Я скрылся под землёй. А сверху были слышны удары архонта по корпусу поверженного противника. Потом послышался взрыв! Стены моего убежища затряслись, сверху на голову посыпался какой-то мусор, и как-то очень быстро стемнело.

Когда стало тихо, я выбрался наружу. Пылевым облаком заволокло всё вокруг, не видно нихрена. Лёгкий ветерок подул, разгоняя завесу. На месте, где только что был поверженный Голиаф, красовался огромный кратер, радиусом в добрую сотню метров. А на дне кратера валялся архонт, трясущий головой.

Видимо механизм самоуничтожения сработал. Если даже такой мощный взрыв его не убил, то я боюсь представить, что этой скотине можно противопоставить. Артефакт Доусона разве что.

Кстати, артефакта в Голиафе похоже не было. Сомневаюсь, что артефакт выдает такую малую мощность, которая не способна убить другого архонта. Я пролетел над архонтом и присвистнул.

Каменная броня была проломлена на морде и груди. Чёрная кожа выступала из-под камня, на груди пара рассечений, синяя кровь сочится на землю. Правую руку по локоть оторвало.

Дух леса! Из земли вылез корень толщиной в метр и стремительно врубился в рассечение на груди архонта. Силы удара хватило для того, чтобы на полметра войти в плоть громилы. Тут же я впрыснул яд.

Уцелевшей рукой архонт ухватил корень, но не успел выдернуть, я жахнул электрическим разрядом. Эх, мощность слабовата. По крайне мере выиграл пару секунд, чтобы вкачать в тело архонта побольше яда.

Отбросив корень в сторону, архонт зыркнул на меня. Такой пронзительный взгляд красноглазика заставил меня поежиться, жуткая тварюга. Но долго ли ты протянешь с закачанным в тело ядом?

Архонт вскочил и ломанулся обратно в горы. Беги дружочек, беги. Я вызвал статус, осмотрел свои показатели и тут у меня родится не сказать, что гениальный, но план! Резервный план.

С помощью духа земли прямо в кратере вызвал рост секвойи. Заставил подняться её вверх на добрую сотню метров, а после увеличиться в ширину до пяти метров. Получилась эдакая стометровая игла. Ветки за ненадобностью убрал. К чему они мне?

А архонт уже успел пробежать треть пути. Он оставлял за собой всё более заметный след из синей крови. Яд всё-таки действует. Рана не закрывается. Отлично. Беги. А я пойду по следу.

Гигант бежал, ноги подламывались, он снова вставал и продолжал путь. Но с каждым метром становился всё слабее. Остался всего километр до гор, а какой тебе в этом смысл? Сдохнешь и там, и тут, просто дай себя добить.

Но увы и ах. Архонт перешел на шаг. Через минуту завалился на пузо и пополз. Упорный. До горы оставалось метров десять. А он всё полз и полз, жалобно завывая. Кровавый след позади него становился всё массивнее.

Я облетел его вокруг. Хотелось заглянуть этой махине в глаза перед тем, как он исчезнет навсегда. Красный огонек, которым полыхали глаза ранее, стал сейчас совсем тухлым. Вместе с ним угасала и его жизнь.

Архонт таки сумел доползти до предгорья. Решил умереть на своей земле? Что-ж благородно. Здоровяк уткнулся мордой в камни и задрожал. Пытается встать? Или предсмертные судороги?

Присмотрелся, дрожал только плечевой пояс и голова. Опустился на землю. Жрёт камни? Серьезно? Ну пожуй, пожуй. Куры тоже жрут камни для улучшения пищеварения.

В один момент всё поменялось. Надрывное дыхание гиганта выровнялось. Судорожные движения стали более плавными и резкими. Такое ощущение что через камни он насыщается силой.

Не, не, не, стой. Мы так не договаривались! Силой духа вызвал лозу и ковырнул его грудину так, что приподнял его на полметра от земли. Стал закачивать яд на полную катушку.

Зелёная пена потекла из-под тела громилы и образовала порядочную лужу. Не помню, чтобы яд просто так пенился. Что происходит?

Облетел вокруг архонта и увидел, как рана на обрубке руки закупорилась, а вместо рубца, начали образовываться миниатюрные пальцы, увеличивающиеся в размере. Да хер ты угадал!

Дух леса! Со всех сторон хлынули лозы и устремились в открывшуюся пасть архонта. Челюсть заклинило, и он начал мычать не в силах перекусить древесину. Корни плавились от желудочного сока гиганта, но я всё добавлял новых дров в топку. Всё, обед окончен. Яда, прямо в глотку, и побольше!

Зверь забился в истерике и начал лупить себя кулаком то по макушке, то по челюсти. А лозы всё закачивали и закачивали новые порции яда. Если не от яда сдохнешь, то от удушья. Вопрос решеный.

Архонт поднялся на колени и выпрямив корпус плашмя рухнул на землю ударившись челюстью. Каменные резцы перекусили лозы. Зверь поднялся во весь рост и повернулся ко мне. На груди начала заживать каменная проплешина, но дыра метра в два еще оставалась. Гляди-ка, и глаз снова ярко пылает. Увидел неприятеля?

Полторы руки взмыли в воздух поднимая камни со всей округи. Что-ж, давай прогуляемся дружок. Подлетев к архонту, прикоснулся к его груди и прокричал “Сандалии Божественной поступи“!

Хлопок! Тьма окутывает плотным покрывалом. И только слышно, как неподалеку ревёт от ярости архонт.

Глава 12

Темнота рвётся в клочья, всё вокруг заполняет алое как кровь солнце. Где то далеко внизу видны облака. Свист ветра стоит такой, что можно оглохнуть. Рядом летит архонт.

Машет лапами, безуспешно пытается до меня дотянуться. Прости родной, камней тут нет, а без них что ты мне сделаешь? Ухватился телекинезом за громилу и закинул себя на десяток метров выше.

Ветер стал гудеть немного тише, по крайне мере исчезло ощущение что он вот-вот сдерет с меня кожу. Упали в слой облаков, белесая пелена расступилась запуская нас в туман. Впрочем этот слой мы прошли очень быстро.

Вылетев из облаков, внизу я увидел бурую точку, которая быстро становилась всё крупнее. Летим прямой наводкой. Отлично! Правда архонт летит спиной вниз, что несколько нарушает первичную задумку, ну да ладно, будем кантовать.

Ухватил телекинезом архонта за ногу и потянул вверх, медленно, неторопливо, но гигантская туша начала поворачиваться. Через минуту всё было готово! Архонт летит к земле мордой вниз, а я стою на его спине и как сёрфер скольжу по бескрайнему небу. Красота!

Архонт брыкался, ревел, но развернуться уже не мог. До земли оставался примерно километр. Прощай мудила. Разбежавшись по каменной спине я сиганул в пустоту.

Теперь осталось самое важное, суметь затормозить. Семьсот, шестьсот, пятьсот, четыреста метров! Благо, вешу я не как Галя из пятерочки, и в те шесть с хреном тонн, которыми я могу ворочать телекинезом, вполне укладываюсь. Так что