И как он все это терпит?

Одно плохо: Лилиана наказала Лекси. А прощение вымаливать мне. Я же не могу сказать напрямую мэтрессе, что Тревиль неприкосновенна, потому что помогает моему другу. Здесь необходимо действовать тонко, а значит сбудется желание де Морель. Сегодня я зайду на чай к бывшей любовнице.

* * *

Лекси

И вот опять я в кабинете ректора. Скоро можно будет представить, что я какая-то хулиганка, постоянно нарушающая правила. А это не так. Все мэтры и мэтрессы, как один, утверждали, что адептка Тревиль ангел. А теперь деса де Морель и дес дознаватель основательно прошлись по моей репутации.

— Не стерпела, да? — устало заметил Бастиан, удобно откинувшись на спинку своего кресла.

— Да, — я наоборот, наклонилась больше над столом, — разве может преподаватель что-то заявлять о моем происхождении?

— Конечно, нет, Лекси. Но почему только на пятом году обучения тебя так взволновали вопросы классовой несправедливости?

И то верно. Раньше не занимали. Естественно, я все подмечала, но старалась закрывать глаза на происходящее. В тот момент повлиять на такие вещи у меня не было сил, впрочем, как и сейчас.

— Повзрослела? — подняла я брови. — Вы сами-то не переживаете по этому поводу, дес ректор?

А вот сейчас я переступила черту, и Миртеорон дал это понять.

— Почему я должен отчитываться, — разозлился дракон, — если десе де Морель позволено чуть больше, это значит, что она чем-то выделилась. Или ты думаешь, я не понимаю? Не знаю, как проводятся занятия? Тебе ли требовать от меня ответа?

— Нет, простите, — сразу извинилась я, но, набравшись храбрости, продолжила: — в ней играет ревность по отношению к десу Ойлистрею, — попыталась объяснить столь недопустимое поведение Лилианы, да и свое собственное.

— Что? — удивился супруг Тьяны, — К кому ей ревновать? К тебе?

Неприятно. Обидно. Брат императора слыл видным мужчиной, до женитьбы его имя всегда присутствовало в городских сплетнях. Неужели моя внешность не дает понять, что ко мне относятся предвзято? Ему ли об этом не знать?

— Да, — почти шепотом отозвалась, — она поделилась своими наблюдениями, что я отнимаю слишком много времени у главного дознавателя страны.

— Он ничего не говорил, — глядя в пустоту, ответил Бастиан.

— Так он ничего и не делал, — развела руками, — просто так вышло, что деса де Морель решила, что я объект его внимания.

— Прости, Лекси, — ухмыльнулся ректор, — но я хорошо знаю Милира. От юных дев он бежит, как от огня.

Собрала всю волю в кулак, чтобы не ответить колкостью. Тоже мне защитник. Я знаю, что интересна ищейке, только не в романтическом смысле. Он под своим носом упустил иллюзорника и лекаря. Да мы на вес золота. Скажи я о втором даре тебе, ты бы так не смеялся.

— Да я и не рассчитывала, — в тон ему улыбнулась. — Вы это объясните мэтрессе. Не хочется портить свой аттестат недостойной оценкой только из-за того, что ей что-то показалось.

— Будем считать, что я тебя услышал, — мрачно заключил Миртеорон, — но и ты умерь свою гордость. Если преподавание десы вызывает в тебе негативные эмоции, приди и расскажи об этом мне, не заявляй во всеуслышание. Не давай ей возможность наказывать тебя.

— Хорошо, — я поклонилась ректору, — буду иметь в виду. Мне можно идти? — я переминалась с ноги на ногу.

— Иди, — махнул тот рукой, — и сделай так, чтобы в этом году с вашей троицей не случилось никаких приключений.

Я только кивнула. Обещать таковое — выше моих сил. По словам Фэйт, мы — избранники богов, а это подразумевает ответственность, неожиданность и неприятные ситуации для наших опекунов. Привет тебе, Бастиан Миртеорон. После его резких слов душу очень грело то, что юная Севостьяна де Россе не всегда честна со своим мужем. Как говорится, первая клятва дороже второй. А молодая некромантка придерживалась этого правила.

Быстро пробежавшись, я стала свидетелем мерзкой для меня картины: Милир допрашивает Лилиану. Хотя… Это меньше всего походило на допрос. Грозный мужчина прижал к стенке робкую женщину. Да это больше похоже на свидание.

— Прости, Лили, — прошептал ей на ухо дознаватель — потерпи немного. Дела всегда превыше всего.

— Узнаю своего друга, — повисла де Морель на нем.

Решив, что увиденное и так доставило мне максимум странных чувств, захотела ретироваться, но если просто пытаться пробежать незамеченной, то они захотят остановить, вызнать, что увидела.

— К-хм, — кашлянула я, призывая их отвлечься друг от друга. Дождавшись, когда оба поднимут свои глаза на меня, извинилась: — Простите, я не хотела мешать, — а потом уже припустила со всех ног в комнаты, не дожидаясь слов от пары.

Противный дознаватель, противная де Морель. И почему мне столь мерзко от увиденного? С чего меня занимает личная жизнь мэтров?

Слетев со ступенек, в очередной раз врезалась в де Карнесса. Едва не упав, остановилась, удержанная его руками.

— Я начинаю привыкать к твоей беготне, — усмехнулся юноша.

— А я нет, — тяжело дышала, пытаясь вернуть себе нормальный цвет лица и возможность изъясняться.

— От кого ты пытаешься скрыться? — съехидничал Джейсон.

Знай он всю правду, так бы не радовался. Влезать в личную жизнь преподавателей — это словно копаться в чужом нижнем белье.

— Нет, что ты, — натужно улыбнулась, — хотела переодеться, прежде чем идти к десае Артрайт.

— Точно, — погрустнел он, — у тебя же сегодня дежурство у Милли.

— Ты следишь за моим расписанием?

— Нет, — рассмеялся тот, — но спросил у Тьяны, она и сказала. Если хочешь, я приду.

Я задумалась над его словами. Юный некромант мне нравился, но что-то продолжало отталкивать. Правда это и не работало так, как с друзьями Рифера. Те меня интересовали исключительно как друзья. А Джейсон… Он волновал, был не безразличен, но теперь включался вопрос доверия. Готова ли я к честным отношениям? Расскажу ли правду? Водить за нос близких — не про меня. Мне хватает того, что сердце замирает при каждом упоминании о сбежавшей принцессе, Датхаре и втором даре.

— Приходи, — едва заметно улыбнулась.

Будь что будет. Раскрываться не собиралась, тем более, общаясь со своим земляком, но провести приятный вечер-то я могу?

— Обязательно, — де Карнесс взял мою руку и, обдав теплым дыханием,