— Думаю, тебе не помешает сменить обстановку. И хоть я считаю, что нам нужно продолжить занятия, отдых тебе сейчас важнее.

Он взял тяжёлую корзину со стола и позвал меня за собой. Перемещаясь по бесконечным и одинаковым переходам замка, вышли в комнату, через которую появились тут несколько дней назад. Корвин взмахнул рукой, и появился вихрь, смазывая очертания стены, завертелся, поднимая ветер. Оборотень взял за руку, и мы шагнули в портал.

Я могла ожидать все что угодно от этой прогулки, но уж точно не оказаться на берегу океана!

Пустой песчаный пляж растянулся в обе стороны до горизонта. Полуденное солнце с трудом пробивалось сквозь облачное марево, окрашивая воду в лазурно-зелёный цвет. Спокойные волны неспешно шуршали пеной, оставляя мокрые следы на мелком песке. Мы завороженно смотрели на это зрелище, ещё не веря, что это наша реальность. Я аккуратно вынула руку из ладони Корвина и пошла к морю, снимая туфельки. Вода была на удивление тёплой, и я буду не я, если не искупаюсь в этой лазури! Место не походило ни на одно известное мне на Земле — настолько фантастический был вид. Корвин тоже подошёл к кромке, и волны начали облизывать и его босые ступни.

— Тебе нравится? — на всякий случай спросил он, явно довольный собой.

— Тут нереально красиво, — одарила я его искренней улыбкой.

Контраст был очень велик — после зимнего замка и заснеженных лесов очутиться на лазурном побережье, под тёплыми солнечными лучами, которые не обжигали, а нежно ложились на кожу, как-то подсвечивая ее.

— Я не был тут с тех пор, как перемещения через порталы стали нам недоступны, и уже забыл, как тут хорошо, — улыбаясь, смотрел он вдаль.

Я залюбовалась его потрясающей фигурой, красивым лицом и представила, как он обнимает меня, нежно целует, крепче прижимая к себе. Поймав на себе мой одурманенный взгляд, он опустил глаза и подошёл к корзине, достал большое покрывало и расстелил на песке.

Чудесно — свидание на берегу океана. А что ещё это может быть, когда мы только вдвоём? Мы и океан. Практически свидание. Мне же не мерещится. Вопрос лишь в том — подготовился ли он к этому заранее, или это спонтанное решение.

— Это потрясающее место, Корвин, — мне кажется, я впервые назвала его по имени. Это прозвучало настолько интимно, что даже сделала небольшую паузу, немного испугавшись. — Но почему именно сюда?

Корвин бровью не повел, продолжая разбирать корзину:

— Раньше я часто бывал тут с семьей и друзьями, пока мог еще открывать порталы. Сейчас решил проверить — получится ли на такое дальнее расстояние вновь перенестись, — он довольно улыбнулся, — да и ты должна понимать, что наш мир — это не только снег и холод.

Тема его семьи последнее время меня сильно интересовала, но случая спросить не было, да и меня это не касается. Раз уж он сам заговорил…

Остановив его руки, когда он принялся доставать еду из корзины, сама начала сервировать завтрак. Не мужское это дело. Он откинулся на покрывало и с любопытством за мной наблюдал. Руки предательски дрожали, тело адекватно вести себя отказывалось рядом с ним, поэтому срочно нужно было его отвлекать. Ничего лучше не придумала, как завести щекотливую тему. Пусть уж лучше злиться на меня, чем так смотрит.

— Давно хотела вас спросить — где мама Кайла? Я понимаю, что это меня не касается, но все же… — многозначительно остановилась я.

— Да, не касается, — сузились глаза волка.

Эффект нужный достигнут.

— И все же? — наглость — мое второе имя!

Герой моих ночных грёз слегка удивился, но постарался не подать виду.

— Она погибла, — сказал, когда я уже не ждала ответа, — Кайл был ещё маленьким, когда на нашу стаю напали волки из соседнего клана. Это была простая делёжка территории. Нападение случилось, когда я уехал с дипломатической миссией во дворец Императора. Мои воины отбивались, как могли, защищая мою семью. Потому что цель нападавших была — лишить жизни моего наследника. Кайла удалось спасти, а его мать — нет.

Я пожалела, что спросила об этом. Вот вообще такие душещипательные истории всегда не любила. Расплакаться могу в раз.

— Мне очень жаль, что вам пришлось пережить такое, и я жалею, что спросила, — очень ругала себя, дура ревнивая.

— Это было очень давно, — мягко посмотрел он.

— И вы больше не женились?

— Не женился, — ухмыляясь, ответил он, явно понимая к чему клоню.

Проницательный мужик — это наказание.

— Я ни к чему не клоню, просто так интересуюсь… — про внебрачные отношения оборотней уточнять не стала.

— Я понял, — улыбаясь, посмотрел он. Глаза засияли, и, могу поклясться, он заигрывал со мной! Смачно откусив яблоко так, что сок потек по его подбородку, нагло смотрел за моей реакцией!

Ах, так! Я в долгу не останусь! Всё — таки злость — это лучше, чем вожделение.

— Вы не против, если я искупаюсь? Согласитесь, побывать на берегу океана и не зайти в него — это преступление.

— Не против. Даже за, — продолжал есть яблоко.

— Тогда отвернитесь, я разденусь. И не подсматривайте, пожалуйста, — сказала елейным голосом.

Он послушно развернулся на другой бок, и как будто я его совершенно не интересовала, продолжал догрызать чертово яблоко.

Сняв с себя всю одежду, медленно зашла в воду, ни разу не обернувшись, потому что, во-первых, я была уверена, что он не смотрит, а во-вторых, если и смотрит, то ему же хуже.

Когда все тело, кроме головы, оказалось под водой, я обернулась. Он не спеша стягивал рубашку, собираясь присоединиться. И, скорее всего, тоже в чем мать родила.

Резко развернувшись лицом к горизонту, старалась не думать о мужчине, который заходит сейчас в воду ко мне.

Он подплыл, сохраняя расстояние, вода скрадывала наши обнаженные тела, но это казалось настолько интимным и волнующим, что я не удержалась и взглянула на него. Мягкие волны красиво расходились кругами, его кожа словно светилась от необычного солнца, мокрые волосы, небрежно разбросанные по плечам, то и дело появлялись над поверхностью, пока он плыл.

— Вокруг тебя вода светиться, — прошептал он, глядя прямо в глаза.

Я посмотрела вокруг себя и поразилась, что вода переливается золотистым свечением, похожим на электрические разряды.

— Почему так???

— Может, потому что тебе хорошо? Или это магия.

Он явно что-то знал. И сейчас загадочно и довольно улыбался. Хотелось его просто невероятно, к этому чувству я уже почти привыкла, оно стало мне как родное, но приходилось прилагать титанические усилия, чтобы не накинуться на него.