под руководством Макеева выехала по направлению к перевалу. Замыкала колонну наша команда на БТР. Погода была солнечной. Можно было сидеть на броне и любоваться окрестностями. Бронетранспортер медленно и натужно поднимался по перевалу, движки больше 40 км/час не тянули, мы начали отставать от основной части колонны. Сначала отставание было незначительным, потом разрыв увеличился до двухсот и более метров. Встречного движения практически не было, изредка попадались афганские барбухайки, значит, по дороге к перевалу движение было свободным.

Больше половины трассы осталось позади, становилось прохладнее, особенно когда попадали в теневую сторону гор. Трасса трубопровода просматривалась хорошо, пока не было видно проливов. Колонну мы видели только за очередным поворотом, но визуальный контакт присутствовал, и наше отставание никого не напрягало. За очередным поворотом колонна пропала. Что за остановка? Проблема на трассе? Пять, десять минут тянулись очень медленно. Очередной поворот: все машины стояли, никто не выходил. Остановились, не заглушая мотор. С головной машины прибежал боец: у впереди идущего бронника что-то сломалось. Решено было сделать небольшую остановку.

Через час продолжили движение. Теперь наш БТР был в голове колонны, а замыкал ее БТР, изначально шедший первым. Трасса трубопровода, проложенная вдоль дороги, периодически исчезала под снегом. Приходилось делать остановки и осматривать трубы, постукивать и иногда слушать, приложив к ним ухо. Если было характерное шуршание камушков в трубе, то топливо двигалось, перекачку начали. По времени уже должны были начать перекачку часа два назад. Связи у нас с КП батальона, да и вообще ни с кем, не было. Каких-то других средств контроля тоже не было. Останавливались, слушали трубу или поднимали ее, определяя на вес, заполнена ли – вот и все, что мы могли делать. По характерному шуршанию получалось, что топливо в трубе, и это успокаивало, значит, трасса в порядке. Двигались дальше до места остановки колонн перед перевалом. Там можно было развернуться и сделать привал. Машин на стоянке было немного и, получив разрешение на следование в сторону Южной галереи, Макеев отправился на одном автомобиле до места назначенной встречи. Погода пока не испортилась, дорога змейкой уходила по направлению к перевалу, мы ждали прибытия ротного.

Зимой в горах относительно спокойно. Кому охота по пояс в снегу устраивать засады и диверсии на трубопроводе и на изредка проезжающие автомобили и бронетехнику? Все проблемы только от снегоуборочной техники.

Часа через два Макеев вернулся с сообщением, что перекачка шла полным ходом, и мы могли вернуться к себе в Чарикарскую долину. Из новостей: было принято решение проложенный в туннеле трубопровод обкладывать мешками с песком или грунтом, обеспечивая тем самым дополнительную безопасность трассы.

Обратный путь занял значительно меньше времени, чем подъем. Дорога была скользкой, и первую половину пути приходилось двигаться с особой осторожностью. Вся нагрузка легла на водителей, ведь в их руках были жизни людей, да и их собственные. Любое неосторожное движение рулем, и можно было либо улететь с обрыва, либо врезаться в скалу.

Благополучно прибыли на ГНС-45, когда было темно. Нас встретил замполит роты Антонов, который остался в гарнизоне за старшего, по его улыбке я понял, что все нормально, перекачку восстановили. Значит, мне с командой можно было выезжать на свой гарнизон. Один только вопрос, немедленно или подождать до утра. Ночью на броннике можно было, конечно, проскочить, но тут как повезет. Решение на продолжение перекачки топлива по трассе в направление Баграма было принято только на следующий день, наша команда осталась на КП роты до утра.

Утром мы выехали к себе на ГНС-46, проверив личный состав на своем гарнизоне и повесив на броню шесть труб, двинулись по направлению к Баграму, попутно проверяя трассу трубопровода. Сделали две короткие остановки на ГНС-47 и ГНС-48, чтобы предупредить бойцов гарнизона о начале перекачки. Через 1,5 часа благополучно прибыли на склад ОБАТО в Баграме.

Приемом поступающего топлива на складе ОБАТО руководил выпускник нашего училища старший лейтенант Сергей Сабуров (фамилия изменена), он был помощником начальника службы горючего ОБАТО, в службе горючего авиации две офицерских должности. Конечно, мне было интересно, как он попал в Афганистан и какую роту закончил. Пока склад закачивался топливом, мы разговорились. Сергей попал в Баграм вместе со своей авиационной частью и служил в ДРА уже полгода. Как выяснилось, летный и летно-технический состав части передислоцировался в Афганистан в полном составе сроком на один год. Сергей окончил третью роту УВВТУ в 1980 году, и нам было о чем поговорить. Дальше Баграма им не разрешалось перемещаться, а у Сергея была мечта заполучить настоящий афганский кинжал из стали, которая рубит металл и не оставляет следов на самом клинке. Оказывается, есть и такие кинжалы. У кого он только ни спрашивал, все не то. Нам мой вопрос, а как ты его отсюда вывезешь, Сергей усмехнулся: «Мы ведь авиация, мы сможем». Мне нужно было возвращаться, Серега на прощание и с надеждой в глазах сказал: «Гена, помоги, поспрашивай, я в долгу не останусь, трехлитровая банка спирта с меня». Спирт, да еще в таком объеме – это был аргумент и целое состояние.

Перекачка шла своих ходом, при контрольном объезде обнаружили и устранили несколько незначительных пробоин. По всей видимости, местные жители проверяли наличие топлива в трубе, и так как перекачки не было несколько дней, пробоины мы не смогли увидеть.

Первая неделя января получилась относительно спокойная, трасса трубопровода была в целости, нам удалось заполнить отделение армейского склада горючего, склад ОБАТО и афганский склад горючего, который находился рядом с ГНС-48. Афганский склад топлива был подземным. Несколько вертикальных резервуаров были закрыты значительным слом землей, на каждом был установлен уровнемер. Там руководил подполковник ВС Афганистана Мухамед. Склад тщательно охранялся и, по все видимости, из-за такого соседства наш ГНС-48 никогда не обстреливался. От ГНС-48 до афганского склада была проложена отдельная линия трубопровода, и задвижка открывалась по особому распоряжению, количество переданного топлива тщательно контролировалось и учитывалось.

Погода играла нам на руку. Низкая облачность, полетов авиации почти не было, топлива расходовалось незначительно. У нас вышла передышка. Можно было провести обслуживание техники, пехота укатила на БТР к себе в полк на заправку бензином и обслуживание. Чтобы не скучать, я решил устроить генеральную уборку помещений и территории. На складе (отдельной нежилой комнате), где хранились продукты и наши личные вещи, образовалось несколько ящиков консервов «килька в томате». Есть эти консервы уже никто не мог. Ну невозможно питаться одними консервами, да еще «килька в томате», хоть бы в масле что-то подбросили. Куда их девать? Пришлось четыре ящика