Оно больше не горело огнем.

Откуда-то из леса послышался смех Коула.

Джек открыл глаза, сел и начал осторожно выбираться из спального мешка.

Судя по положению солнца, наступил полдень – все вокруг окутал аромат разогретой солнцем хвои и в кронах сосен шумел ветер.

– Выглядит хорошо, – сказала Ди, осмотрев раненое плечо супруга.

– А как насчет потери крови? – спросил Джек.

– Твое тело ее восстанавливает, и тебе нужно постоянно пить, но у нас недостаточно воды. А еще тебе необходима пища. В особенности железо для красных кровяных телец.

– Как дети?

– Они голодны. Наоми потрясающе ведет себя с Коулом, но я не знаю, как долго она сможет с ним справляться.

– А как ты?

Ди посмотрела на «Ровер».

– Думаешь, он заведется?

– Даже если и заведется, у нас остался только галлон бензина. Или даже чашка, – вздохнул мужчина. – И узнать правильный ответ не в наших силах.

– Мы не можем просто сидеть здесь и ждать.

– Мы можем вернуться на автостраду или продолжать двигаться дальше вдоль каньона. Проедем сколько сможем.

– Джек, мы ничего не найдем, ты же знаешь.

– Такой вариант исключать нельзя.

– Нам нужен бензин.

– Нам нужна новая машина.

– Если мы ничего не найдем, Джек, если мы останемся в этих горах еще на одну ночь и сможем путешествовать только пешком – а для этого у тебя попросту нет сил, – то очень скоро плохо кончим.

– Хочешь помолиться?

– Помолиться?

– Да.

– Очень трогательно, Джек.

Двигатель завелся сразу, но когда Ди перевела рукоятку переключения скоростей на обратный ход, под капотом что-то захрипело. Они выехали из рощи и медленно двинулись между деревьями по направлению к дороге.

– Куда, Джек? – спросила Ди.

– В сторону каньона, – решил он.

– Ты уверен?

– Ну, мы знаем, что ничего не найдем, если поедем к автостраде.

Женщина свернула на дорогу, и машина поехала немного быстрее. Они сняли пластиковые окна, и шум двигателя стал таким сильным, что для разговоров требовалось кричать. Джек посмотрел на заднее сиденье и увидел, что дети едят свеклу из банки. Он подмигнул сыну и подумал, что лицо Коула вытянулось, а скулы стали заметнее.

– У нас уже почти не осталось топлива, – заметила Ди.

Однако они продолжали делать сорок миль в час вверх по дороге, и Джек постоянно оборачивался, чтобы проверить, нет ли за ними погони.

Через четыре мили на смену асфальту пришел гравий.

Они выехали из каньона. Дорога была высечена в скале, и вместо сосен здесь росли вечнозеленые деревья, больше подходящие для горных районов, и тополя с листвой всех оттенков.

В два часа сорок восемь минут двигатель зачихал, а в два сорок девять заглох. «Ровер» остановился на ровном участке дороги. Джек посмотрел сначала на жену, а потом на детей:

– Всё, ребята.

– У нас закончился бензин? – уточнил Коул.

– Да, ни капли не осталось.

Ди поставила «Ровер» на ручной тормоз, а ее муж распахнул дверцу и вышел на дорогу.

– Пошли, – оглянулся он на своих родных.

– Джек! – Женщина вылезла из машины и захлопнула дверцу. – Что ты делаешь?

Ее супруг поправил повязку на левой руке, которую она сделала из запасной футболки, и ответил:

– Я намерен идти по этой дороге дальше до тех пор, пока не найду то, что нам поможет, или пока не смогу идти дальше. Ты со мной?

– На этой дороге ничего не будет, Джек. Мы забрались в совсем дикие места.

– И что, ты предлагаешь лечь на дорогу и ждать смерти? Или взять «глок» и покончить…

– Никогда не смей так…

– Эй, ребята! – Наоми вышла из машины, обошла ее и встала между родителями. – Посмотрите!

Она указала в сторону гор. Примерно в пятидесяти ярдах от того места, где они остановились, начиналась заросшая однополосная дорога, петлявшая между деревьями.

– Скорее всего, это след старого фургона. Когда-то здесь был рудник, – сказал Джек.

– Неужели ты не видишь? – удивилась его дочь.

– Чего не вижу?

– Там почтовый ящик!

Почтовый ящик был черным, без каких бы то ни было надписей, и они прошли мимо него по узкой дороге, петлявшей среди деревьев. Джек начал задыхаться уже на первом повороте, но продолжал идти перед женой и детьми, чтобы те ничего не заметили.

В четыре тридцать он остановился на небольшом холмике – голова у него кружилась, и все тело сотрясалось от ударов сердца, каждый из которых отдавался болью в левом плече. Мужчина без сил присел на камень, и к тому времени, как к нему подошли остальные, все еще не сумел восстановить дыхание.

– Это слишком большая нагрузка для тебя, – сказала Ди, которая тоже с трудом переводила дыхание.

Они видели участок дороги в нескольких сотнях футов внизу, там, где она выходила из леса. В десяти милях впереди высился огромный купол горы с покрытой снегом вершиной. Дальше вздымались еще более высокие кряжи.

Джек с трудом поднялся на ноги и зашагал вперед.

Дорога вилась по увядающей тополиной роще – листья стали бледно-желтыми или темно-желтыми, а изредка попадались даже оранжевые. Когда дул ветер, они трепетали, точно невесомые монеты.

Солнце садилось на западе, и путники уже чувствовали первые порывы прохладного ветра, возвещавшего о еще одной ясной и холодной ночи. Они не взяли с собой из машины спальные мешки – не взяли вообще ничего, кроме дробовика и «глока», – и Джеку вдруг пришло в голову, что сегодня ночью им придется спать под звездами где-то на склоне горы.

Дорога свернула еще несколько раз, и Джек вышел из осиновой рощи на луг и остановился. В следующее мгновение он вытащил «глок» из-за пояса и взвел затвор.

Ди ахнула.

– Что случилось, мама? – заволновался Коул.

Его отец обернулся и поднес палец к губам, а потом повел свою семью обратно в лес.

– Там кто-то есть? – шепотом спросила Ди.

– Я не знаю, – также шепотом ответил Джек. – Мне нужно сходить и проверить.

– Пойду я, Джек. Ты еще слишком слаб.

– Оставайтесь на месте до тех пор, пока я не вернусь. Никуда не уходите.

Мужчина быстро зашагал через луг. На западе раскинулась пустыня – солнце озаряло ее косыми лучами, и он видел далекую серую ленту шоссе 191. Становилось холодно, и Джек замедлил шаг, чувствуя, что в плече у него снова начала пульсировать боль. Ветер стих, и деревья застыли в неподвижности. Откуда-то доносилось журчание ручья.