Может, и не хотели, трофеи никто не отменял, но, видимо, из-за сильного ветра и неработающих пожарных огонь перекинулся дальше – и так вспыхнули остальные склады. А эти уцелели. Ну почти. Так вот, я там видел мельтешение фонариков. Двух точно.

Техник продолжил разбор завалов, чтобы боевик смог выбраться наружу. А я, быстро прикинув расклады, бегом вернулся обратно и стал будить клиентку и девчат.

– Вставайте, мы уходим!

– Что, республиканцы? – негромко, но с некоторым испугом спросила Лея.

– Почти. Транспорт есть и также есть шанс удрать с планеты. Собираем вещи и уходим.

Пока все просыпались и, скажем так, чистили перышки, техник закончил работу, и я перегнал его к лагерю, где стал нагружать вещами и разными кофрами. После этого, добравшись до завала, мы осторожно выбрались наружу и затаились в воронке, боевик тоже смог выбраться. Лея ничего не видела, темно, поэтому я скинул на планшет картинку, которую смог получить со сканеров разведчика. Жалко, что этот дрон не специализированный разведчик, а обычный диагност, но и он что-то мог. По крайней мере, меня он устраивал.

– Почему этот маленький, а не те шесть больших? – спросила Лея.

– Учи матчасть. Те шесть простые боты, из них два санитарных, вон транспортеры раненых подвозят, и постоянные движения, а этот мелкий разведывательный.

– И что?

– Уф-ф, как с тобой сложно! У тех больших ботов нет гипердвигателей, это чистые каботажники, которые перевозят более крупные суда, а разведчик – это специализированный корабль, способный совершать гиперпрыжки.

– О-о-о. И что, мы на нем сможем сбежать?

– Откуда столько вопросов? Бери пример с девчат, молчат и… Хм, разбуди их, нам скоро выдвигаться.

– А нас не увидят?

– Что значит не увидят? Конечно, засекут, и быстро. У них тут все под контролем, и республиканцы отреагируют на любое движение.

– И как нам тогда?

– Надеюсь, это был последний вопрос? Как-как, каком кверху! Для этого у нас и есть штурмовой дроид. Будем воевать.

Тут пискнул сигналом планшет, и, просмотрев сообщение, я тут же озвучил:

– Республиканцы отключили глушилку. Лея, у тебя связь сети отключена, как я велел?

– Конечно, сам же потребовал это сделать.

– Хорошо. Первичную зачистку они провели, теперь будут ловить тех, кто хорошо спрятался и у кого дает отклик сеть.

– Варварство.

Тут снова пискнул планшет, глушилка опять заработала, и я просмотрел дополнительную информацию.

– Ну почему, вполне прагматичная и хорошо подготовленная зачистка. Ну ладно, пора.

– Что, прям вот так?

– Именно.

Лея и девчата забрались на техника, и мы рванули в сторону бота, до него метров триста было. Я с разведчиком бежал впереди, держа импульсную винтовку в руках, техник шуршал манипуляторами следом за мной. Я развил максимальную скорость, какую мог, и техник мог ее выдерживать, не отставая – шустро передвигался. Девчата держались покрепче, чтобы не свалится. Вот боевика не было, если он появится из воронки, все искины ботов поднимут тревогу, сразу засекут его. Сенсоры у боевых дроидов дают характерный отклик, они на него и среагируют. А у меня два гражданских были, максимум, что нам грозит – сориентируют на нас ближайший патруль.

Вот и стена того самого склада, с другой стороны которого я видел отсветы-отражения фонариков. Там засуетились, видимо, им пришло сообщение о нашем приближении. Однако я уже выскочил из-за склада и открыл огонь. Ха, там был лишь один человек в пилотском комбезе, и я его ранил в ногу. Ну как ранил – плазма ее сожгла к черту ниже колена. Ничего, ботом управлять сможет, а это важно.

Вот двое других были явно в разведывательных бронекомбинезонах неизвестной мне марки, но точно восьмого поколения. Причем у каждого бронекомбеза были свои личные генераторы щитов, и попадающая в них плазма подсвечивала их. Разведчики тоже двигались, атакуя – видимо, надеялись на свою защиту, как и я – и укрываясь в разломах.

Более того, они открыли огонь, и, к моей огромной радости, ничего кроме игольников у них не было. Видимо, все тяжелое вооружение на борту судна осталось. А вот гранаты имелись, и разведчики стали их метать. Понимая, что промедление смерти подобно, я перевел винтовку на автоматический огонь, что делать не рекомендуется, – она может выйти из строя – и длинной очередью задавил щит ближайшего разведчика. Два следующих выстрела буквально перерезали того пополам. А я, отбросив винтовку – все, конец ей! – перекатом ушел за следующее укрытие.

За спиной хлопком рванула граната, я выхватил бластер и снова перекатом ушел за опору бота. Рядом защелкали иглы второго бойца, и я открыл уже огонь по нему. Причем так быстро нажимая на спуск, что казалось, что выстрелил очередью. Это тоже не рекомендуется, но бластер выдержал, а и так просаженный щит разведчика – нет. Он погас, потом и жизнь бойца. Тот тоже перекатом пытался уйти, сообразив, что происходит, но я не дал. Сунув бластер в кобуру – у него ствол уже был раскаленный – и посмотрев на рабочий стол сети, я резко заторопился. Что-то я задержался.

Таймер тикал, скоро закончится отсчет, и из воронки полезет боевик. Его задача атаковать ту шестерку ботов. Это нужно для отвлечения внимания. Я понимаю, что, скорее всего, тот погибнет, да наверняка, но свое дело сделает, и мы свалим. Нам нужно то время, что он нам выиграет.

– Лея! – крикнул я и, когда та выглянула, указал ей на отрытую грузовую аппарель небольшого трюма: – Быстро грузитесь.

Сам я, держа игольник наготове, тоже рванул к аппарели, проводя зачистку на борту. К счастью, трюм был пуст. В смысле живых не было, он был загружен под потолок ящиками со спиртным, имелся лишь узкий коридор, ведущий внутрь судна в сторону шлюзовой. Так вот что они со склада таскали! Как я их понимаю. Дальше я проверил остальные помещения, кроме рубки – искин не дал доступа – и выбежал наружу.

Девчата уже прошли на борт, техник замер там же, в трюме. Я быстро освободил его от поклажи и погнал за пилотом, тот от болевого шока сознание потерял, видимо, встроенный в сеть доктор не справился с такой раной и болью. Приложив к обрубку аптечку, я велел дрону брать пилота, и мы отнесли его к трюму. Дальше техник не пройдет, внешняя шлюзовая мне не подчинялась, и я на закорках дотащил пилота до входа в рубку.

Времени оставалось мало, наверняка искин бота уже всех, кого можно, известил о том, что тут происходит, так что самое время моему боевику отвлекать от нас внимание и задать местным жару. Жаль, что у того один остался, для снижения веса мы запасной в воронке оставили, снаряжать его все равно некому, да и сомневаюсь, что он продержится до смены.

Дальше противошоковые препараты помогли, пилот очнулся. Я же рявкнул девчатам, чтобы те не выглядывали из каюты (а они укрылись явно в пилотской), ухватил зубами пилота за нос и, откусив его, демонстративно выплюнул кусочек, чтобы длинная кровавая слюна стекала изо рта. Мне нужно было его ошеломить, и я, перейдя на истерику, заорал, что если тот не увезет нас отсюда, то я его просто съем – и парень поплыл, поверил. Обделался, правда, но чего только не бывает, дело житейское.