– Раздевайтесь немедленно! – скомандовала директор. От неожиданности девушка перестала кричать. И принялась послушно стягивать с себя мокрую одежду. – Не волнуйтесь! Я дам вам гостиничный халат. И провожу в ближайший свободный номер. Там вы приведете себя в порядок.

– Мне еще сегодня весь день работать, – сквозь слезы жаловалась гид. – А вечером – вести туристов в театр. И я не могу сейчас уехать домой, чтобы переодеться.

– Не волнуйтесь, пожалуйста, я дам вам свое вечернее платье. Оно только что вернулось из химчистки, – успокаивала ее директор. – Мы приведем все ваши вещи в идеальное состояние. И обязательно предложим вам компенсацию.

Гид успокоилась, приняла душ, помыла голову. И надела свежее платье. Персонал суетился вокруг номера – каждый помогал как мог.

Через полчаса перед зеркалом в номере стояла милая молодая девушка. Она любовалась собой в зеркале – платье ей явно нравилось. Гид начала улыбаться.

– Теперь мы можем спуститься в ресторан и продолжить обед, – предложила директор.

– О ужас! – вдруг воскликнула гид. И покраснела. Директор замерла от неожиданности. – Не пойду никуда! И не надену никакого платья! – всхлипывала девушка. – Утром рано я торопилась на работу. И не успела привести себя в порядок… ноги. Поэтому и надела брюки, – снова заливаясь слезами, жаловалась девушка.

Бритву нашли мгновенно, благо во всех люксах отеля в обязательном порядке имеется этот важный предмет. Девушка быстро сделала все, что требовалось. И вскоре нарядная, с улыбкой на лице, спустилась к туристам в ресторан.

К слову, туристы всецело находятся во власти гидов. Гиды могут все. Они влияют на настроение иностранцев, на их впечатление не только от турпрограммы, но и от всего, что происходит во время поездки. Опытный гид – прекрасный психолог и профессиональный лингвист. Он способен сгладить любую конфликтную ситуацию, превратить ее в малозначимый конфуз. Или возвести в разряд трагедии. И заставить всю группу писать претензию.

Туристы к тому времени закончили обед и собирались покинуть ресторан. Гиду собрали с собой в ланч-бокс всю еду, но без борща. «Сыта им по самые кудри», – заметила девушка.

Туристов на выходе угостили водкой. А гиду вручили ваучер на уик-энд в одном из люксов «Гельвеции» и ужин в ресторане в качестве компенсации.

Наутро водитель отеля повез девушке ее чистые вещи. А назад вернулся с платьем директора. И коробкой конфет, из которой торчала записка со словами благодарности за красивый наряд. И – за удачное свидание.

Много лет назад, когда на месте отеля «Гельвеция» еще был многоквартирный дом, на втором этаже жила одна дружная семья.

Муж – невысокого роста худощавый блондин – был моряком. И часто уходил в дальнее плавание. Жена – приятная высокая брюнетка – работала юристом. Воспитанная, умная дама – она оставалась одна с двумя детьми-подростками, пока муж уходил в рейс.

Мы часто встречались на лестнице или во дворике, приятно и вежливо общались. Обсуждение любого вопроса заканчивалось всегда одинаково – я слышал одну и ту же фразу: «Муж скоро вернется, я с ним обсужу этот вопрос. И дам ответ».

Я как-то обсуждал с ним лично бытовой вопрос. Но это было лишь однажды. Больше я никогда соседа не видел. Мужчина «уплыл» навсегда. Но фраза «муж скоро вернется, и мы все обсудим» осталась в наших беседах надолго.

Дама всегда очень неохотно обсуждала вопрос о переезде или продаже своей квартиры. Под любым предлогом соседка уходила от ответа. То долго советовалась с «уплывшим» мужем и придумывала разные отговорки. То однажды вдруг сама заговорила о переезде. И даже согласилась посмотреть несколько вариантов квартир. Но под странным предлогом пропустила просмотр.

Дети выросли. И ушли из родительского дома. Муж по-прежнему находился в плавании. Соседка тем временем продолжала жить одна.

Однажды я с удивлением заметил странные перемены. Женщина перестала ухаживать за собой – ходила в одной и той же одежде, выглядела неопрятно. В походке появлялись шаткость и неуверенность. А в разговорах она начала как-то странно вращать головой, то поворачивала ее набок, то мотала из стороны в сторону. Иногда заикалась. И снова обещала решить очередной бытовой вопрос «как только муж вернется из рейса».

Изменения начали происходить и в быту – в квартире внезапно исчезли все занавески и шторы. Соседка стала жить буквально «за стеклом». В окнах ее односторонней квартиры в маленьком дворе-колодце при ярком вечернем свете непрерывно маячила одинокая женская фигура – часто в нижнем белье. «Нам с мужем мало солнца», – объясняла она свое странное поведение оставшимся в доме соседям.

– Она зачем-то содрала со стен все обои, сдвинула мебель от окон в центр комнаты, – с ужасом рассказывали соседи. – И ходит в белье до колен.

Женщина много курила и очень боялась пожаров. Она считала ванную комнату самым безопасным местом в квартире, оборудовала там «курилку». И проводила в санузле много времени.

– Одна из ваших квартир затапливает меня – кругом вода. Скоро вернется из рейса муж, а в квартире протечки, – однажды прибежав к охране дома, с волнением сообщила соседка.

Примчавшийся на помощь сантехник с удивлением обнаружил сухие стены и потолок.

– Воды нигде нет – никаких протечек. Везде сухо. Но в квартире просто кошмар – пыль, грязь, горы немытой посуды, рваные обои на полу. Она по ним ходит, как по коврам. И жутко неприятный запах, – жаловался сантехник.

– Вы должны принять тот факт, что эта квартира – ваш «крест». Дама не уедет отсюда никогда, – предупреждали меня юристы. – И в скором времени, видимо, вам придется общаться с ее детьми по поводу оформления опекунства. – Юристы объясняли мне, что в случае дальнейшего ухудшения психического состояния женщина будет представлять реальную угрозу всем – как оставшимся соседям, так и недавно появившимся первым постояльцам.

– У каждого отеля – своя Коко Шанель, – как-то сформулировал в разговоре со мной один знакомый отельер. Коллега имел в виду знаменитую Шанель, прожившую почти тридцать лет в парижском отеле «Ритц». – У вас теперь своя Шанель, аж на всю голову Коко. Привыкайте.

И мы привыкли, прозвав даму в шутку между собой «наша Коко».

Прошло много лет. Состояние Коко, к счастью, не ухудшалось. И даже в некоторой степени стабилизировалось, женщина, видимо, лечилась.

Дети обзавелись семьями. И крайне редко навещали мать. В редких беседах со мной «наша Коко» рассказывала: «Мы с мужем уже трижды дедушка с бабушкой. И как только муж вернется из рейса, мы возьмем внуков и поедем на море».

В середине двухтысячных мы внезапно встали перед выбором – как распорядиться образовавшейся за год прибылью – либо досрочно погасить банковский кредит, либо предпринять попытку расселить одну из последних квартир в доме.

И решили рискнуть, постучав в дверь к «нашей Коко» с предложением покупки после десятилетней паузы.