Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Миш!
Поворачиваю голову.
Дашка стоит у такси. Дверь открыта. Горят стоп-сигналы.
— Я…
Пока жена нелепо разводит руками, а потом ими же прикрывает грудь, быстрым шагом иду к ней.
По мере приближения понимаю, что она плачет. Не так — стоит вся зареванная. Трясется. Всхлипывает и тут же трет нос.
— Ты, — подхожу к ней вплотную, — что за фокусы?
— Прости.
Захлопываю дверь такси, и машина тут же уносится прочь.
— Я знаю, где Марк, знаю, — срывается на крик, — я…
— Успокойся. Пошли, — тащу ее за собой, особо не церемонясь.
Если знает, то это точно тесть. Единственное, Дашка с самого начала все знала или же нет?
Этот факт будет решающим.
Засовываю ее в тачку и сам сажусь за руль.
— Рассказывай, — смотрю на нее в упор. — Ну! — повышаю голос, и Дашка начинает выть еще громче. — Да приди в себя ты уже, наконец.
Сам к ней тянусь. Обхватываю плечи. Встряхиваю. Тяну носом запах ее несменных ирисовых духов и какого-то черта смотрю на ее губы.
Не время. Вот сейчас точно не время. Мозг картинка за картинкой подкидывает воспоминания из прошлого.
Прикрываю глаза, чуть сильнее впиваясь пальцами в ее кожу.
— Нормально мне все объясни, — проговариваю уже спокойно. — Даш.
— Мама звонила. Марк на даче у Лазаревых. Это папа. Все папа! Или они заодно, я не знаю. Как она так? Зачем? Почему она так со мной? Я через ад прошла. Я думала, мой сын… Я думала… Миша.
Дашка резко подается ко мне и повисает на шее. Замираю. Несколько долгих секунд сижу неподвижно. Мои пальцы застыли в воздухе на расстоянии пары сантиметров от ее спины.
— Ты знаешь, где эта дача? — сглатываю, потому что в горле какого-то черта встает ком. — Знаешь?
Кладу ладони ей на спину, совершая несколько поглаживающих движений. Когда ловлю себя на том, что делаю, Дашка запрокидывает голову и часто кивает.
— Знаю. Я знаю. Это в области. Я покажу.
Даша
Я села в такси. Это единственное, на что хватило решимости.
Проехала шесть улиц и попросила развернуться обратно.
Не смогла. Что-то подсказывало, что, если я сейчас снова пойду на поводу у родителей, моя жизнь от этого станет только хуже.
Когда увидела Мишу под дождем, язык к нему прилип. Я не знала, как ему сказать. Что говорить?
Наверное, после услышанного он точно хотел меня убить.
Поглядываю на мужа, который сосредоточенно ведет машину. На улице уже глубокая ночь. Мы больше часа в дороге и все это время молчим.
— Ты думаешь, что я им помогала?
— Я ничего не думаю.
— Я бы никогда. Как ты вообще можешь? — всхлипываю. — Я бы никогда не причинила Марку вреда. Боли. Никогда бы так не поступила!
— Я знаю, — Князев кивает, и мы сталкиваемся взглядами.
Миша сжимает мою ладонь буквально на пару секунд, а потом резко отдергивает руку.
— Я тебе верю, Даш.
— Зачем он это делает?
— Завтра финальный этап сделки. Если я не заключу ее с нужными людьми, твой отец останется полноправным хозяином всего, что у меня когда-то было.
— А если…
— Тогда все изменится. Кража Марка — последний шанс для него удержать власть и активы, которые никогда не были его.
Остаток пути мы также пребываем в тишине.
— Где мой сын? — залетаю в дом, оглядываясь по сторонам.
— Марк уже спит, доченька. Он спит.
— Что с ним? Где он?
Чувствую крепкий, практически стальной захват. Это Миша сжал мои плечи, не позволяя больше и с места сдвинуться.
— Пусти. Мне нужно к Марку. Мне нужно.
— Успокойся.
Князев разжимает пальцы, и, не глядя на мою причитающую маму, идет к лестнице.
Семеню следом. Мама плачет, извиняется. Но мое сердце замерзло. Я не могу ее ни слышать, ни видеть.
— Я не знала, Даша. Я правда не знала. Как только поняла, что Маркуша здесь, сразу тебе позвонила…
Ускоряю шаг. Миша уже распахнул дверь в спальню второго этажа.
Марк и правда здесь. Мирно посапывает, закутанный в одеяло, развалившись поперек кровати. Мой отец сидит рядом с книгой в руках. Комнату освещает приглушенный свет ночника.
— Мар….
Рвусь вперед, но муж снова останавливает, зажимая мой рот ладонью.
— Не кричи. Он в порядке. Пусть спит. А нам, — прищуривается и переводит взгляд на папу, — нужно поговорить.
Отец недовольно поджимает губы. Лицо уже пошло красными пятнами. Он в бешенстве.
— Они тут что делают? Ты позвонила? — смотрит на мать. — Дура, беспросветная дура!
— Ты украл ребенка, — мама всхлипывает.
— Это мой внук. Никого я не крал.
Папа даже не чувствует себя виноватым. Ни капли. Смотрит на меня со снисхождением.
— Давайте спустимся вниз, — снова Миша.
Пока они уничтожают друг друга взглядами, успеваю просочиться к сыну. Забраться на кровать и крепко прижать его к себе. Марк даже не просыпается.
Целую его пухлые щечки и надышаться им не могу. Сердце снова в пятки уходит. А что, если бы мама не позвонила? Папа бы увез Марка? Спрятал его от нас?
Что вообще в голове у этого монстра?
— Даш.
Слышу Мишин шепот, киваю и отдираю себя от сына.
Мы вчетвером спускаемся на первый этаж.
— Непредусмотрительно, Юрий Николаевич, даже охрану с собой не взяли, — Миша сует руки в карманы брюк, перекатывается с пяток на мыски, а потом отодвигает штору. Смотрит в окно и молчит.
Ждет ответ?
Папа сейчас уже взорвется от злости. Вот-вот дым из ушей повалит.
— Я думала, что моего сына уже в живых нет! — как дикая кошка, защищающая свое потомство, кидаюсь на отца. — Как ты мог? Как?! — ору, успевая поколачивать его по груди и плечам. — Ненавижу тебя. Ненавижу. Ты впутал во все это меня, а теперь еще и моего ребенка? Ты не человек. Слышишь! Ты чудовище. Уродливый монстр. Ненавижу.
Я кричу, плачу и медленно скатываюсь в истерику. Меня трясет. Слышу мамины причитания под ухом и как отец матерится.
Он меня отталкивает, но смысла в этом нет. Меня сейчас никто не остановит.
