где находился сын и почему от него не было писем. Обстановку прояснил Игорь Павлов, придя в гости к родителям в начале января 1983 года со словами: «Не переживайте, ваш сын жив и здоров, мы с ним служим в одной трубопроводной роте на соседних участках в Афганистане». Понятно, что «радости» у родителей было много.

Забегая вперед событий, расскажу: из Министерства обороны через месяц после написания письма, в адрес родителей пришел ответ, что их сын проходит службу в Ограниченном контингенте Советских войск в Афганистане в в/ч пп 38021. Примерно в это время или чуть раньше комбат спросил, почему я не пишу родителям и почему ему пришлось оправдываться перед начальником политотдела бригады за меня. Мои доводы, что писем не получал почти три месяца его не убедили, сам виноват и точка.

Рассказы и впечатления Игоря Павлова каким стал Советский Союз после смены руководителя, об увиденном в отпуске и о моих родителях был чем-то запредельным для понимания. Как так, всего-то каких-то без мало пять месяцев, а сознание поменялось о жизни в целом и ее значимости, о событиях которых произошли за это время. После рассказа Игоря снова хотелось задать вопросы: «Что мы здесь делаем, для кого и для чего? Нам что не жалко людей, техники, ресурсов, которые мы здесь расходуем? Кого мы здесь защищаем, граждан нашей страны, которые даже не знают, чем мы занимаемся и что здесь происходит?». Вопросы остались без ответов.

Возвращение Игоря к исполнению своих обязанностей через три месяца после болезни и отпуска, было для меня передышкой. Обслуживать трассу от Саланга до Баграма приходилось в урезанном составе, и мне, как единственному взводному трубопроводчику, сложно было успеть везде. Павлов вернулся на свой участок, а меня опять отправили в сторону Саланга. Снежные завалы на перевале периодически повторялись, а после них дорожная техника задевала трубопровод, очищая дорогу.

Опять начались перебои в работе трубопровода от Саланга до КП роты – 45 ГНС и упреки со стороны командования батальона и бригады о нашей работе. ПАК под руководством ротного Алексей Макеева, меня и Сергея Петрука с личным составом двух гарнизонов и привлечением дополнительной бронетехники вновь отправилась к перевалу. Борьбу со снежными завалами мы проигрывали. Отрывая очередной участок трубопровода и проверяя наличие топлива в трубопроводе, убеждались, что керосина в трубе нет и нужно копать дальше. Автоматы за спиной, в руках лопаты, и так, сменяя друг друга, медленно и уперто мы раскапывали заваленный снегом трубопровод. За два дня устранили несколько пробитых труб, откопали значительную часть трубопровода, проложенную вдоль обочины, и продвинулись в своих поисках до открытой галереи в десяти километрах от Северного портала перевала Саланг. Связи в горах у нас не было, и лейтенант Сергей Петрук – командир взвода связи, передвигаясь от нашей ПАК до КП роты и обратно, информировал о состоянии дел в роте, сроке начала очередной перекачки топлива, а также привозил продукты и воду. Каждый тянул свою «лямку» и не ворчал, что тяжело.

От открытой галереи трубопровод был проложен на некотором удалении от дороги, это обнадеживало, что снегоочистительная техника трубу не повредила. Макеев принял решение вернуться в гарнизон и ждать начала перекачки. Наша «прогулка» по горным заснеженным дорогам на этот раз завершилась без происшествий. По прибытии на КП роты Макеев доложил о готовности к приему топлива, чем взял на себя ответственность за принятое решение. Люди без малого трое суток были на ногах, сильно устали, и если бы вдруг топливо не дошло, все равно появлялась передышка часов 10–12, а это давало возможность восстановить силы.

Начало перекачки совпало с прибытием на КП роты комбата майора В. Цыганка, комбрига полковника В.И. Мемеха и группы сопровождения из трех человек. Командование проехало по всей трассе и, возможно, имело представление о нашей работе. Короткое совещание комбриг начал со слов: «Мы понимаем, что у Вас далеко не лучшие условия. Горы, снежные заносы, но мы здесь, чтобы обеспечить 40-ю Армию топливом. По всей трассе получается прокачать топливо, и тоже есть сложные участки, а у вас «просто беда». В ответ молчание. Комбриг продолжил: «За последние два месяца я у вас второй раз. В прошлый раз были потери среди личного состава, водитель погиб, сейчас потерь нет, так и топливо не поступает. Совещание окончено, ждем поступление топлива».

На следующее утро был запланирован выезд ПАК на трассу, если бы топливо не пришло на наш промежуточный склад. Время от передачи топлива с 44-го ГНС через перевал Саланг до момента поступления на склад 45 ГНС составляло около 4 часов. Подождали до шести часов, топливо не поступило. Комбриг дал команду на выезд. Его БТР был головным, за ним КАМАЗ с трубами и БТР в замыкании. Надо отдать должное Владимиру Ильичу Мемеху – спокойный, уравновешенный, знает, что делает, с таких как он стоит брать пример. Первый забрался на броню, помахал мне рукой: «Взводный, ты со своими бойцами едешь со мной. Остальные за нами». Коротко и ясно. Я забрался на броню, два бойца следом за мной, еще двое с ключами – в БТР. Вперед в горы.

Комбриг молчал, мне тоже говорить не хотелось. БРТ медленно начал подъем. Я смотрел на дорогу и трубопровод. Комбриг не курил, а мне что-то захотелось, может быть нервы, ведь не каждый день ездишь на броннике с полковником, командиром бригады. Закурил, комбриг посмотрел в мою сторону и промолчал. Все и так было понятно без слов, не придет топливо – достанется всем, каждому на своем уровне. Автомобилями через перевал зимой не навозишься, а топливо – это все, это как кровь в жилах, она есть, значит, есть жизнь.

Примерно через час пути по какому-то наитию комбриг дал команду остановиться. Спрыгнули с БТР и почти сразу по характерному запасу керосина и радужному цвету ручья нашли расстыковку трубопровода. Промоина от расстыковки уходила в сторону горной речки и только часть керосина вытекала в ручеек, который и помог найти расстыковку. Наверное, мы бы очень долго искали эту расстыковку труб, с дороги ее не было видно, к горной реке не спуститься. Вот, подумалось, комбриг молодец, есть у него какая-то особенная «чуйка». С расстыковкой пришлось повозиться: очень неудобное было место, часть труб свисала на повороте дороги и, возможно, из-за этого и снеговой нагрузки произошла расстыковка. После дополнительной вставки в трубопровод получилось замкнуть крайний стык, и керосин начал поступать дальше.

Комбриг приказал развернуть нашу немногочисленную колонну по направлению к КП роты, чтобы сопровождать топливо дальше.