Рассказы о жестокости Хуфу показывают, что его стремление использовать власть в собственных целях и за счет своего народа все-таки не выходила за разумные рамки. Его амбиции приводили также к отсутствию набожности; он был настолько занят строительством, что закрывал храмы и повелел людям прекратить приносить жертвы. Один особенно ядовитый рассказ, переданный Геродотом, сообщает нам, что Хуфу, оказавшись без средств и нуждаясь в притоке денег, поместил свою дочь в особой комнате, заставив ее принимать любого мужчину, который захочет ее посетить, а затем отдавать деньги ему; она так и делала – но просила каждого мужчину, когда он уходил, положить за нее камень на месте работ. Результатом стала средняя пирамида царицы, которая стоит возле Великой пирамиды и являет собой, согласно этой легенде, некий памятник мировому рекорду проституции.8

Ко временам Хуфу изначальная цель строительства Имхотепом первых некрополей стала уже совсем абстрактной. Великая пирамида и монументы, которые возводились после нее, представляют собой древнейшие сохранившиеся образцы того, что мы называем «монументальной архитектурой» – зданиями, которые гораздо больше развиваются в размерах и дизайне, чем требуется для дела. По словам архитектора Брюса Триггера, «возможность тратить энергию, особенно в виде труда других людей, в неутилитарных целях – это самый основной и повсюду понимаемый признак власти».9 Чем меньше необходимость и польза от пирамид, тем больше они свидетельствуют о мощи строителя. Дом души становится сияющим свидетельством власти.

Все, что мы знаем о Хуфу, вращается вокруг его пирамид. Другие его деяния, каковы бы они ни были, потеряны для истории.

Пирамиды Древнего Царства

Великая пирамида оказывалась в центре бурного теоретизирования чаще, чем что-либо другое в истории (возможно, за исключением Стоунхенджа). Рассуждения о пирамидах идут от «рационально-но-трудно-доказать» до полной иррациональности. Среди них: расположение пирамид на равнине Гиза воспроизводит на земле созвездие Ориона (это возможно – но слишком многих звезд не достает); Великая пирамида находится в географическом центре земли (это срабатывает, только если вы используете проекцию Меркатора, которую вряд ли использовали древние египтяне); египтяне пользовались энергией витка, называемого «Caduceus Coil», который врезан в «решетку планетарной энергии», что и позволяло им поднимать блоки на место. Прелестна идея, пусть это и анахронизм, что «главная контрольная панель для решетки – это Ковчег Обетованный».10 Предполагалось также, что Великая пирамида была построена представителями атлантов, которые приплыли со своего мифического континента в чудесных лодках, чтобы строить пирамиды без всякой видимой причины, а потом покинули их. Другие теоретики настаивают на том, что их математические расчеты показывают, будто Великая пирамида является «масштабной моделью полусферы», и кто бы ни построил ее, «он знал точную окружность планеты и долготу года с точностью до нескольких десятых».11

Дедушкой теорий роковых пирамид был Эрик фон Дёникен – шведский управляющий отелем, который в начале 1960-х годов переквалифицировался в писателя и опубликовал книгу под названием «Колесница богов». Дёникен утверждал, что пирамиды не могли быть построены египтянами, потому что те не обладали необходимыми технологическими возможностями; более того, пирамиды появились внезапно. А это означает, что, вероятнее всего, они построены инопланетянами.

Это правда, что египтяне не были склонны к математическим абстракциям. Однако провести прямые линии основания пирамиды – не такая уж сложная задача; это требует компетентного расчета, но не понимания более высоких математических законов. Дело передвижения огромных блоков – тяжелая задача, но это опять-таки являлось лишь механической трудностью. Геродот утверждает, что блоки затягивались вверх по земляным насыпям, а эта задача вполне выполнима; эксперименты показали, что сотня мужчин может поднять каменный блок в 2,5 тонны при помощи веревки из папируса12 – в особенности если для улучшения скольжения подкладывать под блок шарики из твердого минерала доломита.

Что же касается атлантов или инопланетян, то возведение неудачных пирамид, существовавших до Хуфу, довольно ясно демонстрирует, что идея строительства пирамид не появилась готовой из головы какого-то пришельца. пирамиды прошли четко отслеживаемую эволюцию – прямиком от первого города для души фараона Джосера к колоссальному месту упокоения Хуфу. Они стоят как памятник – но не визиту инопланетян, а нежеланию египетских царей выпустить из рук власть перед лицом смерти.

Гильгамеш ушел в горы и не вернулся назад. Но для египтян, которые всегда могли видеть вырисовывающееся вдали жилище духа царя, могущество фараона прибывало с ними всегда.

Сравнительная хронология к главе 11

Примерно в 2350 году до н. э. шумерский царь объявляет войну коррупции и богатству – и теряет свой трон

Трудно вообразить себе шумеров с их обостренным чувством независимости предоставляющими правителям столько власти, сколько было дано фараонам Египта. Шумерские горожане, вероятно, восстали бы, если бы им предложили в течение двадцати лет потеть над памятником величию их правителя. И цари Шумера ни при каких условиях не могли бы добиться такой степени послушания. Объединение четырех городов при Гильгамеше – вот максимальное приближение к объединенному царству, когда-либо достигнутое в Шумере, и то эта коалиция едва сохраняла свое единство после смерти Гильгамеша. Его сын Ур-Лугаль унаследовал от отца царство и смог сохранить его, но все города были ослаблены из-за постоянных сражений. И в то время как Египет не ощущал явной угрозы из-за своих пределов, этого нельзя сказать о Шумере. На востоке ждали своего времени эламиты.

Эламиты жили в собственных небольших городах восточнее залива почти столько же лет, сколько шумеры занимали равнину Месопотамии. Их происхождение, как и происхождение большинства древних народов, неизвестно – однако их города росли не только к югу от Каспийского моря, но также и вдоль южной границы большого засоленного пустынного плато, которое раскинулось к востоку от гор Загрос.

Примерно с 2700 года над эламитами были поставлены свои цари. Города-близнецы Сузы и Аван служили центром эламитской цивилизации. Аван, чье точное расположение нам неизвестно, был более важным из двух. К этому времени царь Авана вершил правосудие во всем сообществе эламитов – в отличие от своего шумерского коллеги, чья власть была ограничена одним Кишем.

Надписи, сделанные спустя два века после Гильгамеша, дают нам возможность увидеть поднявшуюся волну соперничества. Эламиты и мегаполисы шумерской равнины – Урук и Киш, а также города Ур, Лагаш и Умма, теперь значительно усилившиеся – сражались в бесконечной войне за первенство.