кроме нескольких Богов. Те несколько Богов, кто не участвовал в сражении, расположились на вершине, где они в форме мысли создавали возможности для большего творения и более широкого поля деятельности в других вселенных. Они больше других пребывали в гармонии с потоком, если так можно выразиться. И эти несколько Богов смотрели, как разрушается Малина, наблюдали за ходом битвы, как все Боги сражались друг с другом. И как только творения воплощались, они тут же уничтожались. И со скоростью, на какую способна только мысль, одна мысль поражала другую, и это была великая война Богов., Вы говорите, что это звучит забавно? Возможно, так и есть; но, видите ли, здесь они никогда не умирали. Скоро в своей жизни они бы познали смерть, но они не умирали здесь. Они лишь создавали плодородную почву — дитя будущих веков и тысячелетий — для губительного состязания Богов друг с другом и возникновения смерти. Они не умирали, но они воевали друг с другом. И эта война продолжалась, как бы вы со всей своей точностью выразились, два с лишним миллиона лет. Она никогда не прекращалась.

Печаль разрушения

И пока битва продолжалась, разрушение Малины было неотвратимо. Среди тех немногих Богов, кто объединился, было чудесное создание по имени Богиня-Голубка. И это создание исполнилось, что называется, слезами о своем творении, о разрушении ее красоты оказавшейся на пути других. И когда Богиня-Голубка начала плакать, она всем своим прелестным существом оплакивала свой прекрасный дом, дитя чудесного света, и увидела печаль в его образе. Богиня-Голубка известна тем, что она первой познала отчаяние. И в каждый момент ее отчаяния слезы, струившиеся из ее световой сущности, становились кристаллами, и когда бы она ни начинала плакать, вниз падали кристаллы.

Боги не знали, что такое рыдания; они не знали, что такое стенания. Позвольте мне рассказать вам, что это такое. Если из гнева можно сотворить разряд молнии, который пронзит и сровняет с землей любое создание, то что можно разрушить с помощью слез? Рыдания этой Богини были песней, обращенной к Отцу, и пение ее было музыкой печали и света, подхваченной ветрами и громом движения. И она молила Исток обозреть и остановить разрушение, которое теперь приносило столь мучительную боль. И она оплакивала будущую боль, потому что она творилась сейчас. И мелодия ее песни разносилась повсюду и взывала о том, чтобы возлюбленная земля была спасена, чтобы все творение обрело спасение, потому что разрушение всего этого было бы свыше того, что она в своем световом существе могла вынести.

Вы когда-нибудь слышали женский плач и стенания — не тихие слезы, а рыдания? Этот плач вторит разрушению и пронизывает человеческую душу и приумножается многократно. И что может этот плач, что так печален и силой своей трогает, что называется, душу мысли в Отце, давая начало эволюции печали? Богиня-Голубка по-женски рыдала, оплакивая творимое разрушение, и песню ее подхватили раскаты грома, превращая световые формы Богов в семя Отца. Это она прекратила разрушение. И когда они услышали ее пение, ее песню и плач, ее ужасные рыдания, все прекратилось, и все обернулись в направлении великой колонны, вглядываясь в ее облик. И песня ее пришла и пронеслась по долине. И пока она стремительно летела над долиной, она начала сотрясать землю. И, сотрясая долину, она достигла горных недр, и, наполнив собой горные подземелья, она разрушила гору, и вот это было погибелью. Удивительный белый стал морем разрушения, которое обратилось этим грандиозным событием.

И сражавшиеся Боги взглянули на нее, и само основание их мысли рушилось. И они начали свое пение, и оно вихрем ринулось в самый центр Малины. И когда вибрационная частота их призыва наполнила Малину, звук его устремился вперед и, пронзив себя внутри, вырвался наружу, и с оглушительном грохотом в великом взрыве все было кончено.

И вот, рожденное дитя солнца, его первое дитя, — его больше не было. Свет великого центрального солнца исторг свое отчаяние, и оно потянулось вперед, чтобы схватить частицы своей надежды. И, потянувшись за ними, оно, воистину, возвратило себе то, что родило из себя. И оно оплакивало свое дитя, и оно дотянулось до его останков и вернуло их себе. Добрая мать, которая любила свое дитя, подняла его растерзанное тело и теперь снова хранила его в своей душе.

Великая вспышка: Богиня-Голубка в окружении своей песни и своего облика и Боги, что были с ней, возвели себя в форму мысли и отправились в самую дальнюю точку вашей вселенной. Там они ожидали в своих колоннах света, и их творение было не более чем воссозданием еще одной мысли и еще одного момента, пустоты без содержания, не рождавшим, таким образом, жизни.

А воевавшие между собой Боги — что было повержено? Орудием не был их гнев. Они этого не делали. Это было нечто большее, что двигалось без помощи света. Они были схвачены и исполнены страха, и они не последовали за великим световым аппаратом в дальние просторы вашей вселенной, на которую они взирали, потому что они испытывали перед ним благоговейный страх. Воистину, они собрались вместе и обратились к матери-солнцу с просьбой о еще одном ребенке. И вот родилось дитя. Оно родилось, и когда оно вступило во Вселенную, Богиня-Голубка увлекла его в самую далекую точку Вселенной. И там находился Плутон, как вы его называете, и пребывали Богиня-Голубка и те Боги, которые не хотели участвовать в войне. Там, чтобы утешиться, они начали свое творение в мире. На другой стороне солнца есть планета, которая занимает противоположное вашей Земле положение и будет открыта вашими учеными до конца нынешнего столетия. Итак, там у вас есть еще одна планета, о существовании которой вы не знали. И вот, Мать-Солнце породила еще одно дитя, и оно было призвано во Вселенную. И это дитя должно было стать маяком, потому что, поистине, ему предстояло стать планетой печали, которая будет стандартом, охраняющим в веках Богиню в ее царстве. Так, пробуждавшиеся Боги не могли ее заполучить, как не могли завладеть и другой планетой, потому что, когда она родилась, она, воистину, была велика и взорвалась изнутри, так как была она больше своего солнца. И все ее фрагменты, поистине, заняли место вокруг центра ее существа, и она была рождена.

Терра, рождение новой надежды

Солнце породило еще одно дитя и, извергая его из себя, повредило свое тело, поскольку дитя было велико в его утробе, и оно вышло