– Южный Лондон. Неужели не заметно?

Уж не заигрывает ли она с ним?

– По говору – нет. У тебя классическое произношение.

– Работала над собой. Один хороший друг как-то сказал мне, что чем правильнее у тебя речь, тем больше шансов сделать карьеру. Предрассудок, конечно, но люди считают тебя умнее, чем ты есть на самом деле.

– Так вот в чем мой промах.

– Ну, ты не так уж плох.

Если это не флирт, то что?

– Не думал, что ради карьеры ты способна на такие подвиги.

– Просто ты меня плохо знаешь.

А это что? Приглашение или от ворот поворот? Вот что значит давно не практиковаться, подумал Марк. Хелен отошла к бару и вернулась с пинтой лагера. Он смотрел на нее, сам не понимая, чего ему хочется больше – выпить или приударить за ней. Она протянула ему стакан.

– День сегодня был хороший, так что вот тебе. Правило прежнее: при мне можно.

Марк не стал отказываться и выпил пиво – быстро, но без жадности, стараясь показать, что держит себя под контролем. Он слишком долго ненавидел себя. Сейчас, выбираясь из бездны, он хотел убедить ее и себя, что он – не слабак.

Хелен улыбнулась – тепло и ободряюще.

– Почему ты пошел в полицию?

Пришла ее очередь задавать вопросы.

– Никуда больше не брали.

Она рассмеялась.

– Серьезно. В школе учился кое-как. Школа была хорошая, классическая, а я дурака валял. Не мог заставить себя засесть за книжки. Прогуливал.

– Хотелось за девчонками бегать?

– И не только. Два года нюхал клей, жег телефонные будки – в общем, развлекался. Пока старикан не выгнал меня из дома. Три дня ночевал у сестры, а потом сказал себе: «Хорош». И поступил на работу в полицию.

– Молодец.

– Старика чуть удар не хватил. Думал, это шутка. Я их всех тогда здорово удивил. А мне понравилось. Каждый день что-то новое. Никогда не знаешь, что будет завтра. И ребята подобрались что надо. Женщин в начальниках у нас тогда не было.

Хелен вскинула бровь. Потом снова прогулялась к бару. Значит, она привела его сюда не просто так? Не просто пропустить после работы по стаканчику и разбежаться? Марк так и не нашел ответа на этот мучительный вопрос, потому что Хелен вернулась к столу с новым стаканом пива. Ставя его перед ним, наклонилась, и он успел заглянуть в вырез ее блузки. Нарочно она? Или случайно? Поди догадайся.

– Ну а ты? Почему ты пошла в полицию?

Она ответила не сразу:

– Чтобы помогать людям.

Коротко и ясно. И это все?

Нет, не все.

– Понимаешь, когда я вошла в дом, где жила семья Бена… Когда увидела всю эту кровищу… Я постаралась спасти парнишку… И тогда же мне стало ясно – это мое. Вот с тех пор и не могу остановиться.

– У тебя хорошо получается. Я имею в виду, спасать людей.

Хелен пристально посмотрела на него. Немного помолчав, он продолжил:

– Если бы не ты, я бы ушел. Я тебе не говорил, но я уже написал рапорт. Собирался сдаться. Но ты меня спасла. Спасла от себя самого.

Он выпалил это и на мгновение устыдился своей откровенности. Но ведь он сказал правду – что бы с ним стало, если бы не она? Хелен вдруг посмотрела на него по-другому – серьезно, без улыбки. «Ну вот, все испортил», – мелькнуло у него в голове. Но тут она наклонилась через стол и поцеловала его.

На улице Марк невольно улыбнулся, понимая, что сейчас произнесет донельзя избитую фразу.

– К тебе или?..

– К тебе.

Глава 47

В квартире у Марка царил бардак. Соблазнять начальницу он явно не планировал, о чем с очевидностью свидетельствовали остатки суточной давности ужина. К счастью, утром он сменил постельное белье.

Хелен всегда предпочитала решительные действия и не стала себе изменять. Обычно ритм и скорость в отношениях задает – или пытается задать – мужчина, но в данном случае правило не работало. Хелен с самого начала взяла первую роль на себя. Марка это удивило, но не расхолодило.

По дороге они молчали – вести пустопорожний треп не хотелось ни ей, ни ему. Они не притрагивались друг к другу, даже не держались за руки, но оба ощущали сгустившееся между ними напряжение. Когда они вошли, Марк по привычке – когда он делал это в последний раз? – попытался разрядить ситуацию юмором:

– Я бы предложил выпить, но…

Хелен даже не потрудилась ответить – просто обняла его и поцеловала. Потом уронила на пол пальто и спросила, где ванная. Толкнула его на кровать и потянулась к ремню.

Марк занимался любовью много раз, но впервые в жизни оказался в положении, когда любовью занимались с ним. Недовольный тем, что казалось ему ущербностью, он попробовал перехватить инициативу. Страсть пробудила желание подчинить ее и взять над ней верх, но Хелен не уступила.

Любит она его или только получает удовольствие? Неожиданно для себя Марк понял, что ему важен ответ на этот вопрос, что даже в сладкий миг экстаза он мечтает о чем-то большем, чем простое физическое наслаждение. Считается, что мужчины во время секса теряют способность рационально мыслить. С Марком такого не происходило. Он еще раз попытался вывернуться из-под нее, но Хелен не пустила. В конце концов Марк отказался от борьбы. Схватка за инициативу закончилась, и агрессия уступила место нежности. Хелен сбавила ритм, и они поймали общий темп. Марк с удивлением обнаружил, что ей, судя по всему, все это нравится. Нравится быть с ним. Дразня сосками его губы, она просунула руку себе между ног. Марк из последних сил сдерживал приближающийся оргазм. Одно дело – переспать с боссом. И совсем другое – оказаться не на высоте. Он пытался переключить мысли на что-нибудь обыденно-унылое, но Хелен, почувствовав, что его несет к финишу, прибавила темп, и он ничего не смог с собой поделать. Извиниться? Но как она воспримет его лепет? Хелен и тут ему помогла.

– Было хорошо, – сказала она.

Все сомнения разом рассеялись. Марк обнял ее и прижал себе. Как ни странно, она не только не стала сопротивляться, но, напротив, теснее притиснулась к нему, расслабленная и довольная.

Марк скользнул взглядом по ее едва прикрытому простыней телу. Несколько минут назад, когда они сотрясались в пароксизмах страсти, он пальцами ощутил у нее на спине какие-то царапины, но не придал им значения. Теперь он присмотрелся к ним внимательнее и… ужаснулся.

Словно почувствовав его взгляд, Хелен натянула простыню повыше. Некоторое время они просто лежали молча. Потом она повернулась к нему:

– Это между нами, ладно?

В ее голосе не звучало ни повелительных нот, ни страха – это была просьба, почти мольба. Вот уж действительно день сюрпризов.

– Конечно. Разумеется.