— Если мне не изменяет память, кажется, Борис Ефимович, а вот фамилии я не помню, какая-то заковыристая.

— Ну, если Ефимович, значит, еврейская фамилия, какой-нибудь Цукерман, Доберман или Баксоман, последняя ему больше подходит, — заключил Виктор. — Вот такие, девчонки, дела творятся в нашем королевстве.

— А почему вы вдруг решили, что вдова и адвокат состоят в интимных отношениях? — спросила Люсьена.

— Я же вам только что объяснил, что занимаюсь физиогномикой, и этим все сказано. Если хотите знать, как это делается на практике… это слишком долгая история, она требует много времени.

— И вы хотите сказать, что вот так, с первого взгляда, можете определить, кто с кем спит? Да еще и все сказать о характере человека? — недоверчиво спросила Галина.

— Точно так, — кивнул головой Виктор. — Если не верите и хотите меня проверить на вшивость, ради бога. Я сию минуту могу рассказать вам обеим, что вы за штучки, — лучезарно улыбнулся он.

— Ну-ка, ну-ка, интересно послушать, — оживилась Люсьена. — Вот сейчас и посмотрим, какой вы физиогномист!

— Легко, — улыбнулся Виктор. — Вот, например, блондинка, — лукаво посмотрел он на Галину. — Гиперсексуальная особа, женщина-вамп, очаровательная стерва, сердцеедка, авантюристка. Знает себе цену, но просит всегда больше. Умна, горда и вспыльчива, но быстро отходит. Негативная черта: слишком любит себя, порой бывает не права, но не желает признавать своих ошибок.

— Ну, это вы могли просто просчитать, глядя на ее броскую внешность, — заметила Люсьена.

— А я разве говорил, что это не так? — удивился Виктор. — Именно по внешности и чертам лица я и определяю характер человека.

— Ну, а обо мне что вы можете сказать?

— Вы не совсем уверенный в себе человек, но стараетесь хорохориться, чтобы окружающие этого не заметили. У вас добрый и отзывчивый характер, вы умеете сострадать. В то же время искорка авантюризма в вас тоже имеется, и она разгорается в настоящее пламя, если рядом с вами есть кто-то, на кого вы можете положиться. Вы в меру умны, умеете анализировать, но иногда страх парализует ваши умственные способности.

— Точно, мозги у нее сразу отключаются, особенно на кладбище, — засмеялась Галина, но тут же оборвала себя, встретившись взглядом с Люсьеной. — Шутка.

— Виктор прав, ты любишь только себя, — ехидно прищурилась Люся. — Браво, брависсимо, — захлопала она в ладоши, глядя на молодого человека. — Я сражена наповал вашим талантом! Вот только обвинение, брошенное в сторону адвоката, меня несколько смущает.

— Меня, кстати, тоже, — поддержала подругу Галина. — Ведь это не просто слова, а обвинение в убийстве!

— Мы с вами, кажется, договорились, что разговор у нас будет серьезным, — заметил Виктор. — Я вам выложил свою версию, а принимать ее на вооружение или нет — это уж ваше дело. Вы детективы, вам виднее.

— А следователю вы эту свою версию тоже выложили? — поинтересовалась Галя.

— Я что, похож на сумасшедшего? — усмехнулся молодой человек. — Мне пока что спокойная жизнь не надоела.

— А почему же тогда нам все рассказали?

— Вы — это вы, а милиция — это милиция.

— А какая разница?

— Завтра я скажу, что ничего подобного вам не говорил, и вы не сможете доказать, что это не так. А милиция — государственный орган власти, они все протоколируют, от них потом не отвертишься. А вдруг я действительно ошибаюсь, что тогда? Вы представляете себе, какого я врага себе наживу в лице госпожи Ступиной?

— Логично, но ведь речь идет о преступлении.

— Вот именно — преступлении, поэтому я и не хочу вмешиваться в это дело. Мне очень хочется, чтобы Анфиса нашлась, поэтому помогаю, чем могу, но только вам, а не милиции. Нас и без этого теперь затаскают, потому что не могли мы не сказать органам о странном заявлении девушки.

— Значит, вы считаете, что адвокат каким-то образом замешан в ее исчезновении?

— Я этого не говорил, — возразил Виктор. — Я сказал, что может иметься связь между смертью Кирилла Николаевича и исчезновением Анфисы, а дальше уж делайте выводы сами. О, прошу прощения, милые дамы, но мне пора бежать, — спохватился молодой человек, бросив взгляд на часы. — Совсем я заболтался, а у меня очень важная встреча. Еще раз извините, но я вынужден мгновенно испариться.

— Всего хорошего, Виктор, и спасибо за помощь, вы нам очень помогли, — улыбнулась Галина.

— Банальное клише, как в кино, — вы нам очень помогли, — засмеялся тот. — Но все равно, рад был услужить таким очаровательным дамам и надеюсь, что действительно моя помощь вам пригодится в этом нелегком деле. До свидания, приятно было познакомиться, — расшаркался молодой человек и торопливо покинул квартиру друга.

— Ну что ж, не будем вам больше надоедать, нам тоже пора, — засобирались подруги.

— Спасибо за кофе, вы действительно замечательно его готовите, — сказала Галина. — Проводите нас до дверей, если не трудно.

— Да-да, конечно, — засуетился тот. — И вы мне совсем не надоели, — отметил хозяин квартиры. — Даже напротив, я получил массу удовольствия, общаясь с вами. Правда, тема этого общения была не совсем приятной, но все равно, я рад, что познакомился с вами.

Когда подруги уже оделись и стояли у двери, Галя обратилась к хозяину квартиры:

— Владимир, если вдруг возникнут какие-нибудь вопросы и нам понадобится ваша помощь, мы можем вам позвонить?

— Конечно, звоните, я буду только рад, если моя помощь действительно пригодится. И вообще, обращайтесь в любое время дня и ночи, я тоже заинтересованное лицо и очень хочу, чтобы Анфиса нашлась… желательно живой и здоровой.

— Хорошо, будем иметь это в виду, — пообещала Галина, и девушки вышли за дверь.

— Прикольные ребята, правда? — с улыбкой проговорила Люсьена, когда они с Галиной уже ехали в машине. — Будет очень обидно, если кто-то из них причастен к исчезновению девушки, а значит, и к смерти Ступина.

— Ну, во-первых, я тебе уже говорила: еще не известно, связаны ли вообще эти два дела, исчезновение девушки и смерть Ступина, — напомнила Галина. — А во-вторых, думаю, что эти ребята ни при чем. Я почему-то уверена, что они непричастны.

— Откуда такая уверенность?

— Будь они причастны, не стали бы распространяться о том, что говорила им Анфиса по поводу смерти Ступина. Ведь, насколько я понимаю, никто, кроме них, этого больше не слышал? Не считая, конечно, того неизвестного абонента, с которым она говорила по телефону.

— Я сказала, что причастен может быть кто-нибудь один из них, а не оба, — отметила Люсьена.

— Какая разница, один или оба?

— Большая, Галя. Если к исчезновению девушки имеет отношение кто-то один из них, то он все равно не смог бы скрыть факта ее странного заявления на кладбище, потому что присутствовали при этом оба молодых человека. Если бы вдруг один промолчал, а другой сказал, у следователя сразу же появилась бы информация к размышлению, ну и подозрение, естественно. Поняла теперь, что я имела в виду?