинку стула (её вершина упёрлась мне в позвоночник).

Махнул рукой.

– Не маячь над головой, Волкова. Присядь.

Девица ударила ладонью по столу.

С её плеча соскочила чёрная лямка фартуку и повисла, будто косички Лены Кукушкиной.

– Крылов, я не шучу!..

Моя соседка по парте не кричала, но говорила громким шёпотом.

Я смотрел Алине в глаза – «холод» в её взгляде не видел.

Сказал:

– Сядь, Волкова, тебе говорю.

Указал на стул.

Алина не сразу, но выполнила мою просьбу.

Стул под ней даже не пискнул – хотя на моё тщедушное тело школьная мебель неизменно реагировала усталым скрипом.

Я сообщил:

– Нет никакого «моего» Барсика. Сейчас он целиком и полностью твой. От кончика хвоста до ушей.

Девица выдохнула:

– Крылов!..

– Да погоди ты! – сказал я. – Послушай!

Показал Алине пустые ладони.

Волкова сложила на груди руки.

– У моей мамы аллергия на кошачью шерсть, – сообщил я. – Так что у меня было два варианта: убрать из квартиры маму или кота. Какой подарок тебя устроил бы больше?

Я развёл руками.

– Вот и я пришёл к тому же выводу. Барсик жил у моей соседки. Но её папаша разозлился на него из-за лужи…

Волкова хмыкнула.

Я улыбнулся.

– Ты поняла, что я имел ввиду. В четверг он выбросил котёнка с балкона – с пятого этажа, между прочим. А вчера пригрозил сварить из него суп…

– Какой суп? – сказала Алина.

Выпрямила спину.

Я пожал плечами.

– Рецептуру он не уточнил. Но спрошу её у соседа, если это для тебя так важно.

Волкова нахмурилась.

– Твой день рождения пришёлся как нельзя кстати, – сказал я. – А белый котёнок стал превосходным подарком. Разве не так? И полезным. Барсик теперь будет тебе и за сына и за мужа. Потренируешься на нём ухаживать за мужчинами, Волкова. Прежде чем заведёшь собственную ячейку социалистического общества.

Алина сказала:

– Крылов, но так же нельзя поступать – это нечестно.

В её голосе не почувствовал прежней агрессии и уверенности.

Я прикоснулся к её плечу.

– Смирись, Алина. Это уже случилось.

Вынул из тетради сложенные пополам листы – придвинул их к Волковой.

– Лучше взгляни сюда, – сказал я.

Девица опустила взгляд, отдёрнула руки.

– Что это? – спросила она.

Я покачал головой.

Сказал:

– Не переживай, Алина, это не любовные записки.

Усмехнулся.

Заметил, что соседка по парте смутилась.

– Разверни, не бойся, – сказал я. – Там всё понятно написано.

Алина нерешительно прикоснулась к бумагам, разогнула их. Пробежалась взглядам по строкам – разбирала мои каракули. Взглянула на меня, вскинула брови.

– Что это за списки? – спросила она.

Я ответил:

– Там всё написано.

Волкова вновь склонилась над партой.

– Первый урок: физика, – прочла она. – Сергеева – 5, Свечин – 4, Волкова – 3…

Алина посмотрела на меня.

– Что это за список такой?

Показала мне верхний лист.

– Это фамилии тех, кто попадёт под раздачу учителей на сегодняшних уроках, – ответил я. – Сперва написан предмет. Например – физика. А рядом с ними – оценки, которые физичка поставит за ответы. Сергеева получит «пятёрку». Лёня – «четвёрку». А ты сегодня схлопочешь «трояк»…

– Почему это я – тройку? – спросила Алина.

Я улыбнулся.

– А чего ты ждала? Чуда? Физичка тебя ещё и пожалеет: не влепит «пару». Хотя ты именно на «двойку» и ответишь. Сама виновата: плохо подготовилась. Не знаешь, что такое «фаза колебаний».

Развёл руками.

Волкова встрепенулась.

– Всё я знаю! – сказала Алина. – Я вчера полчаса штудировала эту тему. И термины заучила! Физичка всегда их спрашивала. Так что не переживай: отвечу. Не на «тройку» так уж точно.

– Уверена? – спросил я.

– Уверена.

Алина кивнула – собранные в «хвост» волосы подпрыгнули.

– Тогда ответь, – сказал я. – Прямо сейчас. Раз заучила термины.

Волкова повела плечом.

– Что ты хочешь услышать? – спросила она. – О «фазе колебаний»?

Я кивнул.

– О ней, родимой.

Соседка по парте вскинула взгляд к потолку.

– Фаза колебаний – это…

Сделала паузу.

– …Это явление резкого возрастания амплитуды вынужденных колебаний, – сказала она, – при совпадении частоты изменения внешней силы, действующей на систему с частотой свободных колебаний.

Я похлопал в ладоши.

Волкова победно усмехнулась.

– Вот потому и получишь «тройку», – сказал я.

Девчонка вновь тряхнула волосами.

– Не понимаю, – сказала она.

Я постучал пальцем по учебнику.

– Ты мне только что рассказала о «резонансе», – сказал я.

– Я… что?

На переносице Волковой появилась морщинка.

– О «резонансе», – повторил я. – А вовсе не о «фазе колебаний».

Волкова опустила глаза на исписанные моим почерком листы. Но тут же взглянула на затылок одноклассницы, что маячил впереди, в полутора метрах от её лица. Прижала указательный палец к губам.

Тихо сказала:

– Ой. Действительно.

– Вот тебе и «ой», – сказал я. – За подобные «ой» ставят «двойки», а не «тройки».

Снова постучал рукой по учебнику физики (Алина положила его на середину стола).

– Ученье свет, а неученье – плохие оценки, – сообщил я. – Зубри определение «фазы колебаний», Волкова. Пока ещё есть на это время. Можешь мне поверить: именно это знание тебе сегодня пригодится.

Моя соседка по парте нахмурилась, придвинула к себе