Креол с минуту сверлил его взглядом, мысленно представляя, как будет варить Эскетинга в кипящем масле. Потом сосредоточился и попытался применить Исцеление. У него точно было одно в памяти, даже без жезла должно сработать…

Нет, не сработало. Разумеется. Стал бы Эскетинг бросать в обычную темницу мага, способного разнести ее по кирпичику? Тут наверняка антимагические печати или хладное железо… нет, скорее печати. Ошейник из хладного железа Креол бы заметил, а обивать им стены — никакого железа не напасешься.

А вот воспретить Креолу видеть ауры Эскетинг не сумел. Глядя на шутовской колпак, маг ясно прозревал, что это вещь самого Эскетинга, что он сам ее носил… сумасшедший выродок. Вот, здесь даже его волос прилип… волос…

Креол, до этого собиравшийся разорвать колпак в клочья, бережно положил его в угол подземелья. Потом уселся на камень и стал размышлять.

С магией он вышел бы отсюда быстро. Даже без жезла и книги — Креол помнил наизусть достаточно заклинаний. Первым делом он бы исцелил все, что повреждено, потом сотворил бы себе нормальную пищу… или даже просто бы разломал стены, а потом убил стражников… или вначале убил стражников, а потом разломал стены…

Кстати, убить стражников попытаться можно. Креола же не связали. Голыми руками будет трудновато, но вот этот камень вполне сойдет за оружие…

Стражник явился только через два дня. Дважды тусклый свет мерк и дважды снова начинал струиться. У Креола уже кишки прилипли к хребту, когда вдали загремело, и в царство мрака ворвалось пламя факела.

Стражник оказался глубоким стариком. Креол даже не сомневался, что сумеет сломать ему шею. Прикинувшись спящим, он лежал неподвижно, крепко сжимая камень и ожидая, пока тот отомкнет засов и подойдет поближе…

Он не отомкнул и не подошел. Стоя в отдалении за решеткой, старик прокряхтел:

— Ты живой или мертвый?

Креол не ответил, продолжая прикидываться спящим. Стражник поднял факел повыше и сказал:

— Если живой, подтолкни миску к решетке и отойди назад. Получишь еду. Если мертвый — лежи, как лежишь.

Голос был усталый и безразличный. Креол понял, что если не сделает, как велено, старик просто уйдет еще на два дня… или даже дольше. Маг не знал, сколько провалялся в темнице, прежде чем очухался.

Он подчинился. Жрать хотелось смертельно, а умерев от голода, Креол уже точно не развесит кишки Эскетинга по шпилям Содома. Жадно проглотив полученные объедки, маг стал придумывать альтернативный план.

Он не сидел эти два дня сложа руки. У Креола не было ничего, кроме заменявшего подушку камня — но это был прочный и тяжелый камень. Маг простукивал им стены и решетку, искал слабое место. От мысли вырыть подкоп он отказался сразу — слишком твердый пол, слишком мало инструментов. А вот кирпичная кладка с одной стороны немного обветшала…

Креол долбил по ней час за часом, день за днем. Расшатывал щели, откалывал крошку за крошкой. Когда доносилось громыхание двери — останавливался и садился неподвижно. Со стражником дважды пытался заговорить, посулить ему денег за помощь, но тот даже не отвечал.

А после третьего раза перестал являться. Креол прождал два дня, потом три, четыре… никто не приходил. То ли мага решили уморить голодом, то ли носящий еду старик окочурился и никто этого не хватился.

Впереди замаячила голодная смерть. Утолить жажду Креол кое-как мог — по стенам стекала вода. Очень мало и очень грязная, но для выживания этого хватало. А вот еды в каменном мешке не было.

Оголодав, Креол стал быстрее уставать, руки двигались медленно и неохотно. Он все слабее и реже ударял камнем по кирпичам, стараясь не думать, что колотится, вполне возможно, в соседнюю камеру. Все больше времени маг уделял не попыткам побега, а попыткам преодолеть печати Эскетинга, наколдовать хоть что-нибудь сквозь них.

На третий день голодовки Креол перестал справлять большую нужду. Стало просто нечем. На пятый день он стал хуже различать очертания предметов. Тут был виноват еще и недосып, потому что в поисках выхода он мало отдыхал.

На шестой день Креол съел все, что не было каменным или металлическим. Он лизал стены, ища волоконца мха. Он вычистил до блеска миску. Он пытался жевать оставленный ему колпак. Он даже сожрал собственное засохшее дерьмо.

Это было омерзительно, но ради выживания Креол готов был и не на такое.

Вероятно, дальше он начал бы откусывать по одному пальцы собственных ног. Но магу повезло — он услышал шуршание, а потом писк.

Крыса. Без магии ее не так-то просто поймать, но голодные муки обострили чутье Креола. Замерев, он очень долго лежал неподвижно, очень долго выжидал… а потом метнулся. Швырнул к решетке самое себя, навалился всем телом. Оно сильно исхудало, но все еще весило куда больше мелкого зверька.

Креол съел крысу сырой. Сжевал вместе с костями, не оставил ни одного волоконца. Словно дикий волк, он рычал и урчал, слизывая с пальцев кровь.

Возможно, именно это и запланировал для него Эскетинг. Лишить человеческого облика, превратить в безумного выродка, двуногого зверя. Отстраненно об этом размышляя, Креол продолжал дробить камнем стену. Его единственный инструмент сильно сточился, но и кирпичи уже поддавались.

Креол пробил дыру на девятый день. Девять плюс шесть… пятнадцать дней он провел в этой темнице. Новых крыс не появлялось, сил та единственная прибавила немного, и когда Креол начал вынимать кирпичи, руки с трудом ему повиновались. Только бесконечное упорство и железная сила воли заставляли снова и снова подниматься, заставляли выжимать все из умирающего тела.

И в какой-то момент кирпич выломался и упал куда-то на каменный пол. Дальше пошло легче. Креол разобрал дыру достаточных размеров и полез в темноту, обдирая до крови кожу.

Тут не было щелей, не было даже самого тусклого света. Маг стал вслепую пробираться вдоль стен… и почти сразу помянул Тиамат и всех военачальников ее.

Решетка. Тут была точно такая же решетка. Он просто вломился в соседнюю камеру.

Держась за прутья, маг осел и содрогнулся в безумном хохоте. Столько труда, столько мук — чтобы просто умереть не в своей камере, а в соседней.

— Отличная шутка, Эскетинг… — пробормотал он пересохшими губами. — Можешь же, когда хочешь…

Волна ненависти поднялась в душе. Неужели он сдохнет, не отомстив?!

Из темноты донесся… звук. Слабый стон. Креол встрепенулся и покрепче ухватил свой камень.

Это оказался другой узник! Еще более отощавший, чем сам Креол. Кажется, ему поймать крысу не удалось, так что он с трудом даже