– Вы назвали ее в честь героини Риты Хэйворт? – спросила Мари, хвастаясь своими познаниями в области кино.

Но профессор нахмурился и разочарованно воскликнул:

– Нет! В честь дочери Риголетто. – Но, увидев растерянность на лице девушки, добавил: – Современная молодежь ничего не знает об опере и Верди… Когда-нибудь о нем забудут навсегда.

– Нет, профессор, возможно, я не разбираюсь в музыке, но это мой личный недостаток. Очень многие ее обожают… – попыталась исправиться Мари. Но профессор нахмурился еще больше, поэтому девушка решила сменить тему: – Как поживает Джильда? Она выросла?

Лицо мужчины осветилось радостью. Он начал рассказывать о собаке:

– Она такая умница, послушная, воспитанная, красивая…

Кардини показал Мари фотографии Джильды на планшете. Белая шерсть с жемчужно-серым отливом, на мордочке сияют небесно-голубые глаза. Да, собака и правда выглядела эффектно. Джильда как будто улыбалась в камеру. Настоящая дива.

– Знаете, Мари, когда я принес домой щенка, моя жена пришла в ярость. Она и слышать о нем не хотела. Я боялся, что мне придется вернуть собаку вам, понимаете? – в голосе Кардини слышался упрек. Мари почувствовала тревогу. Она растерянно улыбнулась, зная в глубине души, что ситуация разрешилась к лучшему, что профессор обожает свою собаку и поэтому не отомстит Мари на экзаменах. Типичная стратегия некоторых преподавателей – не давать студенту расслабляться, чтобы потом объявить радостную новость или поставить хорошую оценку. Кардини следовал именно этой стратегии. Напугав Мари, он смягчился: – А теперь знаете что? Пусть кто-нибудь только попробует обидеть Джильду! Жена ее обожает и считает третьей дочерью. Для меня это огромное утешение. Не могу жаловаться, что собаке не хватает умения говорить, потому что она отлично выражает свои чувства. Лучше многих людей.

– Я знаю, – ответила Мари с облегчением и гордостью. – Я взяла к себе ее сестренку.

– Неужели? И как она? – заинтересованно спросил профессор.

Мари достала из кармана телефон, но сразу предупредила мужчину:

– Она не такая красивая, как Джильда. Настоящий волчонок.

Кардини поправил очки на носу и начал рассматривать фотографии на маленьком экране:

– Да, я вижу. Они не очень похожи. Ваша полностью серая, с вытянутой мордочкой… но симпатичная.

– Да, очень, – согласилась Мари. Она знала, что это слово – один из синонимов слова «красивая».

– Значит, вы не оставили ее в приюте, – сказал профессор, взглянув на девушку.

– Нет, я же пообещала вам, – ответила Мари, и Кардини одобрительно сощурил глаза:

– Это делает вам огромную честь. Как поживают остальные щенки?

– С ними все хорошо. Тоффи в семье с детьми, Чипа забрал сторож, Мила стала охотницей. Паппи забрал один парень. Он сказал, что щенок будет выполнять мужскую работу.

Мари рассмеялась, но профессор тут же нахмурился:

– Какую работу? Он рассказал вам?

Мари пожала плечами:

– Не знаю, он обычный молодой парень…

– Он не отведет бедное создание на нелегальные собачьи бои?

Мари округлила глаза:

– Нет, о чем вы? Он показался мне приятным, скоро заканчивает школу…

Она подумала о Луке, о его смеющихся глазах, больших руках, которыми он гладил щенков, о его широких плечах, на которые падало облако светло-русых волос. Ей показалось, что она даже чувствует его запах. У нее защекотало в носу, и она чихнула.

– Извините, профессор…

– Вы не замерзли? – поинтересовался Кардини, но тут же вернулся к делу: – То, что он школьник, ни о чем не говорит. Если он учится, как же он будет работать с собакой?

Верно, признала Мари, жалея, что не спросила сразу и отдала Паппи этому типу. Тогда он показался ей нормальным, даже очаровал ее. Но профессор продемонстрировал, что значит быть хорошим исследователем: нужно задавать много вопросов, а не полагаться на внешность и первое впечатление.

– Я советую вам все как следует выяснить, – сказал Кардини, словно это он, а не Мари несет ответственность за щенков. Он как будто поручил ей задание, от которого зависела ее оценка на экзамене.

– Я обязательно узнаю, – пообещала Мари. Прошел уже целый месяц, а она даже не поинтересовалась, как дела у щенка. Этот хитрец Лука своей лаской сбил ее с толку, загипнотизировал.

С той встречи с профессором прошло уже несколько дней, а Мари до сих пор не решила, стоит ли писать Луке. Она знает, где его найти. В «Фейсбуке», где он выкладывает фотографии: вот он на склоне в горнолыжном костюме, вот играет в баскетбол, вот зависает с друзьями. Много фотографий и мало текста, какая-то школьная ерунда, однотипные комментарии: круто, классный, кайф, офигенно, куча смайликов. Из-за этой слащавой подростковой ерунды Мари не хотела писать Луке. Хотя Лука все же создал альбом с фотографиями Паппи под названием «Smells Like Teen Spirit». Вполне ожидаемо.

Девушка пообещала себе, что сегодня же напишет Луке. Пока они с Куки гуляют в парке и счастливая собака носится по траве, Мари достает телефон и открывает страницу Луки. Под фотографией Паппи она оставляет комментарий: «Привет, это Мари. Как поживает Одинокий Рейнджер?»

Лука тут же отвечает ей в мессенджере. Посмотрите-ка, он в сети. Хотя, возможно, подростки всегда онлайн.

Привет! Спасибо, что написала. У Паппи все отлично. Он вырос, ты видела фотографии?

Да, он стал совсем большим. Мне бы хотелось узнать, как у него дела. Можно я тебе позвоню?

Телефон вибрирует. Мари берет трубку:

– Алло?

– Это Лука.

У Мари перехватывает дыхание. Какой взрослый голос. И какой сюрприз!

– Лука? Как ты это сделал?

– Ты не знала, что через мессенджер можно звонить?

– То есть у тебя есть мой номер?

– Ты представляешь, как работают мессенджеры?

Мари фыркает. Теперь этот мальчик кажется всезнайкой, ведет себя как гики, одержимые интернетом. Она сухо отвечает:

– Очевидно, нет.

– Впрочем, ты права, какая разница! – смеется Лука.

Мари смягчается и тоже смеется:

– Ты прямо читаешь мои мысли.

– Как дела, Мари? – этот вопрос не кажется простой формальностью, но Мари по привычке бормочет:

– Спасибо, хорошо.

Хотя, если бы ей пришлось сказать правду, она бы ответила: я не знаю, как дела. Я не спрашиваю себя, не думаю об этом. Дни проходят в спешке, я провожу время в лаборатории, хожу на лекции, бегаю в супермаркет, в основном за кормом для Куки.

Мысли о Куки подсказали ей, что говорить дальше: