Большой взрыв выносит рёбра, раскидывая вокруг куски моего бедного сердца.

Что я чувствую к нему? Мне страшно.

Мозг охватывает осознание. За пролетевшие миллиардные доли секунды я сама себе объяснила, почему быстро сошлась с Бурсиным (на понятном лично мне примере). Вспоминаю, что математические функции тоже резко меняют свое поведение в точках сингулярности…

Вот и мои убеждения рядом с Юрой переламываются. Страхи, сомнения внезапно обращаются в ноль. А желания и влечение к Бурсину устремляются в бесконечность.

Если вы что-то подобное к кому-то испытываете, знайте: вы тоже в сингулярности…

– Ты прекрасно выглядишь, – его голос заметно хрипит.

Волнуется, как я? Или что-то сдерживает в себе?

– Но чего-то не хватает на твоей шее, – Бурсин обошёл меня и встал сзади.

– Твоих поцелуев? – вибрирую я шёпотом.

– Это да. – улыбается он, выдыхая, а я от движения воздуха покрываюсь мурашками. – Но ещё кое-чего ценнее. Подними волосы, пожалуйста.

– Что может быть ценнее твоих поцелуев? – аккуратно собираю «русалочью гриву» вверх.

Слышу шуршание за спиной, он что-то вынимает из внутреннего кармана пиджака.

– Ух, как приятно это звучит. Но я о другом… В материальном эквиваленте. – Юра накидывает мне что-то на шею.

Скользнув взглядом вниз, я вижу цепочку из белого золота и умопомрачительную подвеску с жемчугом и бриллиантовыми крыльями. Он застёгивает застёжку и сзади обнимает меня. Прижимаясь всем телом, подталкивает к зеркалу. Шагаем спаянные вместе.

– Спасибо… – тихо выдыхаю, глядя на нас в отражении.

Чувствую, как в ягодицы давит эрегированный Юрин член. Спиной ощущаю его высоко поднимающуюся грудь. Мужское возбуждённое сердце, набирающее обороты. Размыкаю губы, чтобы вдохнуть. Но ком в горле не пропускает воздух. Ещё и ещё ловлю кислород, как рыба, выброшенная на берег. Без толку. Я задыхаюсь.

– Почему в глазах слезы? Я хотел сделать приятное. Тебе не нравится? – Бурсин всерьёз беспокоится. Это так мило.

– Очень нравится… – выжимаю из себя с трудом. – Просто мне не дарили украшения. Вот так, без повода.

Илья за несколько лет купил лишь кольцо (обручальное), но так и не надел его мне на палец. Свадьба отменилась.

Бурсин растерян из-за моего ответа. Прижимает ещё крепче. Целует нежно в шею.

– Пора, нас уже ждёт Рамиз.

– Кто?

– Новый водитель. Друг Гены.

– Какое необычное имя. Р-а-м-и-з, – перебираю по буквам задумчиво.

– Тебе нравится? Жаль. Не хотел его убивать. – смеясь рычит Бурсин.

– Что?!

– Что, что? Я убью любого, кто тебе понравится.

– Юр-р-ра, аха-ха-ха! Мы едем на серьёзную встречу, а ты шутки шутишь. Кстати, как всё прошло? Французу понравились твои салоны?

– Да. Вроде всё неплохо. – Бурсин шумно вдыхает запах моих волос.

– Что не так?

– Хитрый лис чего-то выжидает, ответ не даёт.

– Ты волнуешься?

– Я? Нет. С чего бы? Я уже ввязался в эту драку. Не он, так будет другой… француз, итальянец или американец. Посмотрим.

– Я знаю, что тебе поможет. – стягиваю из-под платья красные трусики, складываю их конвертиком и кладу в карман пиджака Бурсина.

– Что ты делаешь?! – вспыхивает он.

– Идём скорее. – тяну его за руку к выходу из квартиры. – Красный цвет приносит удачу и богатство. Вот увидишь, француз на всё согласится.

– Ты не пойдёшь без трусов! Ника вернись сейчас же и надень их обратно! Ника?!

– Тебе они нужнее, хи-хи-хи. – открываю дверь, быстро добегаю до лифта и маню его. – Я одна поеду? Иди ко мне, Юр-Амур.

– Дикарка! Даже Маугли бегал по лесу в трусах, – бубнит мужчина, закрывая на ключ входную дверь.

Зайдя в ресторан, я окунулась в атмосферу переплетения эпох: гости в современной одежде и со смартфонами в руках снимают историческую обстановку заведения. Интерьер выше всех моих ожиданий. Браво создателям! Мысленно рукоплещу.

Мозаично, шаг за шагом, собираю впечатления в общую картину: «О, да! Аришка права. Ресторан бомбический».

Юра вдумчив и собран, а я тарахчу на ушко шёпотом:

– Красота же? Красота.

– Да, Ника-Николь, – наклоняясь ко мне, шепчет Бурсин.

– Тут даже меню не в планшете, а красиво напечатано на хорошей и дорогой бумаге.

Он мягко улыбается и целует мою ладошку. Мы приехали раньше остальных, и пока за столом одни. Наши места у окна с прекрасным видом на цветущий парк и пруд, расположенные совсем рядом. Даже это продумано до мелочей. Открытыми оставлены только окна с ухоженным пейзажем за стеклом, а те, что выходят на соседние бетонные здания, зашторены.

Я провожу взглядом по залу и зацепляюсь за знакомый силуэт за дальним столиком. Не может быть! Мой бывший жених улыбается какой-то женщине. Они сидят в профиль ко мне и выглядят, как пара влюблённых на свидании.

Моя улыбка меркнет в одно мгновение. Откуда у него деньги на такой ресторан? Или он экономил только на мне? А другим букеты роз, подарки и свидания в ресторанах? Боже, какая же я была дура!

Кровь в жилах закипает и приливает к лицу. Я чувствую, что краснею. Дыхание сбивается. Бурсин тут же улавливает мой нерв:

– Ника, что с тобой? Что-то случилось?

У меня в горле пересохло. Не получается сразу ответить. Я мычу что-то нечленораздельное. Накрыло панической атакой. Столько всего смешалось в один момент. Страх, злость, боль… Обида, ревность, унижение…

Я даже боюсь посмотреть на них снова, чтобы не взорваться.

Пять лет! Пять лет моей жизни перечёркнуто. Как я могла надеяться на счастливую семью с ним? Как?

– Ты кого-то увидела?

Юра очерчивает взглядом гостей и останавливается со словами:

– Ясно. Хочешь уйдём?

Уверенный голос Бурсина помогает. Удаётся взять своё кипучее варево под контроль. И дар речи возвращается.

– Нет-нет! Для тебя этот обед важен.

– Похрен. – непривычно для себя ругается Бурсин. – Кир скоро будет здесь. Я вижу, как тебе плохо. Идём.

Юра собирается подняться из-за стола. Хватаю его руку и буквально требую:

– Нет, мы останемся. Я не маленькая. Справлюсь… Прости за мою реакцию. Просто я не ожидала его тут увидеть. И вообще не встречала с того дня…

– Не извиняйся. Я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь. Поэтому и предлагаю уйти. Не хочу, чтобы ты страдала.

– Я не страдаю, мне просто неприятно.

– Пересядь на другой стул. Спиной к ним.

– Нет. Я хочу глядеть…

– Мазохистка что ли? – удивлённо усмехается Бурсин.

– Я её хочу рассмотреть.

– На что там смотреть? Жаба какая-то. – бормочет брезгливо.

– Да нет, она красивая. – у меня получается непроизвольный вымученный писк.

Темно-каштановые волосы собраны в аккуратную прическу, из которой выпущены вьющиеся пряди. Стройная. Миловидное лицо. Минимум косметики. Нежное персиковое платье выгодно подчёркивает высокую грудь.

– Ничего особенного. Обычная… Ты намного лучше, красивее, умнее, привлекательнее. Ты вообще лучше всех.

Юрины глаза как‑то огненно,