– А! Наверное, в тот момент, когдаглавная героиня падает в лужу?

– Вовсе ничего веселого в той сцене я ненашла, – вздохнула Олеся Константиновна, – если человек шлепнулся вгрязную воду, это грустно!

Я насторожилась.

– Тогда что вам показалось смешным?

Редактор взяла один листок.

– Действие у вас начинается в августе.Вот, в первом абзаце: «Стояла жара». Верно?

– Да.

– На сороковой странице главная героиняходит в сарафане!

– Точно.

– Хорошо, – прищурилась ОлесяКонстантиновна, – но на пятидесятой она уже в шубе и под ногами у неебодро скрипит снег.

– Не может быть!

– Смотрите.

Я уставилась на текст. Действительно. И кактолько такое получилось?

– Идем дальше, – бесстрастно вещалаОлеся Константиновна, – глава восьмая. «Дождь лил как из ведра, сентябрь вэтом году не задался». Вы уж определитесь со временем, что у вас на дворе!Лето, зима или осень!

– Ага! Хорошо.

– Теперь. Как зовут главного героя,помните?

– Конечно! Георгий.

– Но почему он во второй половине книгиоткликается на Юру?

– Э… не знаю.

– Я тоже, – вздохнула ОлесяКонстантиновна, – следуем далее. Один из ваших персонажей, тучный,стокилограммовый профессор, протискивается между прутьями забора.

– Ой, это я исправлю.

– Замечательно. Ситуацию с женщиной поимени Вера помните?

– Да, да, все думают, что она, выпав изсамолета, расшиблась насмерть, но…

– Она, оказывается, жива, –закончила Олеся Константиновна, – но такого не бывает. Вера вывалиласьвниз без парашюта!

– Ну… может, у нее с собой имелся зонтик?Раскрыла и спланировала.

Олеся Константиновна закашлялась. Поняв, что иэта версия событий не устраивает придирчивого редактора, я быстро затараторила:

– Пусть на ней окажется широкая юбка,которая надулась от воздуха…

Олеся Константиновна подняла одну бровь. Япохолодела, настал момент, которого я боюсь до потери пульса! Не знаю, какдругим авторам, я, к сожалению, совершенно не знакома ни с кем из коллег поперу, но мне часто видится во сне кошмар.

Вот писательница Виолова вползает в кабинет кредактору. Олеся Константиновна спокойно смотрит на меня, потом берет папку срукописью, швыряет ее в окно и невозмутимым голосом заявляет:

– Виола Ленинидовна, вы мне смертельнонадоели. Книги пишете глупые, работу вовремя не сдаете. «Марко» более ненуждается в писательнице Арине Виоловой. Уходите вон и никогда не появляйтесьна пороге издательства!

Поняв, что сейчас настал тот самый роковоймомент, я вцепилась пальцами в край стола и пискнула:

– Ну с юбкой я пошутила, хи-хи.

– Да уж, – вздохнула ОлесяКонстантиновна и перевернула страницу, – тут много замечательных моментов.У одного из героев имеется собака, пудель.

– Верно.

– До середины книги вы не называете ееклички.

– Ну… да. А что?

– Ничего, – бесстрастно ответиларедактор, – только в десятой главе герой наконец-то подзывает своюлюбимицу, кричит ей: «Мурка». Считаете, «Мурка» – подходящее имечко для пуделя?

– В общем, нет, – ловко сталавыкручиваться я, – понимаете, это шутка! Собака Мурка! Ха-ха! Весело? Да?

Олеся Константиновна побарабанила пальцами постолу.

– Может быть. Но в двенадцатой главе усобаки Мурки родились котята! Значит, либо она не пудель, либо у нее должныбыть щенки!

Я икнула и не нашлась, что возразить.

– Еще меня немного смутила манера героиниесть шпингалеты.

– Что?

– Шпингалеты, – повторила ОлесяКонстантиновна, – такие запоры для окон или дверей, вот тут у васнаписано: «Я заказала себе шпингалет с яйцом, с детства обожаю его». Может,конечно, в сочетании с яйцами железка и проскочит в желудок, только подобноеблюдо очень вредно для здоровья, после его приема следует срочно бежать вбольницу.

Я схватила листок.

– Тут опечатка. Не заметила ее, я имела ввиду шпинат.

– Ага, – протянула ОлесяКонстантиновна, – понятно.

– И что же делать? – дрожащимголосом спросила я.

– Ничего, – пожала плечамиредактор, – я все исправила. В книге теперь везде август, Георгий большене Юра, героиня выпадает не из самолета, а из автомобиля, так, по крайней мере,она имеет хоть какой-то шанс остаться в живых, собаку переделала в кошку,шпингалет в шпинат…

– Ужасно, – прошептала я.

– Нормально, не берите в голову.

– Боже, какая я дура!

– Вовсе нет.

– Отвратительная писака!

Олеся Константиновна аккуратно убрала рукописьв шкаф.

– Виола Ленинидовна, – абсолютноспокойно заявила она, – вы не слишком аккуратны, задерживаете рукописи,иногда пишете… э… довольно неправдоподобные вещи и не умеете правильнорасставлять знаки препинания, но в целом являетесь перспективным автором срядом достоинств. Например, ведете трезвый образ жизни. Если поработаете надсобой, то, безусловно…

Дверь кабинета распахнулась, и на порогевозникла фигура крупной, красивой женщины, очень коротко стриженной, одетой вовсе черное.

– Можно? – спросила она. – Ой,простите, вы заняты.

– Входите, – бесстрастно ответилаОлеся Константиновна, – мы уже закончили. Кстати, вы знакомы? ТатьянаПутинова. А это Арина Виолова.

Я вскочила.

– Здравствуйте.

– Рада встрече, – ласково улыбнуласьТатьяна.

– До свиданья, Виола Ленинидовна, –кивнула редактор.

– Так рукопись остается у вас? –воскликнула я.

– Естественно, – ответила ОлесяКонстантиновна, – пишите следующую.