Серегина, ни один корабль с войсками, отплывший из Североамериканских и канадских портов, никогда не достигнет побережья Европы — «Каракурты», посменно дежурящие над Атлантикой, гарантируют летальный исход в любом случае.

Впрочем, уже в первый день, когда на всей протяженности линии разграничения советские войска после интенсивной артподготовки двинулись вперёд, вспарывая территорию Западной Германии будто перину бритвой, а остатки ядерной американской мощи в Европе дымились грудами обломков на аэродромах, составителям такого замечательного плана по покорению и уничтожению Советского Союза стало понятно, что что-то пошло не так.

Мир Мизогинистов, 2 августа 2020 года, утро, бывшее Царство Света, женский репродукционный лагерь в Шантильи (35 км к западу от Шайнин-Сити)

Лейтенант имперского космофлота благородная госпожа Цецилия Долабелла

Это было похоже на могучий зов внутри головы, не утихающий ни днём, ни ночью. Зов этот становился все сильнее и явственней. И если поначалу он напоминал вкрадчивый шёпот, то потом он стал похож на торжествующий сигнал фанфары, сливающийся с дружным хором тысяч голосов. И, прислушиваясь к этому зову, я испытывала непреодолимое желание, чтобы и мой голос влился в эту песню. И не только голос. Все моё существо стремилось присоединиться к Воинскому Единству, где один за всех и все за одного, где не предают, не злословят и не бьют в спину. Это была суть войска императора Сергия… А то, что я ощущала, называлось Призывом. Его неизменно начинает слышать каждый, кто предназначен служить Императору и его Великой Идее. Если уж голос Призыва настиг тебя, то ты однажды обязательно вольешься в Единство, потому что там твое настоящее место.

Призыв слышали мы все, просто для одних он был сильнее, а для других слабее. Я видела, как у моих боевых подруг загораются глаза, и они словно бы прислушиваются к чему-то внутри себя. Как же иначе — ведь служить Империи было нашим предназначением и смыслом жизни. И все шло к тому, что однажды мы пополним тех, кто и составляет Воинское Единство императора Сергия. Мы ждали этого момента с волнением и нетерпением, но никто не мог нам сказать, когда это произойдет. Даже императрица Елизавета, когда мы обратились к ней с этим вопросом, лишь хитро улыбнулась и сказала: «Не беспокойтесь. Все произойдет ровно тогда, когда и должно — ни часом раньше, ни часом позже… Вы сами должны почувствовать тот момент и прийти к моему мужу с чистым сердцем и открытыми мыслями. И никто вас не прогонит, потому что возможность принести страшную встречную клятву есть неотъемлемое священное право каждого честного человека».

И однажды утром мы встали, молча переглянулись — и поняли друг друга. Это состоится сегодня! Ибо Призыв ведет нас к нашему Императору, и медлить больше нельзя. Мы готовы! Сегодня мы принесём присягу! Мы станем членами Единства! И с этой минуты изменится наш статус — будем мы уже не гостьями, а полноправными гражданками Русской Галактической империи — самой могучей и прославленной Империи среди всех возможных миров!

Никто из нас не сказал ни слова, но мои подруги-лейтенантки, что приняли для себя неотвратимое решение, принялись действовать. После утренней пробежки, физзарядки и завтрака мы по одной, но совершенно одинаково, и вроде бы даже в ногу, направились к временной резиденции императора Сергия. Таких, как я, набралось примерно двести человек — одна пятая из тех выпускниц Академии, что путешествовали на борту «Солнечного Ветра».

Мы стояли на мощеной камнем площади и ждали появления нашего Господина. А со стороны на нас глазели как местные девки-пеонки, так и русские девицы из соседних казарм. Вероятно, для них это зрелище было особенно удивительным, ведь прежде император Сергий принимал клятвы у неофитов только в другом мире, каком-то там Тридесятом царстве. Но для нас сделано исключение, и мы этим гордимся.

И вот господин наш Сергий из рода Сергиев вышел к нам, и императрица была вместе с ним. На нём не было ни зубчатой золотой короны, ни пурпурного императорского плаща, ни пышных дорогих одежд — вместо того он был с головы до ног облит сиянием Божественного Благословения и облачен в одежды из Суровой Простоты, Непререкаемой Правоты и одолевающей все Всемогущей Силы. В нашей старой Империи в таких случаях даже женщинам было положено падать на колени… Но тут это не принято. Тут перед императором следует стоять прямо, смотреть в глаза и говорить честно. Как я понимаю, когда к императору Сергию приходят неофиты, он знает это заранее: сказал следом за ним на крыльцо вышли рослые остроухие солдатки, и одна из них держала в руках священное знамя Империи. И когда кода алый стяг распустился по ветру, явив нам изображение золотого двуглавого орла на алом поле, мы, непроизвольно выдохнув от восторга, опустились перед ним на одно колено.

Тишина стояла такая, что у меня зазвенело в ушах. А может, это от волнения? И тут император Сергий обнажил свой сияющий меч, устремив его острием к небесам — и серая пелена, висящая над этим миром подобно злому туману, отпрянула от этого сияния и попряталась по тёмным углам, а навстречу императорскому мечу с голубых, будто умытых небес улыбалось яркое солнце. И это тоже было хорошим знаком. А потом император Сергий заговорил на чеканной латыни, произнося слова Страшной Встречной Клятвы.

— Знайте, — громко и отчетливо произнёс он, — что я клянусь убить любого, кто скажет, что вы все вместе и по отдельности не равны мне, а я не равен вам! Я клянусь убить любого, кто попробует причинить вам даже малейшее зло, потому что вы — это я, а я — это вы, и вместе мы сила, а по отдельности мы ничто! Я клянусь в верности вам и спрашиваю — готовы ли вы поклясться в ответ своей верностью мне и нашему общему дело борьбы со злом, в чём бы оно ни заключалось?

Пока он произносил эти слова, меч налился таким ярким бело-голубым сиянием, что на него было больно смотреть. Договорив клятву, император левой рукой взял край Священного Алого Знамени и приложился губами к его шелку.

— Иерамус, Иерамус, Иерамус! — троекратно выдохнули все мы, и гром высоко в небесах провозгласил, что наша взаимная клятва подтверждена и зафиксирована в небесной канцелярии. Теперь у нас, имперских патрицианок, первыми принявших клятву, снова все будет как у взрослых людей — права, обязанности и ответственность.

Ещё один миг — и я почувствовала, как растворяюсь, словно крупица соли в океане, в воинском единстве императора Сергия. Но при этом я оставалась собой. И я чувствовала