– Я могу все, что мне вздумается! Я отомщу этому Люку!

Наш разговор услышала Фанни и вбежала в комнату.

– Мам, возьми меня с собой, пожалуйста, ну пожалуйста!

Сара оттолкнула Фанни, потом отступила назад и с безразличием оглядела нас обеих. Что это за женщина стоит напротив меня с мертвенно-каменным лицом, которой безразлична судьба ее детей? Это не мать.

– Спокойной ночи, – сказала Сара, обращаясь к занавеске, служившей дверью ее спальни. – Ваш папочка придет, как только он вам понадобится. Он так ведь это делает?

Возможно, запах фруктов посреди стола пощекотал ноздри и разбудил меня.

Что это за еда на столе? Откуда? Ведь вечером наш шкаф был пустым. Я взяла со стола яблоко и откусила, а потом пошла к Саре – сказать, что ночью отец привез еды. Но, отдернув занавеску, я замерла с яблоком в зубах, глаза у меня расширились и остановились: Сары не было. На неприбранной постели лежала записка.

Ночью, пока мы спали, Сара, видно, сбежала в темноте, оставив послание, которое, по ее расчетам, мы должны были передать отцу, когда тот вернется. Если вообще он когда-либо вернется.

Я потрясла за плечо Тома и, разбудив его, показала записку. Он сел в постели, потер пальцами глаза и трижды перечитал ее, пока наконец до него дошел смысл случившегося. У него, похоже, комок подкатил к горлу, но он постарался сдержать слезы. Сейчас нам обоим было по четырнадцать лет. Дни рождения приходили и уходили, но у нас их никогда не отмечали.

– Чего вы так рано повскакивали? – подала недовольный голос Фанни. Вставая после сна с жесткой постели, она вечно была раздражена. – Не слышу запаха бисквитов, и свинину не жарят… И подливки нет в сковороде.

– Мама ушла, – тихо сообщила я ей.

– Мама такого не сделает, – сказала Фанни, привставая и оглядываясь вокруг. – Она в туалет вышла.

– Когда она выходит в туалет, то не оставляет записок для отца, – резонно заметил Том. – И вещей ее нет. Все, что было, забрала.

– Но еда, еда! Сколько еды на столе! – взвизгнула Фанни, вскочив с постели и схватив со стола банан. – Спорим, приезжал папа и привез вот все это… А сейчас они где-то с мамой ругаются.

Когда я поразмыслила получше, то мне показалось правдоподобным, что ночью был отец, незаметно проник в дом, а потом сел в машину и уехал, не сказав никому ни слова. Возможно, увидев на столе продукты и поняв, что отец даже не поздоровался с ней, Сара окончательно созрела для своего решения, раз у нас теперь есть еда и Люк будет приезжать к нам.

Как странно восприняли отсутствие матери Наша Джейн и Кейт. Словно они постоянно жили с чувством неуверенности, ведь Сара не баловала их особым вниманием и лаской. Оба подбежали ко мне и заглянули в глаза.

– Хевли-и-и, – с плачем спросила Наша Джейн, – а ты ведь никуда не уйдешь, да?

Какой страх я прочла в ее больших глазах! Как же трагично красиво было это кукольное личико! Я потрепала ее по рыжеватым волосам.

– Нет, дорогая. Я буду здесь. Ну-ка, Кейт, подойди поближе, я тебя порадую. Сегодня у нас на завтрак будут печеные яблоки и сосиски, и наши бисквиты. И смотри, папа привез нам маргарин. В один прекрасный день начнем есть настоящее сливочное масло. Правда, Том?

– Ну, я очень надеюсь, – сказал он и взял со стола пачку маргарина. – А сейчас я и этому рад. Слушай, а ты действительно думаешь, что это папа приезжал ночью и оставил все это, как Санта-Клаус?

– А кто же еще?

Том согласился. Как ни ненавидела я отца, какой бы злой он ни был, ведь заехал же посмотреть, как мы, есть ли у нас еда, тепло ли в доме.

Жизнь стала хуже некуда.

Сара ушла, бабушка умерла. Дедушка ничего не мог делать, кроме как сидеть, смотреть вдаль да строгать понемножку. Когда он вечером засыпал в своей качалке – согнувшийся, несчастный, – я подходила к нему, брала за руку и помогала встать.

– Том, последи, когда дедушка пойдет в туалет, а я приготовлю завтрак. Когда он поест, дай ему побольше деревяшек, а то мне больно смотреть на него, когда ему нечем заняться.

Хороший завтрак немного скрасил так плохо начавшийся день. У нас были горячие сосиски, печеные яблоки, картошка, бисквиты, почти со сливочным маслом.

– Еще корову бы, – мечтательно произнес Том, которого беспокоило, что мы пьем мало молока. – Жалко, что папа проиграл последнюю.

– А ты мог бы и украсть корову, – посоветовала Фанни, которая насчет украсть знала толк. – Почему это «Москит» должен пользоваться нашей коровой? Папа не имел права проигрывать нашу корову, так что уворуй ее обратно, Том.

В душе я чувствовала себя крайне неспокойно. Для моего возраста на меня выпали непосильные нагрузки. А потом я подумала, что сколько угодно моих ровесниц уже завели собственные семьи и отнюдь не рвутся в колледж, как я. Они довольны тем, что вышли замуж, рожают детей, живут в халупах, а если муж бьет раз в неделю – воспринимают это как должное.

– Хевен, ты что, не идешь? – спросил меня Том, готовый отправиться в дорогу.

Я снова взглянула на дедушку и Нашу Джейн, которая неважно себя чувствовала. Она чуть притронулась к завтраку, хотя подобного мы не пробовали уже несколько недель.

– Ты иди, Том, забирай Фанни с Кейтом. Я не могу бросить Нашу Джейн в таком состоянии. Да и дедушка будет сидеть да покачиваться и не встанет прогуляться.

Да с ним все нормально, он присмотрит за Нашей Джейн.

Я знала, что он сам не верит в это. Том покраснел и опустил голову, и мне так стало жалко его, что захотелось плакать.

– Через несколько дней все уладится, вот увидишь. Жизнь продолжается, Том.

– Я посижу дома, – вызвалась Фанни, – и присмотрю за Нашей Джейн и дедушкой.

– Прекрасный выход из положения, – радостно отреагировал на предложение Фанни Том. – Тем более Фанни и не собирается кончать среднюю школу. Она уже большая, с простой работой справится.

– Отлично, – согласилась я в порядке проверки Фанни. – Фанни, во-первых, сделаешь Нашей Джейн холодную ванну. Потом смотри, чтобы она выпила за день восемь стаканов воды, и заставь ее поесть. Дедушку проводи в туалет и сделай что-нибудь по дому, наведи порядок.

– Нет, лучше я пойду в школу, – передумала Фанни. – Что я, прислуга дедушке? Или я мать Нашей Джейн? Пойду в школу, там – мальчики.

Так я и знала.

Том неохотно направился к выходу.

– Что сказать мисс Дил?

– Только не говори, что мама бросила нас! – торопливо напутствовала я его. – Скажи, что я осталась помочь – накопилось много работы, дедушка плохо себя чувствует, и Наша Джейн приболела. Так все и говори, и ни слова больше, ясно тебе?

– Но мисс Дил могла бы помочь.