— Сандро и Ксения этого еще не видели. Едва ли они будут в восторге, узнав, что их дочь, которой всего 21 год, и ее молодой муж замешаны в убийстве. Да, кстати, я тоже подписал это письмо.

— Какое письмо?

— Вот это.

Мати развернула листок.

«Ваше Величество, мы все, чьи имена Вы увидите внизу под этим письмом, умоляем Вас пересмотреть суровое решение по поводу судьбы Великого князя Димитрия. Мы знаем, что он не совсем здоров, что он выведен из себя всем происшедшим. Вы были его Хранителем, его Высшим Защитником, когда он был ребенком, и потом, после безвременной смерти его матери. Мы знаем, как глубоко он любил Вас и нашу страну. От всей души мы умоляем Вас, Ваше Величество, в связи со слабым здоровьем Дмитрия и его молодостью, позволить ему уехать в одно из его имений. Ваше Величество хорошо знает, в каких суровых условиях наши войска находятся в Персии, в окопах, без жилья и в постоянной опасности для жизни. Отправить Димитрия туда — это значит послать его на верную смерть. В Вашем сердце, Ваше Величество, без сомнения есть к нему жалость, он юн и с малых лет жил в Вашем доме. Вы любили его и были ему как отец. Пусть Бог хранит Вас и направляет вас к милосердию».

— Неужели Ники высылает его?

— Он уже это сделал. Он отправил его в полк на Кавказ, а этот полк направляется в Персию. Вот, посмотри на его ответ.

«Никто не имеет права решать, кого убивать. Я знаю, что у многих других, кроме великого князя Димитрия, совесть не чиста, что они замешаны. Я удивлен, что вы все мешаетесь в это дело.

Николай».

— Но что на самом-то деле случилось?

— Вот полицейский отчет.

«В 2.30 ночи городовой на посту у министерства внутренних дел на Морской услышал взрыв со стороны Юсуповского дворца. Поскольку городовому запрещено покидать пост, он вошел в министерство и связался по телефону с сержантом полиции. После этого начальник полиции полковник Рогов с группой людей пошел обследовать объект. Один из постовых отметил, что выстрелы прозвучали на половине, где проживает молодой князь Юсупов. Чтобы выяснить причины выстрелов, заместителю начальника капитану Крылову было приказано войти во дворец. Главный камердинер сообщил, что в залах идет прием и что один из гостей, рассматривающий коллекционное оружие, случайно выстрелил в окно. Капитану Крылову было предъявлено на первом этаже разбитое окно, выходящее во внутренний двор. Эта информация была передана начальнику полицейского управления генерал-майору Григорьеву и г-ну Чаплыгину, сотруднику Охраны, дежурившему в жандармском управлении. Однако едва господа офицеры вышли из дворца, какой-то автомобиль пронесся вдоль Мойки и остановился у мостика как раз напротив дворца. Сцену наблюдал сыщик Тихомиров, сотрудник Охраны, отвечающей за безопасность Распутина. Тихомиров решил, что люди, которые вошли во дворец не с главного входа, а с бокового, — грабители, и поспешил в полицейское управление, откуда он позвонил начальнику секретной службы. С другой стороны, когда полковник Рогов вернулся домой, ему позвонили из Охраны, что получена информация о странном шуме во дворце Юсуповых. Наряд городовых снова направился во дворец. Главный камердинер вышел и объяснил только, что прибыли высокие гости. Через несколько минут после 6 утра на полицейском участке около дворца офицеры, кончившие дежурство, допрашивались о событиях прошедшей ночи. В этот момент с улицы послышались свистки полицейских. Городовые и офицеры подошли к окну и увидели, что из главного входа дворца выталкивали двух женщин, они сопротивлялись и отказывались сесть в машину и явно пытались вернуться во дворец. Наблюдая эту сцену, сыщики, ведущие наблюдение вдоль канала, стали свистеть. Когда раздались свистки городовых, машина умчалась. Полковник Бороздин на машине Охраны, которая стояла у подъезда здания министерства внутренних дел, помчался вдогонку, как считалось, за грабителями. Догнать машину оказалось невозможно, поскольку она была явно гоночной. Номеров на ней не было, фары притушены. Наряду, который прибыл во дворец, объяснили, что две дамы были дамами сомнительного поведения, и их попросили покинуть дворец.

К утру уже был готов сдвоенный рапорт о событиях ночи на набережной Мойки. Его передали полковнику Рогову и полковнику Бороздину. Казалось бы, ночная история завершилась. Однако через некоторое время во внутреннем дворе дворца раздались подряд четыре выстрела. Снова был подан сигнал тревоги на обоих полицейских постах и снова группы офицеров направились во дворец. На этот раз к ним вышел некто в форме полковника. Он сделал заявление, что во дворце находится Великий князь и что его Императорское Высочество в надлежащее время и в надлежащем месте готов дать все необходимые объяснения. Полицейский инспектор, так и не добившись ничего более внятного, вернулся в участок к своим обычным обязанностям, оставив из предосторожности патруль напротив дворца. Примерно через час еще одна машина вылетела из дворца в направлении Голубого моста. Слуги с помощью шофера, в присутствии офицера в меховом пальто вынесли некий куль, похожий на упакованное человеческое тело, и погрузили его в машину. Машина на полной скорости умчалась вдоль канала. Почти одновременно полиция информировала генерала Григорьева, что в Юсуповском дворце был убит Распутин. Полицейский наряд прибыл во дворец и был принят самим князем Юсуповым, который заявил, что нужно составить рапорт об убийстве Распутина. В первую минуту его сообщение не было принято всерьез. Но господ офицеров пригласили во дворец в столовую в подвальном этаже, и им было показано место, где лежало тело Распутина. На полу была лужа крови. Пятна крови были и на снегу во внутреннем дворе дворца. На вопрос, где же тело, князь дал ответ, что тело там, где ему надлежит быть.

Директор Полицейского департамента, начальник Охраны и группа офицеров немедленно нанесли еще один визит во дворец. В 5 часов после обеда секретная телеграмма была послана в каждый полицейский участок, с тем чтобы составить точный отчет о передвижениях машин, которые были в Юсуповском дворце прошлой ночью, особенно той машины, которая, по всей видимости, вывезла тело из дворца».

— Что теперь будет с Феликсом, Сережа?

— Ники выслал его в имение под домашний арест.

— В Ильинское?

— Да, в Ильинское.

Жизнь в опасности

Через три недели Мати, Сергей Михайлович и Владик собрались в Крым. На прощальный обед Мати пригласила друзей. Коллег из театра привел Коля Легат. За обедом разговор не клеился.

— Сегодня какое число? — спросил кто-то.

— 22 февраля.

— Ваше Императорское Высочество, — Коля Легат посмотрел на Сергея Михайловича, — дамы и господа, мы живем в тяжелое время, наш театр почти закрылся, нет электричества, отопления, вообще ничего нет. Но, — он повернулся к Мати, — мы всегда надеемся на лучшее. Выпьем за то, чтобы кончилась война, это самое главное. За здоровье наших доблестных офицеров. Мой тост также за нашу дорогую хозяйку дома, Мати.