– Сомнения... Распри... Уж не хочешь ли ты...

– А ты хочешь вернуть дочь? – ехидно спросила ведьма, не дав королеве договорить.

Чем подняла Зору, чтобы посадить ее на спину к гиппогрифу позади Ксантье. Чувствовалось, что и коню, и хозяину не по себе, но они не проронили ни слова – ведьма взглядом принудила их молчать.

Гиппогриф расправил крылья и поднялся в воздух. Зора чуть не упала, но ухватилась за Ксантье и сумела удержаться. Красавцу с золотистым загаром эти объятия, как успела заметить Айрин, не очень понравились.

Чем во всю прыть устремилась за гиппогрифом.

– До встречи, моя старушка! – крикнул Гранди Ксантиппе.

Ксант поднимался в воздух по спирали, слегка накренившись. Он широко раскинул крылья и бил ими с такой силой, что подъем получился крутым, несмотря на собственный вес коня и тяжесть сидевших на его спине Ксантье и Зоры. Его полетом несомненно управляла волшебная сила, действующая только в пределах Ксанфа.

Чтобы не отстать, кентаврице пришлось перейти на легкий галоп.

– Ну и силища, – приговаривала она на бегу почти с восхищением.

Айрин не могла не согласиться, что у гиппогрифа действительно силища. Ведьму легко перепутать с простой визгливой и злобной старушонкой, сынка принять за олуха с красивой фигурой, а вот гиппогрифа... Да, гиппогриф и в самом деле своего рода совершенство – только совершенное существо способно летать так свободно, словно и нет на его спине никакого груза. Гиппогрифы, конечно, куда внушительнее грифонов, хотя грифоны тоже хороши.

Ксант определил направление и полетел на юго-восток. Чем следовала за ним, тщательно выбирая дорогу.

– Ты понял, что отыскала Зора? – спросила она у голема, не сбавляя скорости.

– Какая-то чешуйка, совершенно никчемная, – бросил Гранди. – Глупая находка безмозглого существа.

– Эта глупая, как ты говоришь, чешуйка принадлежит дракону, – заметила Чем. – Зора неплохо соображает, раз заметила на земле именно это. А я хорошо знаю животный мир Ксанфа, и многие разновидности чешуи мне известны. Чешуйка, которую принесла Зора, несомненно принадлежит провальному дракону, хотя она очень маленькая. Но это легко понять: дракон уменьшился, и чешуя на нем тоже уменьшилась.

– Айви подружилась с маленьким дракончиком! – расслышав, воскликнула королева. – Зора нашла их?

– Зора нашла чешую дракона. На том месте, где они – Айви и дракон – проходили, – пояснила кентаврица. – Вот почему она принесла чешуйку тебе. Помнишь, она пыталась что-то сказать? Это было слово «Провал». Надеюсь, ведьма не поняла.

– Ах вот оно что! – хлопнул себя по лбу Гранди. – А я думал, что она там бормочет?

– Если мы не достигнем Парнаса, но останемся живы, – сказала Айрин, – Зора может помочь нам отыскать Айви.

– А пока будем делать все, что в наших силах, чтобы достичь горы, – на бегу говорила кентаврица. – Мы пообещали ведьме... Не думаю, что Айви отыщется так уж быстро, даже с чешуей в кармане... К тому же я очень хочу увидеть птицу Симург...

– Но вспомни, какие семена заказала ведьма! – воскликнула Айрин. – Сомнения! Распри! Войны! Боюсь, мы помогаем злодейке, замышляющей нечто ужасное.

– Не знаю, что и сказать, – понурилась Чем. – Будь что будет.

Будь что будет, мысленно согласилась с ней Айрин. И еще – назвался груздем, полезай в кузов. Король Трент всегда выполнял обещанное и дочь свою обучил тому же.

Маленькая Айви была настоящей волшебницей, пусть еще и не признанной. Никто пока не догадывался, что эта кроха когда-нибудь войдет в так называемую могучую кучку ксанфских волшебников, то есть сверходаренных волшебников. Нигде, кроме Ксанфа, таких волшебников и быть не могло. Этот дар Айви получила от демона Иксанаэнного, на магической силе которого держались ксанфская земля, хотя самому демону X(A/N)th все эти ксанфские дела были глубоко безразличны. Когда-то по приказу Чери, матери Чем, демон дал обещание, что потомки Бинка и Хамелеоши все как один будут волшебниками. Поэтому, когда у Бинка и Хамелеоши родился сын Дор, он был назван волшебником, и в будущем ему предстояло сделаться королем Ксанфа, ибо так повелевает закон – только могущественный волшебник может стать королем Ксанфа. У Айрин и Дора родилась дочка Айви, внучка Бинка и Хамелеоши. Внучка Бинка и Хамелеоши не могла не быть волшебницей, но повторялась история Дора: окружающие пока смотрели на Айви как на ребенка и не догадывались, что в ее ручонках таится всесокрушающая сила.

Во все века в Ксанфе существовало железное правило: с волшебниками шутки плохи. Но ведьма Ксантиппа поселилась в такой глуши, что давно оторвалась от жизни и позабыла все ксанфские порядки. Она взяла в плен волшебницу, и за эту дерзость ее ждало наказание.

Айви захватило ведьмино растение. Замереть на веки – вот что ее ждало. Существовало три пути избавления: поджечь дерево, ждать, пока ведьма сменит гнев на милость, или и впрямь замереть на веки, то есть ждать, когда кончится срок. Пожар не годился. В пожаре могло сгореть не только то, что нужно, но и то, что не нужно: сама Айви, дракон, Ксанф, а то еще и половина Обыкновении. Ждать, пока ведьма раздобрится, тоже глупо. Без семян и перьев она, ясное дело, и пальцем не пошевельнет, а когда еще эти подарки прибудут... Может, никогда. Ну а третий путь – отсиживать срок. Надо сказать, что растение под названием замри-на-веки росло не просто так, а поднималось из круглой штуковины, похожей на циферблат громадных часов. Это и в самом деле был циферблат, только назывался он цифирьблат и состоял в родстве с числихой цифирной вообще и с цифирьзлаком в частности. По цифирьблату, как и полагается, двигалась стрелка. Но двигалась она чудовищно медленно. Цифирьблат был украшен золотыми цифрами, обозначающими даже трудно сказать что – не часы, это уж точно... скорее века, тысячелетия даже. Около одной из цифр было написано: «КОГДА РАК СВИСТНЕТ». Надо было понимать так: пройдет одно, два, пять тысячелетий, стрелка доползет до этой цифры, тогда свистнет легендарный рак – и пленники получат свободу. Умей Айви читать и разбирайся в пословицах, она бы разрыдалась, но малышка не умела читать. Она не умела читать, но, повторим, была могучей волшебницей – так, с некоторым оттенком пренебрежения, именовали в Ксанфе волшебников, которым выпало родиться женщинами. Талант Айви заключался в том, что стоило ей оказаться рядом, и слабое усиливалось, блеклое начинало искриться, медленное убыстрялось. Вот и сейчас Айви смотрела на золотую стрелку, и вдруг ей так захотелось, чтобы стрелка побежала, что стрелка и в самом деле начала вращаться со все большей и большей скоростью. В конце концов она так раскрутилась, что ее уже нельзя было рассмотреть. Вращаясь, стрелка сматывала в золотой клубок время заключения Айви и дракона. Клубок делался все больше, то есть до мига освобождения оставалось все меньше времени. И вдруг снизу, как из-под земли, выскочило лупоглазое существо, закованное в черный панцирь. Это и был РАК. Рак молодецки свистнул – и пленники зашевелились.