— Заканчивай с этим, Кэти, сейчас не время наводить чистоту. Разве ты не видишь, что уже светает? Пора идти на рынок за продуктами, иначе все свежие овощи раскупят, и нам ничего не достанется!

Молли выглянула на лестницу и крикнула находившимся наверху сыну и мужу:

— Дэниэл, не забудь подоить корову и натаскать воды из колодца! А ты, Дэвид, смотри, не позволяй ему бить баклуши! Мы с Кэти уходим на рынок, вернемся только часа через два-три, так что дом остается на вас!

Отдав последние указания домашним, Молли взяла висевший на гвозде возле черного хода плащ и вновь повернулась к Кэти:

— Я готова. Пошли!

Поставив метлу на место, Кэти тоже надела плащ. Она так и не потратила полученную от виконта монету в полкроны на покупку шляпки, рассчитывая приберечь эти деньги на черный день. «Ничего страшного, — решила девушка, — у моего плаща есть капюшон, который вполне может послужить вместо шляпки условным сигналом». Она натянула капюшон на голову — сегодня капитану Уорту лучше держаться подальше от своей осведомительницы. Нельзя встречаться с виконтом до тех пор, пока не будет уверенности, что он выполнит свою часть сделки. Кроме того, пока ее сопровождает Молли, устраивать такую встречу просто рискованно.

Солнце уже показалось над горизонтом, когда женщины вышли из пивной и в полном молчании направились к рынку. Только через несколько кварталов Молли наконец заговорила — о том, что сейчас больше всего занимало их обеих.

— В хорошенькую же историю тебя угораздило влипнуть, девонька! — сказала она, и теплый воздух ее дыхания тут же превратился в пар.

Кэти с трудом удержалась от улыбки — как бы отреагировала простодушная Молли, если бы знала всю правду? Но лучше уж пусть она остается в плену неведения!

— Да уж, мэм, иначе и не скажешь! — ответила она покаянным тоном, решив подыграть хозяйке, и сокрушенно вздохнула.

— И о чем ты только думала, когда среди ночи отправилась его выслеживать? — неодобрительно покачала головой Молли. — Что это еще за глупости — торговать чужими секретами? Скажи, разве я не предупреждала, чтобы ты держалась от Джона Смита подальше?

— Предупреждали, мэм…

— Но вы, девицы, все такие: вам, что ни говори, все как о стенку горох, — вошла в назидательный раж хозяйка. — Вас предупреждают взрослые, умудренные жизненным опытом женщины, но куда там! Вы ведь все знаете лучше других! Теперь-то ты хоть понимаешь, какую ошибку совершила? Я тебе даже больше скажу, — Молли бросила на девушку предостерегающий взгляд, — у Итана в голове одна революция, кроме борьбы за свободу, он и думать ни о чем не хочет, и, если ты встанешь у него на пути, он разорвет тебя на мелкие кусочки и не поморщится!

В этом Кэти была с ней абсолютно согласна. Итан представлялся ей холодным, расчетливым честолюбцем, у которого вовсе нет сердца. Но все же иногда она начинала сомневаться в своих выводах, например, когда увидела его на кухне разговаривающим с Дэниэлом — глаза Итана, обычно такие холодные и жесткие, излучали тепло, на усталом лице разгладились морщинки озабоченности и тревоги, он казался непривычно нежным и заботливым. Но как грубо он обращался с ней прошедшей ночью! Кэти поежилась, снова ощутив, как он тащил ее через сад в дом. Разве могут в одном человеке уживаться доброта и жестокость? Она не знала ответа на этот вопрос.

А с каким пылом Итан рассказывал о новом, свободном мире, в котором люди будут сами хозяевами своей судьбы! У нее в ушах до сих пор звучал его восторженный голос. Кэти печально вздохнула — в каком ужасном заблуждении пребывает этот странный, противоречивый человек. Король Георг никогда не позволит людям выбирать себе правителей, это абсурдная, безумная идея! Итан и его друзья заранее проиграли свою битву, и, чтобы выжить, она, Кэти, должна принять сторону Лоуде-на — это единственный способ вновь обрести свободу.

— Я-то думала, ты умная девушка, — вновь прервала ее размышления ворчливая Молли, — а у тебя, оказывается, ума не больше, чем у курицы! Ты хоть представляешь себе, в какое опасное дело впуталась, связавшись с Итаном?

— А что, у вас с Дэвидом тоже ума не больше, чем у курицы? — уколола хозяйку Кэти. — Что же вы связались с Итаном и помогаете ему в его опасной затее?

— Мы совсем другое дело! — махнула рукой Молли. — Мне лично всегда не хватало здравого смысла, вечно тянуло на приключения, да и муж мой никогда не отличался здравомыслием. Сказать по правде, мы оба большие мечтатели и витаем в облаках, вместо того чтобы обеими ногами стоять на грешной земле. Вот почему мы помогаем Итану, который хочет блага для всех, и, поверь, пойдем за ним хоть в геенну огненную, если он нас позовет! — Кэти хотела спросить, зачем подвергать себя такому риску, однако добрая женщина ее опередила, добавив с сожалением: — Но он ожидает этого от тебя.

— Вот как? — пробормотала Кэти, у которой от этих слов по телу побежали мурашки. — Наверное, соглашаться на его предложение было действительно глупо, но он не оставил мне выбора.

— Знаю, знаю, — закивала Молли. — В случае отказа он угрожал отправить тебя к хозяину, от которого ты сбежала.

— О, для меня это было бы хуже, чем болтаться на виселице! — с дрожью в голосе ответила Кэти, потом, взяв себя в руки, уже твердо добавила: — Я ни за что не вернусь к хозяину! Пусть меня лучше повесят за сотрудничество с мятежниками!

— Бедняжка! — с сочувствием взяла ее за руку Молли. — Он тебя, наверное, бил? Или вытворял что еще похуже?

Кэти не ответила на вопрос, только зябко пожала плечами.

— Вы даже не можете себе представить, каково это — быть рабыней, — прошептала она. — Меня сможет понять только тот, кто сам побывал в рабстве!

— Ты так думаешь? — усмехнулась Молли. — Тогда смотри! — Она стянула перчатку с правой руки и показала ладонь, на которой темнело клеймо в форме буквы В, столь хорошо знакомое Кэти. — Видишь? Меня тоже по судебному приговору отдали в рабство, и я знаю, каково быть рабыней. Это значит — изо всех сил бороться за жизнь, чтобы не сдохнуть, как собака, и так изо дня в день, недели, месяцы, годы!

Но Молли знала о ней не все — Кэти мало было только выжить, она хотела стать свободной и богатой, чтобы никогда больше не голодать, не ночевать на улице и не быть вещью, которой распоряжаются другие.

Кэти не питала никаких иллюзий относительно Ита-на: он, без сомнения, собирался использовать ее в своих целях. У нее же были свои планы — она хотела выиграть время, чтобы собрать против него улики и заставить Лоудена дать гарантии ее безопасности, потому что только тогда, когда она получит такие гарантии, угроза Итана отослать ее обратно к проклятому Уиллоуби превратится в ничто, пустое сотрясение воздуха. Кэти же получит свободу, деньги, кров над головой и обеспеченное будущее, — короче все, о чем она всегда мечтала. А Итан… что ж, его за измену королю повесят.

Кэти внезапно остановилась, словно обжегшись.

Итана повесят! Она представила себе, как на его шее затягивается петля и его сильное тело бьется в предсмертной муке, а потом безжизненно обмякает… У нее сжалось сердце — в его смерти будет повинна только она…